Анастасия Туманова - Невеста Обалуайе

– Я люблю тебя, Ошун, девочка моя…

– Я тоже так тебя люблю… Ну что ты вытворяешь? Шанго! Перестань! Пока ещё нельзя!

– А если потихоньку? Я буду очень осторожен, детка, клянусь тебе…

– Шанго, ты в своём уме? Ни в коем случае! Нет-нет… Правда, нет, любовь моя. Это просто опасно! Завтра, завтра, обещаю, завтра всё тебе будет!

– Точно? Я так соскучился, малышка…

– Только одно у тебя в голове! Тише! Разбудишь детей! Обними меня… Боже, наконец-то можно нормально обняться! Без этого пузыря спереди! Я ужасно хочу спать, Шанго… Ты же никуда не уйдёшь? Ты останешься со мной? Может Бротас хоть одну ночь обойтись без тебя?

– Спи, девочка моя. Я никуда не пойду. Я здесь.

Тучи за окном разошлись, выпустив на свободу робкие звёзды и величественную луну. Серебристый свет окатил спящий квартал, лохматые пальмы, цветные домишки, бензоколонку, запертые на ночь киоски. Большой БМВ бесшумно полз по пустынному району. Он остановился у дома Шанго. Из машины, аккуратно придерживая подол лилового платья, вышла дона Нана Каррейра. Казалось, она совсем одна на пустой ночной улице. Но стоило женщине приблизиться к подъезду, как чёрная фигура, сидевшая на ступеньках, подняла руку в ленивом приветствии.

– Эшу? – помолчав, спросила Нана Буруку. – Что ты тут делаешь?

– Он самый, тётушка. – Из темноты блеснули зубы, белки глаз. – Неужели вы тоже хотите благословить внуков вашей сестры?

– Разумеется, – спокойно ответила Нана. – Дети Шанго, Божественные близнецы [39] Божественные близнецы Ибежи – ориша-двойняшки, Таэбо и Каинде, дети Шанго и Ошун. Олицетворяют всё двойственное в природе, начало жизни, беззаботное детство, игры и шалости. , должны получить благословение ещё одной своей бабушки. Ты не пропустишь меня к моим внукам?

– Конечно, нет, – ухмыльнулся Эшу. – Ещё не хватало тебе крутиться возле малышей! Особенно сейчас, когда…

– Когда Шанго слаб от любви, а от Ошун и вовсе никакого толку, – бесстрастно подсказала Нана.

– Вот именно! – Улыбка Эшу стала ещё шире. – Дона Нана, по фавелам опасно ездить на таких машинах, как у вас! Тем более, оставлять их без присмотра! Я бы вам советовал поскорее уехать. Ночь сегодня прекрасная, но, сами понимаете, – Бротас… Короче, убирайтесь отсюда!

– Я хотела бы предложить тебе сделку, малыш Эшу. Очень выгодную для тебя.

– Ну уж нет, дона Нана, – ухмыльнулся Эшу. – Вы не держите слова! Пару лет назад вы уже обещали оставить в покое мою семью. Чем дело кончилось – помните?

– Я не трогаю вас, пока вы не лезете в мои дела, – холодно напомнила Нана. – Ты же не будешь упрекать меня в том, что я защищаю свои интересы?

Эшу только нахально засвистел сквозь зубы.

– Но вот вопрос… – Дона Нана тоже достала сигареты и долго, тщательно прикуривала от «Zippo». – Вот вопрос, мальчик… Что будет делать твой старший брат Шанго, когда поймёт, кто на самом деле отец его детей? Не делай такого лица, малыш: меня ты этим не обманешь!

– Ошун любит только своего мужа! – пожал плечами Эшу. Нана сухо усмехнулась.

– Какое значение имеет, кого любит или не любит эта потаскушка? Прошлой зимой ты попользовался её благосклонностью… и очень недурно попользовался, надо сказать!

Эшу встал, отбросив сигарету. Лунный свет сбежал с его лица в темноту.

– Ошун – обычная шлюха, малыш, – неторопливо повторила Нана Буруку. – Шанго иногда закрывает глаза на её шалости… Что ж, он сам не святой и понимает такие вещи. Но нельзя постоянно смотреть сквозь пальцы на то, что твоя жена спит с твоими братьями!

– Всё было совсем не так! – оскалился Эшу. Его дыхание потяжелело от ярости. – Совсем не так, тётушка! Кому это знать, как не тебе!

– Что ж, тогда сам объясни это Шанго, – пожала плечами Нана. – Что будет, когда твой старший брат узнает, что ты и Ошун трахались за его спиной просто ради забавы?

– Ради забавы?! У Ошун тогда не оставалось выхода! Ей нужно было…

– Вот-вот! «Нужно было»… «Не оставалось выхода»… Ошун привыкла расплачиваться за услуги только одним способом! И ты принял эту плату: кто тебя за это осудит? Но так уж вышло, что для меня, создавшей все головы на свете, нет тайн в ваших ори! Нет ничего на свете, что не известно Нана Буруку! Ты можешь обмануть Жанаину – мою дуру-сестру. Можешь обмануть своих выродков-братьев. Даже мою Эвинью ты пока ещё обманываешь! Но что будет, когда она узнает обо всём? А ведь ты ждёшь её приезда, малыш Эшу, не так ли? Вряд ли ты сможешь разбрасывать с ней песок на пляже в этом декабре! Эвинья – гордая девочка. Шанго – её брат. Ошун – подруга. А ты, малыш… Ты – просто кусок дерьма. И сейчас тебе нечем крыть. Более того: если эта история дойдёт до твоей матери… Ты понимаешь меня, Эшу? Понимаешь, хозяин замков и перекрёстков? Стоит ли это всё того, чтобы загораживать мне сейчас дорогу?

Эшу не отвечал.

– Я вовсе не враг тебе, малыш, – помолчав, продолжила Нана. Красный свет сигареты неровно освещал её красивое, холодное лицо. – Мне незачем ссориться с тобой. Но я хочу дать своё благословение близнецам Ибежи. Дай мне пройти к моим внукам, Эшу. И я клянусь: ваша с Ошун тайна останется тайной. И для Шанго, и для Эвы.

– Пообещай, что ничем не навредишь малышам! – послышался отрывистый шёпот из темноты.

– Я?! – изумилась Нана. – Я причиню вред крошечным детям? Своим внукам?! Эшу, не оскорбляй меня незаслуженно! Я всего лишь хочу благословить Божественных близнецов – как это сделали сегодня все ориша! Я не пришла сегодня вместе с другими – и, как оказалось, правильно сделала! Шанго, этот болван, не подпустил к детям своего родного отца! А со мной бы он не стал даже разговаривать! Но оставлять таких малышей без защиты опасно! Разве я не права, Эшу? Не будь дураком, освободи мне дорогу. И забудем обо всём. Через неделю в Баию вернётся моя Эвинья – и ты снова будешь катать её по песку в Амаралине. Видит бог, никогда не могла понять, что она в тебе нашла! Кстати – как у тебя хватило ума поделиться с Эвой своей аше? Разве ты не знаешь, чем кончаются такие игры с детьми Нана Буруку?

– Тебя это не касается, тётушка!

Нана молча, презрительно улыбнулась. Минута прошла в томительном молчании. Затем Эшу сплюнул сквозь зубы. Сунул руки в карманы. Обошёл женщину, лишь чудом не зацепив её плечом, и медленно, не оглядываясь, пошёл вниз по холму. Длинная тень его бежала сзади. Нана смотрела вслед Эшу. Луна била ей прямо в глаза, и, если бы Эшу повернулся, то увидел бы на лице Нана Буруку сокрушительное торжество. Но он не оглянулся, и через пять минут дона Каррейра осталась одна. Чуть слышно скрипнула дверь подъезда – и улица опустела.

Спустя несколько минут Нана Буруку вышла из дома Шанго и Ошун. Её лицо было почти счастливым.

– Боже, Эшу, поверить не могу! – пробормотала она. – Так легко! Так просто! И ты совсем ничего не понял? Ты не задумался, даже когда я упомянула твою аше? Что за безмозглые дети у моей сестры, подумать только… Впрочем, тем лучше для меня. – Нана Буруку чуть слышно рассмеялась в темноте. – Эшу, малыш, я ведь не солгала тебе. Я ни слова не скажу Эвинье. В этом нет нужды: моя дочь очень скоро всё узнает сама. Она умная девочка и сделает правильные выводы. И рано или поздно поймёт, что её мать всегда права.