Любовь Свадьбина - Попаданка в академии драконов 3

— Твоя воля ведёт его, будь твёрдой — и он подчинится, — учит Видар.

— На стадии обучения нельзя поддаваться эмоциям. Сначала ты должна научиться контролировать пламя в состоянии покоя, а потом уже, зная, как это делать, сможешь управлять им в состоянии нервного возбуждения. Поэтому все огорчения неудачами, честолюбивые желания научиться всему немедленно и прочую ерунду отбрось в сторону. — Он стукает тростью по каменному полу. — Есть ты и наполняющая тебя сила, которая хочет стать огнём. Теперь спокойно объясни ей, где она должна это сделать.

Хорошо ему об этом говорить, он-то давно научился. А мне тяжело успокоиться: то кажется, что я попусту теряю время, то одолевает беспокойство за Арендара, то убивает неуверенность в своих силах.

Но несмотря на всё это к концу дня получается создать небольшой щит из огня. Пока ещё бестолковый по словам Видара, потому что недостаточно плотный, но всё же это прогресс.

А вскоре меня ожидает прогресс иного рода — информационный. Самый старый дракон Эёрана знает самые древние его тайны.

От напряжения капелька пота стекает с виска. Передо мной бушует стена оранжевого пламени, но не жарко ничуть. Внутри всё дрожит — нужна невероятная сосредоточенность, чтобы постоянно поддерживать этот огонь.

— Концентрация! — с той стороны пламени командует Видар.

От страха чуть передёргивает, но я вливаю больше магии, и пламя желтеет, местами приобретая заветный белый цвет. В любой момент может последовать удар… Добавляю больше магии, уплотняя огонь.

От удара пламенная стена прогибается на полметра. Видар не мелочится. Среди языков проступает уголок брошенного кирпича, но я в последнем порыве усиливаю огонь, и тот отталкивает кирпич, словно резиновая преграда.

Выдохнув, медленно опускаюсь на колени. Без поддержки пламя, чуть погорев за счёт воздуха, угасает.

Опирающийся на тросточку Видар внимательно меня разглядывает.

— Плохо? — сипло уточняю я.

— За два-то дня? — Он приподнимает брови, и редкие чешуйки на его лице поблёскивают в падающем из окна свете. — Наоборот, очень хороший результат. Я думал, тебя на месяц подселили, гадал, где еды на прокорм запасать, но такими темпами мы за неделю управимся. Если отлынивать не будешь… Ну, что сидишь? Кто стонал, что к Арену надо, давай, поднимайся и действуй.

— Я устала, минут пять отдыха, пожалуйста…

— Вестников Бездны тоже подождать попросишь? — Видар вытаскивает из горы кирпичей ещё один и взвешивает на ладони. — Раз-два-три-четыре-пять, вышел дедушка играть, кто не спрятался, я не виноват.

И ведь бросит! Арендар бы не стал, он дал бы отдохнуть… может, поэтому и отправил меня к Видару: так получится быстрее.

Превозмогая усталость, концентрирую перед собой магию и на выдохе обращаю её в огонь.

— Ты не обижайся: быстрое освоение навыков требует жёстких тренировок. — Видар похлопывает меня по плечу и, взяв с подноса голема чашку с мятным чаем, протягивает мне.

— Я не обижаюсь, — утираю непрошеную слезу и, подтянув ноги на кресло, принимаю чай, — просто устала.

Но вместо этой слезы скатывается ещё одна, и из второго глаза тоже выбегает, нарушая спокойствие вечера. А ведь поводов для слёз нет: освоение пламени идёт хорошо.

Видар присаживается в кресло напротив и, взяв приставленную к подлокотнику трость, складывает на ней ладони, упирается в них подбородком. Смотрит внимательно. От такого взгляда только сильнее нервничаю.

— З-зачем существа такое творят? — сипло спрашиваю я. — Зачем Культ всё это делает? Как они додумались до этого? Зачем им эта Бездна? А Бездне зачем Эёран? Просто украсть магию? Но как? Зачем? И почему Эёран?

Глаза старого дракона вспыхивают золотом.

— Можно сказать, мы сами в этом виноваты. — Он отставляет трость. Голем, пощёлкивая гусеницами, подвозит ему чашку чая. — Сами навлекли беду на свой мир.

Утирая слёзы, припоминаю всё, что говорилось по этому поводу, но ничего определённого не нахожу:

— На лекции сказали, что в какой-то момент появились гости из Бездны, и начался весь этот ужас.

— История такая забавная штука. Её, знаешь ли, пишут существа. И пишут по-своему.

— Хотите сказать, то, что нам читали на лекции — ложь? И первое появление существ из Бездны происходило иначе?

— На самом деле то появление существ из Бездны, которое официально считается первым, было вовсе не первым. Всё началось раньше, значительно раньше. В те времена, когда Эёран и Бездна были одним целым.

Я жду продолжения, и Видар, хлебнув из чашки, откидывается на спинку кресла. Задумчиво глядя на лежащую на столешнице Пушинку, начинает рассказ:

— Раньше Бездну именовали Нарак. Это, в общем-то, похороненная тайна Эёрана, я узнал о ней почти случайно благодаря непоседливости и привычке совать нос, куда не следует. Наша нынешняя цивилизация — минимум вторая в истории Эёрана. Изначально это была система из двух миров, привязанная к общему источнику магии, соединённая постоянным межмировым каналом. В Эёране жили драконы, в Нараке — демоны. У нас характер не сахар, но у демонов ещё хуже, ты с Шаантарэном знакома, он ещё Повелителем себя называет, должна представлять.

— В том мире жили демонические коты?

— Коты — далеко не самые сильные демоны Нарака. Мы жили, питаясь силой от общего источника, но постоянно ссорились и воевали, пробивая нелегальные каналы для нападений. Я не знаю, представителю какой из рас пришла в голову «гениальная» идея узурпировать не соседний мир, а сам источник магии, но это привело к войне невероятных масштабов. В ней погибли несколько драконов со своими денеями, выбросы магии в межмировое пространство были так велики, что на них обратило внимание существо из другого мира. Безымянный кошмар, пожирающий материю и энергию. Он рвался к источнику магии, грозя опустошить и поглотить оба наших мира. Драконы и демоны объединились, потери были на грани уничтожения самих рас, но драконы со своими денеями столкнули Безымянный кошмар в мир демонов и ценой жизни истинной пары запечатали канал, отсекая Нарак и эту тварь от источника магии. После этого раса драконов пришла в упадок. О демонах и Нараке предпочли забыть. А несколько тысячелетий спустя оттуда явились посланцы. Уже не демоны, а нечто иное, чуждое обоим нашим мирам, поглощающее магию, как Безымянный кошмар. Они-то и назвали Нарак Бездной.

Он умолкает. От рассказа зябко, сердце обмирает. И чай кажется не таким уж тёплым. Согревая о чашку руки, осторожно интересуюсь:

— А вы не думаете, что это… ну, кто-нибудь придумал? Вы же говорили, все пишут историю по-своему.

— Я так и подумал сначала, но когда тебе в нос суют доказательства, не верить сложно.