Лиза Смит - Ярость

Она почувствовала, как Стефан напрягся, его передернуло.

— Она говорила это о нас троих, — произнес он. — Я имел в виду не это.

— О, Стефан, пожалуйста, не надо, только не сейчас. Я даже и не подумала о Дамоне, только о вечности. Это пугает меня. Все в этом пугает меня, иногда я думаю, что я хочу просто заснуть и никогда не проснуться…

В его объятиях она почувствовала себя в безопасности, и поняла, что ее новые ощущения удивительно обострились, даже когда они находились на расстоянии друг от друга. Она могла слышать каждый удар сердца Стефана, и как кровь текла по его венам. И она ощущала его запах, смешанный с запахом куртки, снега и шерсти одежды.

— Пожалуйста, поверь мне, — прошептала она. — Я знаю, что ты зол на Дамона, но попробуй дать ему шанс. Я думаю, что для него это так же важно, и даже больше, чем он хочет показать. И я хочу, чтобы он помог нам найти Другую Силу, и это главное, что мне от него нужно.

В этот момент все сказанное действительно было правдой. Елена хотела, чтобы сегодня вечером ей ничто не напоминало жизнь охотника; темнота отступила от нее. Как она хотела быть сейчас дома, сидеть перед огнем.

Но сейчас она просто наслаждалась объятиями, даже если они должны были сидеть в снегу ради этого. Дыхание Стефана было теплым, когда он поцеловал ее в заднюю часть шеи, и она не чувствовала больше отстраненности в нем.

Голода нет, или, по крайней мере, не в таком виде, в котором она привыкла ощущать, когда они находились так близко. Теперь, когда она была охотником как он, желания изменились, — желание близости пересиливало потребность в пище. Но это ничего не значило. Что-то они потеряли, но что-то получили взамен. Теперь она поняла Стефана так, как не понимала раньше. И ее понимание настолько сблизило их, что, казалось, их души соприкоснулись, почти соединившись друг с другом. Это не было надоедливой болтовней мысленных голосов; это было глубокое и бессловесное общение. Как будто их души объединились.

— Я люблю тебя, — сказал Стефан ей в шею, и она напряглась.

Теперь она поняла, почему он так долго боялся сказать это. Когда мысли о будущем пугают тебя до безумия, трудно давать какие-то обязательства. Потому что ты не хочешь потянуть вниз, за собой еще кого-нибудь.

Особенно того, кого ты любишь.

— Я тоже люблю тебя, — заставила она себя ответить и отодвинулась, ее мирное настроение было нарушено. — Так ты попытаешься дать шанс Дамону, ради меня? Попытаешься сотрудничать с ним?

— Я буду работать с ним, но не собираюсь доверять ему. Я не могу. Я слишком хорошо его знаю.

— Я иногда задаюсь вопросом, знает ли его хорошо вообще кто-нибудь. Ладно, тогда делай то, что сможешь. Возможно, мы попросим его, чтобы он проследил завтра за Робертом.

— Я следил сегодня за миссис Флауэрс. — Губы Стефана изогнулись в усмешке. — Весь день и весь вечер. И ты знаешь, что она делала?

— Что?

— Она трижды загрузила грязное белье в такую древнюю стиральную машину, что казалось, она взорвется в любую минуту. У нее нет сушилки для одежды, есть только отжим. И все это находится в подвале. Затем она вышла наружу и заполнила приблизительно две дюжины кормушек. Потом вернулась назад, в подвал, и прикончила банку пресервов. Она проводит большую часть своего времени там и разговаривает сама с собой.

— Точно сумасшедшая старуха, — сказала Елена. — Хорошо; может быть, Мередит ошибается, и это вовсе не старушка. — Она заметила, как изменилось его настроение после имени Мередит, и добавила: — Что?

— Ну, думаю, у Мередит найдутся объяснения на счет того, что она делает. Я не стал спрашивать ее об этом; я думал, что лучше сначала обсудить это с тобой. Сегодня после школы она пошла к Алариху Зальцману, чтобы поговорить. И она не хотела, чтобы кто-нибудь знал, куда она собирается.

В Елене поднималась тревога.

— Ну и что?

— А то, что она солгала после этого, или, по крайней мере, она пытается уйти от разговора. Я попробовал исследовать ее сознание, но моя Сила почти сгорела. И она сильная.

— У тебя не было такого права! Стефан, послушай меня. Мередит никогда не делала ничего такого, чтобы причинить нам боль или предать нас. Что бы ни произошло, она будет за нас.

— Ты действительно признаешь, что она что-то скрывает?

— Да, — неохотно признала Елена. — Но в этом нет ничего, что может навредить нам, я уверена. Мы дружим с Мередит с первого класса… — Сама не осознавая того, Елена позволила мысли ускользнуть от нее.

Она вспомнила о другой подруге, той, которая была близка ей, начиная с детского сада. Кэролайн. Кто на прошлой неделе попытался уничтожить Стефана и оскорбить Елену перед всем городом.

И что было написано в дневнике Кэролайн о Мередит?

«На самом деле она вообще ничего не делает; она только наблюдает. Кажется, она просто не способна действовать, только может про всякую всячину разговаривать. А, кроме того, я слышала, как мои родители обмениваются мнениями про ее семью — неудивительно, что Мередит никогда о ней не упоминает. [3] Цитата из дневника Кэролайн из книги «Дневники Вампира: Голод» (прим. пер.). »

Взгляд Елены переместился со снежного пейзажа на ожидающее лицо Стефана.

— Это не имеет значения, — спокойно сказала она. — Я знаю Мередит, и я доверяю ей. И буду доверять до конца.

— Я надеюсь, что она достойна этого, Елена, — ответил он. — Я действительно на это надеюсь.

Четверг, 12 декабря, утро.

Дорогой Дневник!

Итак, чего мы достигли после недели работы?

Мы разделили между собой трех подозреваемых и постоянно следили за ними в течение прошедших шести или семи дней. Результаты: в течение этой недели Роберт вел себя, как и любой другой нормальный бизнесмен. Для преподавателя истории Аларих не сделал ничего необычного. Миссис Флауэрс проводит большую часть времени в подвале. В действительности мы так ничего и не узнали.

Стефан говорит, что Аларих встретился с директором пару раз, но он не смог подобраться достаточно близко, чтобы услышать, о чем они говорили.

Мередит и Бонни распространяют новости о домашних животных, помимо собак, которые могут быть опасны. Им не пришлось прикладывать к этому много усилий; кажется, что каждый в этом городе находится уже на грани истерики. С тех пор, как произошло нападение собак, было еще несколько нападений других животных, но трудно угадать, которые из них были всерьез. Какие-то дети дразнили белку, и она покусала их. Домашний кролик Массазеса поцарапал их младшего сына. Старая миссис Кумбер видела медноголового щитомордника в ярде от себя в то время, когда все змеи должны находиться в зимней спячке.

Единственное, на счет чего я уверена — это нападение на ветеринара, который держал собак в карантине. Стая покусала его, и их большая часть убежала из питомника. После этого они как будто растворились. Люди говорят, что, наконец-то избавились от них и надеются, что они сдохнут от голода в лесу, — в чем я сомневаюсь.