Мария Быстрова - Афера в Темную ночь [litres]

– Тогда уж лучше про отмороженного. Ты не видела, но, когда мы убегали, он смотрел на нас та-а-ак… Негодяй подозревает что-то, это точно.

– Мистер Арклин не может.

– Значит, он сам не знает, в чем нас подозревает! – возмущенно перебила я ее и отхлебнула из высокого бокала. – Благодаря твоим усилиям Арклин верит, что ты невинная овечка, но логично мыслить он при этом вряд ли разучился. А даже если и разучился, Винсент, Нора и Жизель помогут ему сообразить, как странно, когда пятьдесят адекватных людей вдруг разом меняют свое отношение к работе и начинают откровенно чудить. А тут еще и мы бежим, как с места преступления.

– Ну да… – Менталистка неохотно признала мою правоту. – Тогда тем более необходимо как можно скорее переключить внимание мистера Арклина на Бегслера. Ему станет не до убийств и не до всяких… – Она замялась. – Всяких нас!

Показалось или она хотела сказать что-то другое? Ну конечно… Она знала о производстве на ФЭП секретных пластин. Разумеется, знала.

Вот как-то это все… обидно, что ли. Эх…

– Давай! Сложим то набранное письмо птичкой и запустим ее в холл департамента правопорядка. А сами убежим!

На меня посмотрели как на неразумное дитя и тяжело вздохнули.

Вообще-то, я не против помочь. Но ведь с лучшим деструктором империи дело имеешь, и подкинуть ему записку, не наследив, почти так же сложно, как добраться до карт балансов в спецзале. Глупо рисковать не хотелось. За благополучие и безопасность презирающего меня Арклина никто сто тысяч не заплатит. А с ФЭП мы скоро уйдем, перестав раздражать блокированное сознание инспектора нестыковками. Я-то точно. Что-то мне подсказывало, Бланш теперь тоже там долго не задержится. Стоило ли лезть на рожон? Вдруг Бегслер и не собирается Арклина убивать? Хотеть убить и убить на самом деле – это разные вещи. Зачем воленстирскому агенту так подставляться? Я вон Фрэнки через день мечтаю задушить.

Внезапно меня посетила забавная идея. Хм… Вот если бы я нашла способ проникнуть в инженерную, оставила бы предупреждение для инспектора там. Это бы увело подозрение от меня лично, ну и от Бланш заодно тоже. Арклин решил бы, что иностранная разведка похитила карты балансов и… передает ему привет, сдав своего нерадивого шпиона. О каких-то девицах он бы и думать забыл! Идеальный вариант! Вот только пока из раздела фантазий.

И все-таки я молодец! Это же просто… гениально.

Но я не успела в должной мере восхититься собственным умом и сообразительностью. Вдоль рядов с шапками и шарфами двигалась массивная сутулая фигура в дубленке, перетянутой ремнями на груди. Знакомое скуластое лицо побледнело с нашей прошлой встречи, а вот черная грива короче не стала, она рассыпалась по плечам, сверху ее густо припорошили хлопья снега.

Бездна! Тарэзэс! Мой несостоявшийся похититель! Ошибка природы! Воплощение неравенства и несправедливости этого мира! Мерзкий дикарь, считавший себя выше нас, – достойных регесторцев, построивших самое просвещенное государство в исследованных территориях. Этот урод всем своим видом, каждым жестом, брезгливым взглядом демонстрировал, что люди вокруг – лишь мусор под его отороченными мехом ботинками. Бокал в моих руках едва не треснул. Ненавижу! Их всех! Черных! Гады! Последнее бы отдала, чтоб согнать с этой наглой рожи вросшее в нее превосходство! У-у-у…

И тем не менее Макс был прав. Поразмыслив, я пришла к выводу, что Тарэзэс не причастен к нападению на меня под стадионом. Хотя бы потому, что оно не увенчалось успехом, а значит, вдвойне задело бы непомерную гордыню черного, и тогда он обязательно попробовал бы снова. Но никаких новых попыток похитить меня предпринято не было, и я вообще не вспоминала об уродце до этого момента.

Воленстирец шел, будто пароход по волнам. Люди разбегались перед ним, девушки с особой прытью бросались прочь, следом кое-как поспевал низенький переводчик. На творившееся вокруг празднество отвратный иностранец взирал с ленивым равнодушием, словно одолжение сделал, явившись сюда.

Бланш уловила изменение моего настроения.

– Фло? Ты что… его знаешь?

Я не ответила.

Тарэзэс притормозил у развала с варежками. Продавщица вздрогнула, отшатнулась, а когда иноземная тварь почтила ее своим неприлично долгим испытующим взглядом, вообще, кажется, собралась упасть в обморок. Темные губы скривились в усмешке, и варвар царственно ткнул своим перстом в какую-то вещь. Атмосферу разрядил переводчик, самоотверженно шагнувший вперед и что-то объяснивший тетке за прилавком.

Незаметно для себя я уперлась лбом в оконное стекло, пристально и неотрывно наблюдая за черным гадом. Сверкнул золотой шег, который Тарэзэс протянул на раскрытой ладони. Продавщица глядела на монету, как на змею. Наверное, опасалась, что даже мимолетное прикосновение к черному монстру лишит ее памяти. А монстр наслаждался ее невежеством и ужасом, терпеливо ждал, что вытворит забавная зверюшка. Золотой шег – слишком дорого за дешевые варежки.

Наконец тетка пересилила себя, с опаской потянулась к монете и почти подхватила ее.

Цап!

Пальцы сжались, и продавщица едва успела отдернуть руку. Мерзавец громко заржал. Я не могла слышать хохота, но почти услышала. Ничтожество! Издевается и глумится! Мы для него забава!

Передав монету через переводчика, Тарэзэс натянул выбранные варежки на свои ладони-лопаты и собрался было пойти прочь, но… почему-то не пошел.

Проваливай, что встал столбом?!

Медленно, угрожающе величественно, как хваленая многотонная воленстирская гаубица, черный начал разворачиваться. За ним в паре шагов я заметила тоненькую фигурку. Одетая в простецкий рабочий тулуп, серую шаль и валенки девушка испуганно таращилась на высокого варвара. Она удивила Тарэзэса – черные брови взметнулись вверх. И меня она удивила. Зачем подошла к нему?! Почему не бежит, как остальные? Неграмотная? Сумасшедшая?

Я занервничала.

– Что там происходит?

Бланш повернулась к окну, прищурилась.

– Ох… нет, – выдохнула она через миг, а у меня защемило сердце от чужого сопереживания. – Бедняжка… Девочка в отчаянии, с ней приключилась какая-то беда, и она… запуталась. Хочет отомстить, заставить других страдать. Совсем не думает головой, только эмоции. Молодая, горячая, Фло, она решила…

Мне уже ясно, что именно она решила! Слышала я про таких идиоток! Слышала, но не верила в их существование! Чтобы добровольно обменять свою свободу на жизнь в забвении?!

Когда Тарэзэс развернулся, девицу уже била крупная дрожь. Еще бы. Такой многообещающий довольный оскал на темной бородатой морде испугает даже самоубийцу! Воленстирец же предвкушал настоящее веселье. В угольных глазах тлел голодный азарт. Вальяжной походкой черный двинулся к своей новой жертве.