Александра Айви - Властитель ее души

— Тогда душа.

— Проклятие! — проговорила Харли, с беспокойством посматривая на дверь. Возможно, она только сейчас начала понимать, в какие игры играл Каин. — Почему этот Бриггс согласился отдать душу?

Этот вопрос был не из сложных. Как и Каин, Бриггс был эгоцентричным ослом, который уже видел себя королем варов, и неудача в борьбе за трон отбросила его на обочину жизни.

— Бриггс старше меня почти на столетие, и еще до моего рождения его прочили на трон варов.

Харли на лету поймала мысль:

— А вы украли его славу?

— Что я могу сказать? — улыбнулся Сальваторе с лукавой скромностью. — Говорят, когда я был еще в колыбели, уже был предназначен для величия.

— Вы невозможны, — ухмыльнулась Харли. — Почему вы думаете, что Бриггс продал душу какому-то демону?

— Иначе бы он не возвратился к жизни.

Однако эта логика Харли не устроила.

— Вы сказали, что подозревали его в занятиях колдовством еще до того, как он жутким образом восстал из мертвых. Но почему?

Проклятие, эта красотка ничего не пропускает!

— Как только вар достигает зрелости, он обретает способность к превращению, и складывается его собственная магия. Он может стать искусным воином или хитрецом, как пожелает. Но его магическая сила с тех пор не меняется.

Харли мгновение смотрела на Сальваторе и лишь затем кивнула:

— Это понятно.

— После того как стало ясно, что я сильнее Бриггса, тот на несколько лет исчез из Рима. Когда он возвратился, я почувствовал, что он обрел новую силу. Ту, которой не должен был обладать, — разъяснил Сальваторе. — Ну и глаза…

— А что с глазами?

— Они оставались темно-красными, даже когда он обретал человеческое обличье.

— А что это означает?

— То, что он больше волк, чем человек. Бриггс полагается на ум и хитрость, но этику, да и просто человеческие нравы, ему давно заменили животные инстинкты. — Сальваторе криво улыбнулся. — Да и вначале он не был особенным моралистом.

— К тому же он владеет черной магией, — осторожно напомнила Харли.

— Да, — ответил Сальваторе. — Такой убьет и не раскается.

В глазах Харли мелькнул огонек тревоги. Она была не из робкого десятка, но здравый смысл подсказывал ей, что сейчас опасность достигла смертельного уровня. Слава Богу, у Сальваторе достаточно оборотней, которые пойдут по его слову и в огонь, и в воду.

— Вы уже сталкивались с ним до… волшебной метаморфозы?

— В то время на троне был другой и у нас не было для этого особого повода.

— Не могу поверить, что было время, когда вы не считали себя королем, — язвительно сказала Харли.

Сальваторе до скрипа сжал зубы, вспомнив те века безвластия, когда предыдущий король варов отступил от своих обязанностей. В рядах варов начались разброд и шатание и их можно было взять голыми руками. Именно тогда Сальваторе взял на себя нелегкую миссию остановить это сползание в хаос. Вся его жизнь теперь казалась ему предначертанной судьбой, ибо без этой великой силы не свершить столь большого и трудного дела. Но делиться этими воспоминаниями и опытом он не спешил.

— Если ситуация требует, я могу быть и дипломатичным, — уклонился от прямого ответа Сальваторе.

— Ну право же, — настаивала Харли. — Так что же все-таки произошло?

Сальваторе глубоко вздохнул, заталкивая глубже порыв ярости до того, как она вырвется наружу и лишит его способности сосредоточиться на главном. О своих ошибках прошлого, да и о Бриггсе он мог подумать позже.

— Я пытался следить за Бриггсом, но как раз в то время умер прежний король, и прежде чем я сумел публично высказать свои подозрения, Бриггс напал на меня.

— И вы взяли верх?

— Да, но это оказалось не так просто, как представлялось ранее. Если бы я хоть раз ошибся, то победил бы он.

Теперь Сальваторе говорил ровным тоном, никак не показывая своих переживаний, хотя тогда ему потребовался почти месяц, чтобы прийти в себя.

Внезапно в глазах Харли он увидел тревогу и задался вопросом: что это — боязнь за свою жизнь или страх за него?

— А теперь тот, кого вы победили и уничтожили, вернулся, — уточнила она.

— По крайней мере очень похоже на это.

— И очень сердит.

— Нет, имеет очень хитрый план, — поправил ее Сальваторе.

Того, что Бриггс сердит, можно было даже не говорить. Он охотился за ним почти с момента его рождения. А то, что он не достал Сальваторе прежде, говорило лишь о том, что убийство не входило в его планы.

— И что он задумал? — не отставала Харли.

— Если бы я знал!

— То есть получается так, что вы втянули меня в свою старую вражду? — с заметным огорчением спросила Харли.

Сальваторе обхватил ее лицо своими ладонями. Ему не хотелось представать перед ней главным злодеем.

— Все не так. Это Каин вытащил вас и ваших сестер из моего безопасного логова.

Харли упрямо наклонила голову:

— Ну конечно, если бы вы не намутили с нашей наследственностью, нужны были бы мы Каину.

Сальваторе всматривался в ее лицо, чувствуя, как от такой красоты у него перехватывает дух.

— А вам интересно, что случилось тогда?

— Я не уверена.

— Если это Бриггс являлся в мистических видениях Каину, то именно он и убедил легковерного оборотня выкрасть вас из моего дома.

Прежде Сальваторе не решался высказывать свои смутные подозрения.

— Почему? — живо поинтересовалась Харли.

— Вот на этот вопрос у меня нет даже предположительного ответа.

— Замечательно! — с иронией произнесла она.

Внезапно Сальваторе замер, почувствовав уже знакомый запах:

— Проклятие!

— Что случилось? — спросила Харли, глаза которой расширились от страха.

— К нам спешит кавалерия. Но как некстати…

— Почему некстати?

Сальваторе посмотрел вниз и увидел, как песчинки заплясали на каменном полу. Наконец одну из плит пола кто-то вытолкнул наружу, и из люка показалась чья-то серая фигура.

— Потому что только одно может быть хуже сидения в этой клетке. То, что спасет нас Леве.

Меж тем горгулья уже встряхивалась, как мокрый пес, и с ухмылкой посматривала на поскучневшего Сальваторе.

Не знавшая близко это странное существо, Харли обрадовалась освобождению и поспешила устроиться на коленях у прутьев решетки.

— Леве! — нежно прошептала она, от чего Сальваторе скрипнул зубами. В одно мгновение он вновь стал «плохим парнем», а эту горгулью встречали как давнего друга. — Как вы оказались здесь?

Леве осторожно шагнул вперед, очевидно, не желая подходить к клетке. Видимо, серебро плохо действовало и на горгулий.

— Неужели вы, моя красавица, думали, что я оставлю вас на растерзание этим паршивым собакам?

— Но как вы проследили за нами?

— Ах, — промолвила горгулья, махнув когтистой лапой, — неужто меня обманет простая ведьма?