Шелли Крейн - Запечатленные

Я подскочила в кровати, словно упала на нее с высоты. Простыня взмокла от пота, по лицу текли слезы, тело пульсировало от боли. Это уж слишком! Я понимала, что со мной происходит, но едва не разрыдалась.

В дверь позвонили, послышались голоса. Я лежала в кровати, пытаясь отдышаться, и не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Перед глазами мелькали звездочки.

Потом на лоб мне опустилась ладонь, и я было вздохнула с облегчением, однако внезапно поняла, что это совсем не та рука, которую я ждала. Я открыла глаза и увидела встревоженного отца.

– Милая, Калеб ждет внизу, но я скажу ему, что ты заболела. У тебя жар!

– Папа, нет! Он мне нужен! – закричала я, выпутываясь из-под одеяла.

– Мэгги, прекрати! – раздраженно воскликнул отец. – Я знаю, он тебе нравится, но пусть подождет денек-другой, пока ты поправишься.

– Нет! Папа… Калеб! – судорожно выдохнула я.

– Я здесь! – Калеб бесцеремонно отпихнул отца в сторону и взял мое лицо в ладони.

Я едва не разрыдалась от облегчения. Все снова встало на свои места и я наконец смогла дышать. Вот только, открыв глаза, увидела, как разозлился папа.

– Знаешь что, иди-ка ты отсюда подобру-поздорову! – велел он Калебу.

– Папа, послушай…

– Помолчи! Я не позволю сопливому юнцу врываться в мой дом спозаранку, отпихивать меня в сторону и прыгать к моей дочери в постель! Что происходит, Мэгги?

– Ничего…

– Простите… – начал Калеб, помогая мне сесть.

Он обнял меня за плечи, и я почувствовала себя под надежной защитой. Суровое лицо отца побагровело.

– Извините меня, пожалуйста! – торопливо произнес Калеб. – Я услышал, что Мэгги ужасно расстроена, и запаниковал. Мне не следовало вас толкать.

– Еще как не следовало! Ты у меня узнаешь…

– Пап, он же извинился! – взмолилась я.

Отец внимательно посмотрел на меня, склонив голову набок, и приложил тыльную сторону ладони сначала к моему лбу, потом к щеке.

– Странно, жара нет… Когда я пришел, ты вся горела.

– Все в порядке, – пожала я плечами, стараясь выглядеть беззаботной.

– Хм. Ладно, можешь идти. И пусть Калеб больше не является так рано. Ясно?

– Пап… – заспорила я.

– Конечно, сэр! – поспешно заявил Калеб. – Спасибо за понимание. Я был не прав!

– Что ж, бывает. И не смей носиться на своем чертовом байке сломя голову! – Отец посмотрел на меня, однако пальцем погрозил Калебу. – Хоть раз увижу Мэгги без шлема…

– Что вы, сэр! Обещаю, такого никогда не случится!

– Смотри у меня, – предупредил отец и вышел из комнаты.

Я поскорее обняла Калеба за шею и стала выговаривать ему за покладистость:

– Как ты мог пообещать, что больше не будешь приходить по утрам?

– Еще как буду, просто он об этом не узнает, – шепнул он и заговорщицки улыбнулся.

– Ну и ну!

Калеб прижал меня к себе, коснулся моей кожи носом и глубоко вдохнул.

– Пахнешь восхитительно! – пробормотал он и положил голову мне на плечо.

Я все еще касалась его шеи, и вдруг отчаянно захотелось запустить пальцы в его густые волосы.

– И пижама тебе идет! – добавил он.

– Ах да! – Я отпрянула и смущенно скрестила руки на груди. – Совсем забыла переодеться.

– Ничего страшного, милая пижамка! – рассмеялся Калеб. – Меня тревожит другое. Что стряслось? На ломку не похоже. Ты до смерти перепугалась.

– Мне приснился сон, такой настоящий… – Я рассеянно потерла руку, вспомнив Маркуса.

Калеб озабоченно прищурился, приподнял рукав моей пижамы, и я ахнула: на плече чернел ожог в форме пятерни! Но ведь это был сон!

– Я его убью! – прорычал Калеб.

– Как такое возможно? Я же спала!

– Нужно срочно ехать к моему отцу. Жаль, ты не сможешь показать мне, как это случилось, – пробормотал он.

– Почему не смогу? У тебя же получается.

Калеб покачал головой.

– Попробовать можно, однако людям это дается гораздо труднее.

Я повернулась к Калебу, положила колено ему на бедро, притянула его лицо к своему и увидела стремительно мелькнувший образ. Калеб представил, что я его целую! Я сдержала удивленный возглас. Надо же, я и не знала, что он об этом мечтает! Я долго недоумевала, почему он не поцелует меня сам. Прочтя его мысли, я едва не улыбнулась, но решила не отвлекаться. Я прикоснулась лбом к его лбу, как делал Калеб в ресторане, услышала сердцебиение, немного неровное и ускоренное, и вернулась в свой сон.

В отличие от воспоминаний, сон был до боли реальным. Вероятно, Калеб воспринимал его точно так же. Он судорожно вздохнул, и я поняла: он в моем сне!

Увидев, как я выбираюсь из постели, страдая от боли, Калеб задышал быстрее. Когда я открыла дверь и обнаружила на пороге Кайла, Калеб сердито заворчал. А когда Кайл заявил, что это он мой нареченный и никакого Калеба не существует, мне пришлось держать его голову, чтобы он не отпрянул.

Потом мы добрались и до появления Маркуса… Калеб едва держал себя в руках, он то стонал, то ворчал. Наконец я рухнула в пропасть и очнулась в своей постели. Отстранившись, я выжидающе посмотрела на Калеба. К моему удивлению, он не стал обсуждать сон.

– Мэгги, я так тобой горжусь! Все наперебой твердят, что передавать сны чрезвычайно трудно, особенно людям, а ты одним махом опровергла эти утверждения! Ты – просто чудо!

От его похвалы я расцвела. Попыталась спрятать улыбку, но не вышло. Калеб улыбнулся в ответ, нежно дотронулся до моей щеки, притянул к себе, мы коснулись друг друга носами, и наши губы едва не встретились.

Но мы не целовались.

Мы просто сидели, дышали одним воздухом и слушали друг друга. Мы оба полностью открылись и думали о сне, о нас, обо всем на свете. Я переживала мысли и чувства Калеба так, словно они были моими. Какое невероятное и захватывающее ощущение!

К сожалению, вскоре Калеб со вздохом отстранился.

– Медлить нельзя! Поехали к отцу.

– Ладно. – Я поспешно вскочила с кровати.

Мне самой не терпелось понять, что произошло. Забывшись, я принялась стягивать топик. Когда его край коснулся груди, я опомнилась и встретилась взглядом с Калебом. Так на меня никто и никогда не смотрел. Забавно, если учесть, что я целых три года встречалась с парнем!

Дело в том, что я еще девственница. Да, мы с Чедом были вместе три года, и я его любила… В каком-то смысле любила, теперь это под большим вопросом. Мне никогда не хотелось увидеть его без футболки, я не мечтала о нем по ночам, никаких там бабочек или мурашек по всему телу не возникало. Ни разу! Мы встречались с девятого класса, однако это было нечто вроде молчаливого соглашения или договора о партнерстве. Иногда мы целовались, шутливо боролись, ходили на свидания и обнимались в кино, как любая другая парочка. Ничего особенного, все подростки так делают.

Чед был не любимым, а другом, с которым легко и приятно. Он знал меня чуть ли не с рождения, с ним я общалась запросто, не опасаясь последствий.