Сара Блэкли-Картрайт - Красная шапочка

Валери взяла на себя роль старшей.

— А ну-ка, молчок!

Девушки утихли и обратились в слух: не раздадутся ли на берегу подозрительные звуки. Пруденс подняла брови — ее удивила непривычная командная нотка в голосе Валери.

Через минуту-другую, не услышав ничего особенного, Валери решила, что опасения были напрасны.

— Ну вот, мы почти добрались. Опрокидываем лодку… Раз, два, три!

Валери произнесла это куда резче, чем было необходимо. Лодка с шумом перевернулась и легла на воду днищем. Толкая ее и чувствуя себя ужасно глупо в невероятно тяжелых юбках, девушки побрели по мелководью к берегу. Каждый шаг давался с большим трудом.

— Эй, сюда! — громко прошептали с берега.

Девушки вглядывались в темноту, но разобрать, кто их окликнул, не удавалось. Каждая гадала, не ее ли это приятель пришел на помощь.

Но сначала нужно было привязать лодку к дереву.

Наконец подруги окончательно выбрались на сушу, и Валери завертела головой, высматривая Питера. Неподалеку горели огни, и девушки двинулись к ближайшему. Люси шла первой, но вдруг она резко повернула назад, шепча:

— Там отец Розы!

— Эй! Кто это? — крикнул один из собравшихся у костра.

— Ой, извините… — откликнулась Люси, подражая голосу старухи.

Девушки старательно горбились, изо всех сил сдерживая смех.

Юноши, должно быть, сидят у следующего костра…

Но когда подруги подошли к нему, Валери пригляделась к парням сквозь роящиеся искры и поняла, что Питера здесь нет. Зато другие работники обрадовались нежданным визитерам и устремились навстречу.

— Эй, девчонки, вы никак заблудились?

— Да!

— И как же вы сюда попали?

Девушки переглянулись. Неужели не понятно?

— Э-э…

Люси осенила идея.

— Ну, видите ли, мы всегда останавливаемся на этом берегу, когда ночуем в поле…

Это была просто вопиющая ложь. Девушки не то что на этом берегу не ночевали, они вообще ни разу не ночевали вне дома.

Но молодые люди поверили легко:

— Мы только рады…

Девушки тоже не огорчались. Эти парни, возможно, и не семи пядей во лбу, но зато веселые и добрые. Они засмеялись, разглядев, в каком состоянии одежда девушек, но в их смехе не было ничего обидного, и они даже старались не таращиться на Розу, блузка у которой изрядно сползла с груди, выставив напоказ слишком многое. Но Роза и не подумала возвращать блузку на место.

Пока подруги сушились у костра, Люси плела венки из осоки и клевера, ловко действуя коротковатыми пальцами.

— Здесь совсем нет цветов, — негромко пожаловалась она, ни к кому в особенности не обращаясь. — Придется обойтись этим.

С делом она справилась довольно быстро.

Потом тот парень, который предназначался то ли для Розы, то ли для Пруденс (смотря кого из девушек спросили бы), извлек откуда-то маленькую скрипку. Он был не слишком хорошим музыкантом, но это не имело ровно никакого значения. Девушки слушали его, костер потрескивал, время от времени выбрасывая в воздух хлопья пепла, летевшие всем в глаза.

Босоногая Роза танцевала рядом со скрипачом, и ее юбка взлетала, когда она пыталась увлечь за собой подруг, а темные волосы, высохнув у костра, заблестели. Пруденс и Роксана, держась за руки, нерешительно приблизились к Розе. Все было бы куда проще, подумала Роза, если бы они вместе с ней хлебнули пива. Люси подошла к подругам и водрузила каждой на голову венок. А потом вернулась на свое место и тоже надела венок, хотя и считала, что он получился некрасивым.

— Это ты мигал нам фонарем? — шепнула Роза скрипачу, давая понять, что ей он вполне может довериться.

Но парень не понял, о чем она спрашивает.

— Мигал фонарем? Где?

Роза надула губки. Похоже, это и впрямь не он.

Девушки и юноши были слишком заняты друг другом, чтобы заметить, как Валери тихо отошла от костра и исчезла в темноте.

Валери осторожно пробиралась по темному лугу, задевая руками высокую траву с сухими и жесткими колосками. Когда она проводила пальцами по стеблю снизу вверх, трава была гладкой, но стоило руке двинуться в обратном направлении, как былинка уподоблялась острому ножу.

Девушка остановилась и вгляделась в черную пустоту, но ничего не увидела и не услышала. Валери никогда не боялась одиночества и частенько даже сама его искала, но вот такое ожидание заставляло ее чувствовать себя глупой и жалкой. Внезапно она возненавидела себя, возненавидела Питера. Она повернулась и пошла назад, к костру, мысленно твердя, что никогда больше не позволит себе очутиться в таком дурацком положении. И тут она заметила мигание фонаря в лесу. Валери резко вздохнула — и ее решимость растаяла еще до того, как сердце успело сделать следующий удар.

Валери ступила под лесной полог — и вокруг внезапно все ожило. Зачирикали какие-то птицы, зажужжали невидимые насекомые, сплетая свои трели в дивную симфонию. Девушка ощутила слабый аромат ночного леса, услышала, как похрустывают под ее ногами сухие листья…

Но свет фонаря исчез.

— Питер? — шепотом позвала Валери.

Девушка осторожно сделала еще несколько шагов, гадая, не привиделся ли огонек и не так ли она в самом деле глупа, как ей подумалось несколько минут назад.

А потом она почувствовала, как что-то тяжелое и влажное ткнулось ей в спину. И ощутила легкое дуновение. У Валери перехватило дыхание.

— Эй… — пробормотала она, оборачиваясь.

Это был влажный бархатистый лошадиный нос. А над лошадью смутно вырисовывалась фигура Питера, небрежно державшего поводья.

К Валери потянулась рука, и девушка приняла ее. Ладонь была мозолистой и теплой. Питер крепко сжал пальцы Валери, и девушка, не успев опомниться, очутилась на конской спине позади седока, и ее тело прижалось к его телу. Валери осторожно обвила его руками, но тут же вцепилась изо всех сил, потому что лошадь тронулась с места. Впрочем, шла она медленно и осторожно, как будто ступала по острым лезвиям. Валери то и дело склонялась вперед вместе с Питером, когда он замечал слишком низко нависшие ветки. Они не обменялись ни словом.

Валери вдруг поняла, что ей совсем не хочется знать, каков он, этот новый Питер. Это и ни к чему, и гораздо лучше вообще не задавать себе подобных вопросов.

А потом Питер нашел то, что искал, — неведомо кем протоптанную тропинку. Валери крепко держалась, потому что теперь он пустил лошадь легким галопом, и они мчались сквозь лес, стремительные и свободные. Тело юноши было так близко… и Валери припомнила тот нервный ток, который пробегал по ней, когда они с Питером были совсем еще маленькими и носились по лесу — только ветер свистел в ушах. И это ощущение сохранилось, но теперь оно значило куда как больше.

Частый топот копыт заглушал биение сердца Валери, ветер трепал ее волосы. Лошадь скакала все быстрее, и наездники будто слились с нею; кажется, еще миг, и все трое взовьются в воздух…