Константин Аврилов - Я, ангел

Кое-как совладав с собой, Вика стала подбирать успокоительные аргументы. Она красивая и богатая женщина, надо это помнить, надо стать раскрепощенной и доступной, и тогда лишь бровью поведет – выстроится очередь желающих. Что для этого дамы делали в кино? Дрожащими пальцами Викуся вытащила сигаретку. Самцы лениво поглядывали мимо и продолжали заниматься собой. Наконец, один подбежал и щелкнул зажигалкой. Но это был официант.

Загасив незакуренную сигарету, Викуся признала полное поражение с истощением сил. Но тут природный ум, куда же без него, выдал простое и важное объяснение: она пришла не в то место. Ну, конечно, эти мужчины примерно одного состоятельного круга, могут знать ее мужа, и потому вокруг нее стена неприкосновенности. Может быть, они все хотят ее, но никто не решится подойти. Искать здесь мужчину не только бесполезно, но и опасно. А вдруг кто-то донесет Ивану Дмитриевичу. Нет, надо порыться, где попроще.

Швырнув на счет, Викуся выскочила в свободу улицы. Здесь мужчин водилось предостаточно. Обильно посыпались жадные взгляды, хитрые ухмылочки и намекающие улыбочки, многие оборачивались и подмигивали. Пораженная прыжком изо льда в огонь, она стояла посреди улицы, не в силах на что-либо решиться. Одновременно хотелось броситься на шею первому встречному и потребовать сделать ей ребенка, но другая половинка измученного «я» нестерпимо кричала: бежать, не оглядываясь, от похотливых животных.

Ее осматривали и оценивали на предмет быстрого секса с первого взгляда, восточный мужчина поцеловал кончики пальцев, выразив восторг обольщения, но Вика словно онемела. Поняла, что, даже заставив себя улыбнуться и пойти выпить с кем-то стакан водки, то дальше не совладает и убежит. А если не убежит, не сможет раздвинуть ноги. А если на остатке воле все-таки ляжет под первого встречного, ничем не кончится. Или сделает с несчастным мужичком что-то непотребное. Подцепить кобеля на улице, как рассказывали подвыпившие подружки, или стать воплощением мечтаний тихого заморыша, который только и воображал, как предложит переспать красивой женщине, а она в ответ согласилась, – непосильное испытание. Даже ради спасения жизни.

От кипения мыслей подступила тошнота, Вика закашлялась, и чуть было не испачкала туфли. Срочно потребовалось укромное место. Она нырнула в ближайшую станцию метро, забилась в угол вагона и каталась, пока мерзкий озноб не отступил, а остывшее сознание заработало с прежним старанием.

Надо было взглянуть на облом с другой стороны. Оттуда поражение стало выглядеть настоящим чудом, спасением, будто ангел помог. В самом деле, если бы исполнилось безумное намерение, результат был плачевным. Неведомый избранник мог наградить букетом болячек, мог быть психом или алкоголиком, от которого родить урода стало бы легким уделом. Но главное, она не учла маленькую деталь: Иван Дмитриевич верит, что ребенок его, а значит... должен походить на «отца». А искать на площадях и проспектах похожее мужское лицо можно до глубокой старости, которая ей пока не грозит. Нет, плодотворный секс с первым встречным мог оказаться куда страшнее быстрого конца от пустого мужа.

Требовался иной путь. Но следовало торопиться. В эту ночь Иван Дмитриевич спросил прямо: когда супруга собирается забеременеть. Вика поклялась, что уже подходит к пику формы, дело буквально нескольких суток. Строгий супруг поверил еще раз.

Не теряя драгоценное время, она взялась основательно. Заявившись в самый крупный центр, помогавший бездетным парам, а для этого имевший в запасе обширный банк спермы, попросила выдать картотеку доноров. От такой наглости принимавший врач опешил, разгневался и потребовал немедленно покинуть кабинет. Вика предложила круглую сумму наличными, все, что у нее было на карточке. В ответ пообещали вызвать охрану. Видя, что надежда истекает, Викуся сыграла в открытую: сообщила, чья жена, и прямо сказала, что если не родит мужу, то очень скоро погибнет в случайной катастрофе. У нее остались считаные месяцы. Просьба была приправлена настоящими слезами и неподдельной истерикой.

Врач задумался. Конечно, он знал, что случилось с его коллегой. А тут подворачивается шанс отомстить за профессию: отвратительный подонок будет воспитывать чужого ребенка. Месть будет умна.

Дама была оставлена в кабинете наедине с секретной папкой, в которой хранились данные на всех сдатчиков. Она внимательно и жадно вглядывалась в фотографии, ища сходные черты. Все кандидаты деликатного донорства прошли тщательную проверку, многие имели здоровых детей. Обычные, нормальные, правильные, не особо красивые, но и не уродливые мужские лица, в основном до тридцати лет, больше студенты или спортсмены, распираемые тестостероном. Мужчины были качественные, иметь от таких здорового ребенка можно наверняка. Лишь одна незадача: никто и близко не смахивал на Ивана Дмитриевича, даже с поправкой на возраст. Муж Вики имел специфическую внешность, мерзкую, но незабываемую: Иван Дмитриевич напоминал помесь удава с хомячком. Никого похожего в картотеке не обнаружилось.

И этот шанс оказался битым. Вместо отчаяния проснулся спортивный интерес. Где еще обитает разнообразие мужских особей? Военные училища или боевые полки были отметены сразу, иметь дело с защитниками родины она зареклась еще в детстве, видя скорбный быт жен офицеров. Отделы кадров заводов и университетов не внушали доверия. Ну, в самом деле, как в таких случаях поступают героини кино?

Ответ был в кармане.

На огромной территории кинофабрики Мосфильма найти актерский отдел оказалось несложно. Добросердечные тетушки, снабжавшие фильмы и сериалы разноформатными звездами, согласились предоставить мужскую картотеку, причем спросили смешные деньги. Вдобавок старательно подобрали типажи.

С некоторым трепетом Вика прикоснулась к пыльным карточкам с фотографиями актеров известных, безвестных и вовсе невиданных. Пальчик откидывали одну за другой картонки с описанием личных данных, ряд худел, а похожего лика так и не явилось. И вдруг, в самой глубине коробки, буквально на последнем листке увидела его. Сомнений быть не могло: некий П.С. Перепонов был разительно похож. Да что там – вылитый Иван Дмитриевич. С сердцем, забившимся надеждой, Вика предъявила карточку, спросив «кто таков». Дамы кастинга поморщились и расстроились. Не актер, а так, пустое место, иногда снимался в массовках, но характер такой мерзкий, что на нем поставили крест, больше никуда не приглашают, хотели выбросить из картотеки, да руки не доходили. Но для Викуси мусор кино пах первым сортом.

Она позвонила. Чтобы не огорошивать незнакомого мужчину предложением сделать ребенка, представилась ассистенткой, которая хочет посмотреть его для большой роли. Забытый талант согласился прибыть на встречу немедленно.