Анна Соломахина - Замороженный король. Убить или влюбить? [СИ]

Так же спокойно я ждала своей очереди вручить ему снуд, сидя в дальнем углу и наблюдая, как претендентки на размороженные мощи (о кубиках никто, кроме меня и камердинера точно не знает!) стараются поразить его воображение. И там было чем поражать, на самом деле!

Кружева, вышивка, коврики были невероятно хороши, правда, король не спешил брать их в руки, лишь кивал головой в знак признательности и просил положить на стол. Видимо, опасался покушения.

Не знаю насчёт подвохов, но в рукоделии девушки явно знали толк, к тому же, благодаря отсрочке, они смогли довести свои подарки до совершенства. Лично я присмотрела себе кусок кружева, того самого, сделанного на коклюшках. Если оно королю будет без особой надобности, то попрошу мне отдать.

Для чего – не скажу. Секрет!

В конце концов, скоро мои нижние девяносто станут действительно девяносто.

Наконец, очередь дошла и до меня…

Я встала, неторопливо приблизилась к трону, где восседал король, иронично поклонилась, держа горчичный снуд на вытянутых руках.

— Что это? — недоумённо спросил Коннарт, явно обескураженный видом незнакомого изделия. — Кажется, ты говорила вчера о шарфе?

— Это и есть шарф, но особой формы, — с этими словами я продемонстрировала, как правильно надевать снуд. — Очень удобно – концы не развязываются, обволакивает и куда лучше защищает от холодного ветра.

Чуть не спросила, бывает ли в Моривии холодный ветер, но вовремя опомнилась. К тому же память Жардетты услужливо подсказала, что всё тут бывает, просто сейчас весна.

Сегодня, кстати, было не так уж жарко, что не могло не радовать. Правда, это тело хорошо переносило и высокие, и низкие температуры, но привычка есть привычка. При умеренной погоде я чувствовала себя намного комфортней.

Король сидел, не подавая признаков желания примерить мой подарок. Его губы тронула лёгкая улыбка, но с чем именно она была связана – трудно сказать. Возможно, его просто позабавил мой вид, ведь тёплый снуд вряд ли сочетался с изысканным платьем.

— Я принимаю твой дар, Жардетта, — на имени король сделал особое ударение, мол, он-то знает правду. — Ты проходишь в следующий тур, но не столько за шарф, сколько за зашитую вчера руку служанки. Вот где истинное мастерство рукоделия. Остальные тоже проходят, кроме…

Он назвал несколько девушек, чьи работы были объективно слабее. И только собрался попрощаться до следующего этапа, как остановился, явно что-то вспомнив.

— Кто из вас та, которая сбила эту девушку, когда ехала на отбор? — говорил он нейтрально, но я почувствовала, как за спокойствием прячется гнев.

Король не забыл о неприятной ситуации, более того, явно переживал за меня, что вызвало во мне прилив симпатии. А ведь мог и запамятовать, учитывая, сколько всего на него навалилось за последнее время…

Гробовое молчание. Я на всякий случай огляделась, нашла ту самую грымзу, пытавшуюся незаметно для всех спрятаться за мраморную колонну, ехидно ухмыльнулась.

— Если искомая дева не признается сама, то будет не просто дисквалифицирована, её род будет отлучён от двора на десять лет, — Коннарт добавил в голос металла, но уже без обычного льда.

Мне о-очень понравилось! Напомнило нашего преподавателя по топографической анатомии – крутой был перец. Одна половина девушек была в него влюблена, а вторая ненавидела. Потому что предмет был дико сложный, сам мужик харизматичный, но непробиваемый, на томные вздохи и попытки кокетства не реагировавший.

Суровым взглядом он окидывал аудиторию, когда задавал каверзные вопросы, твёрдой рукой ставил неуды за плохие ответы, приговаривая: «Мне пациенты потом спасибо скажут за то, что не допустил к их лечению халявщиков и лоборясов». И был, разумеется, прав на все двести процентов.

Тут даже зная теорию на зубок, изрезав и зашив кучу полимерного и трупного материала, в настоящей практике теряешься, косячишь и тупишь. Со временем всё меньше и меньше, но если ты не знаешь основу, то нечего тебе в операционной пол топтать. Так, перевязки делать да уколы ставить, при условии, если ты научился нормально попадать в вену, что тоже своего рода искусство.

Но что-то я отвлекалась, надо бы посмотреть, как отреагировала на его слова виновница смерти Жардетты. Выходить из-за колонны она не спешила, но лицо было донельзя напуганное. Мы встретились с ней взглядами, ненависть полыхнула в её глазах так, что не будь я столь закалённой, могла бы и дрогнуть.

— Жардетта? — обратился король ко мне, давая понять, что ждёт от меня помощи в опознании.

— Это вышло случайно! — выкрикнула виновница ДТП, так и не решаясь выйти из-за колонны. — Кони понесли, а она не спешила уйти с дороги.

Её трясло от волнения, лицо покрылось испариной.

— Враньё! — подала голос Люнетта. С одной стороны она явно жутко стеснялась короля, с другой, не смогла промолчать, когда началось столь откровенное перевирание фактов. — Мы шли все вместе и слышали, как ты крикнула, чтобы поторопились и не обращали внимания на чернь.

— А когда Жардетта упала и ударилась головой о колесо, ты просто приказала ехать дальше, — добавила Ардетта.

Обе они пылали праведным гневом, а их глаза светились от радости, что настал наконец-то момент истины. Убийца Жардетты стояла, ни жива, ни мертва.

— Выйди и имей совесть признать свою ошибку! — властно приказал Коннарт, вызывая у меня табун мурашек.

Нет, вот умеет же быть приличным человеком! Чем раньше занимался – не понятно. Хотя… я ведь не видела, как он вершит правосудие. Зато слышала, что монарх всегда отличался справедливостью решений.

Да, эта его сторона мне определённо нравится. Не всё потеряно для этого отморозка. Точнее разморозка, он ведь больше не принимает тот эликсир.

— Я… — девушка наконец-то сделала несколько шагов навстречу правосудию, испуганно вздрогнула и потупила глаза.

— Что ты? — сурово вопросил король.

— Я… больше так не буду, — прошелестела девушка, комкая в руках подол розового шёлкового платья.

М-да, детский сад, штаны на лямках. Ещё бы ножкой шаркнула и пообещала больше не ковыряться в носу. Равноценные же вещи!

— Поскольку пострадавшая не погибла, — красноречивый взгляд в мою сторону, мол, не распространяйся, — и даже не получила серьёзных травм, наказание будет лёгким. — Многозначительная пауза, во время которой я еле сдержалась, чтобы не хмыкнуть.

Да за кого он меня принимает? За трепло? Я умею держать язык за зубами!

— Ты выбываешь из отбора, а также лишаешься права посещения двора на один год, — постановил он. — Так уж и быть, репрессии твоей семье не грозят. Хвала Тарру, графу Коппоте хватило ума послать нетронутую дочь, не то что некоторым.

Я оценила его сарказм и полностью его разделила. Да, было забавно наблюдать, как часть девиц торопливо покидала площадь около дворца, когда узнала о сути первого испытания.