Анна Дашевская - Приключения архивариуса

Открыл, уже уверенный, что никаких смертельных ловушек мне не приготовили. Первые три тетради были написаны на обычном всеобщем языке, далее начались шифрованные строчки. Следовательно, настала пора заняться вторым моим заданием на сегодня – изучением криптографии.

Почесав в затылке, я вновь посмотрел на книги в этой потайной библиотеке. Первый шкаф – артефакторика. Второй – магия воздуха и военные мемуары магов-боевиков. Этого было совсем уж немного, поскольку чаще всего боевики или не успевали дожить до написания мемуаров, или брались за них в таком возрасте, что больше выдумывали, чем помнили. Наконец, в третьем стояли книги по рунной магии и по предсказаниям. Я вспомнил свою находку в письменном столе графа…

Нет, пожалуй, руны тоже небольшая подсказка на пути к расшифровке дневников, как-то иначе покойный их использовал.

Попробую поискать в большом библиотечном зале. Составление каталога пока дошло лишь до шкафа под номером одиннадцать, но, пока вытирал пыль, я их все просмотрел. И книги по криптографии видел. В двадцатом или в двадцать первом?

За этими размышлениями я аккуратно очистил сундучок и перетащил его содержимое наверх, разложив на письменном столе по годам. Осмотрел получившийся натюрморт, потёр руки и повернулся к двадцатому шкафу.

– Ну-с, милейший, посмотрим, что у вас внутри…

Ужинать сели, когда синева за окнами уже окончательно сменилась чернильной теменью. В большой сковороде что-то скворчало и оглушительно вкусно пахло, Пьер хитро посматривал на госпожу Редфилд. Она кидала в рот очередную мелкую, до хруста зажаренную рыбёшку и запивала глотком белого вина. Я тоже помалкивал, но по другой причине: пытался понять, как бы незаметно для сотрапезников избавить рыбку от головы и хребта. Наконец начальница сжалилась надо мной и сказала:

– Дюпон, поверьте мне, это едят прямо так, со всеми внутренними подробностями. И ни одна косточка вам не помещает. Попробуйте!

Наконец сковорода была торжественно водружена на стол. В ней оказались жареные колбаски, и Пьер с гордостью сказал:

– Свои, домашние! У папаши Мартуни неплохо, но это не хуже!

Колбаски оказались совершенно сказочными, картофельное пюре золотилось лужицей масла, свежий огурец хрустел… «Интересно, почему я раньше никогда не чувствовал такого праздника просто оттого, что ужин вкусный? – думал я лениво. – Конечно, устал за работой сегодня, да и компания тут именно та, в которой хорошо помолчать…»

– Скажите, Пьер, а неужели ваш хозяин и в самом деле никуда не выходил из поместья? – спросила вдруг госпожа Редфилд.

Старик, будто и не слыша, тяжело поднялся, собрал тарелки, отнёс на плиту опустевшую сковороду и достал из холодильного ларя новую бутылку белого вина. Сел, вздохнул и ответил:

– Не могу вам сказать, госпожа коммандер. Верней, не так: про последний год точно знаю, никуда. Потому как болел уже. Ну, правда, после визитов мага-медика оживал господин граф, и в сад выходил, и к реке, и в библиотеку иной раз. Но ненадолго этого хватало, да…

– А раньше?

– Так и говорю ж, не могу сказать, потому как не знаю. Бывало, господин граф отсылал меня в деревню, говорил – поживи недельку у сестры, я тебя вызову, как нужен будешь. Я и уходил.

– И не пробовали вернуться? – прищурилась госпожа Редфилд.

– Пробовал пару раз, конечно. А что толку? Даже во двор не попал, ворота замкнуты магически были.

– И когда это было в последний раз, не вспомните?

Старый слуга что-то долго прикидывал, глядя на календарь, шевелил губами, загибал пальцы, потом сказал с уверенностью:

– В начале февраля в прошлом году. Точно помню, что у сестры пятого внучка родилась, и я там был у них. И имянаречение праздновал, значит, и двенадцатого тоже оставался.

– Понятно… – задумчиво протянула она. – Ну что же, спасибо за ужин, Пьер. Дюпон, пойдёмте наверх, покажите мне, что вам удалось сделать сегодня.

Мы поднялись на второй этаж и свернули к библиотеке. Я заговорил возбуждённо:

– Получается, граф уезжал куда-то, и довольно часто?

– Да, Жак, вы совершенно правы. И сейчас я расскажу вам, что именно мне удалось выяснить, но для начала посмотрим на ваши достижения.

Ну, стыдиться мне было нечего, поэтому я снял с двери запирающее заклинание, развеял морок над разложенными по столу дневниками и обвёл их рукой:

– Дневниковые записи Жильбера де Буа-Жибо. Тридцать четыре тетради, включая ту, что была обнаружена первой. Три, с две тысячи первого по две тысячи шестнадцатый год, на обычном всеобщем языке, остальные зашифрованы. Даты везде проставлены обычными цифрами.

– Неплохо, – госпожа Редфилд одобрительно кивнула. – Я довольна. Продолжайте, Дюпон.

– Далее – по шифрам, – вдохновлённый похвалой, я развил мысль. – Самые простые варианты – это замена или сдвиг, ими пользуются не первую тысячу лет. Я предположил, что такой детский вариант вряд ли мог бы быть использован. Чуть сложнее двуязычная замена, ну, например, если текст на всеобщем совмещать со старогалльским языком.

– А почему не с квенья, например?

– Алфавит другой, это сразу будет понятно, – уверенно ответил я.

– Ладно, давайте дальше.

– Дальше я обдумал вариант табличного шифра, но отложил. Его нам точно не разгадать, потому что найти здесь, – я обвёл одним движением все двадцать четыре шкафа, – таблицу с ключом просто нереально.

Госпожа Редфилд слушала внимательно, иногда уточняла или кивала одобрительно. Когда я выдохся и замолчал, она спросила:

– Ну, и каков итог?

– Итог таков: есть два наиболее вероятных варианта. Первый – шифр Гронсфельда. Для того чтобы им пользоваться, нужно знать ключ, любое трёх или четырёхзначное число. Обычно используется трёхзначное, думаю, можно с этого и начать. Всё-таки наш покойник не был матёрым криптографом, да и писал для себя. Например, если это число 234, то мы в алфавите сдвигаем первую букву на два, вторую на три, третью на четыре знака, четвёртую опять на два, и так далее.

– Хорошо, а второй?

– А второй… Покойник был магом. Вот не верю, чтобы среди магов не была принята какая-то своя система кодировки текста. И потом, я ведь видел, что вы что-то поняли в записях?

Моя начальница расхохоталась:

– Молодец, Дюпон. И отдельно хвалю за то, что с этой догадки не начал, а всё-таки выполнил задание и системы кодировки текстов изучил. Сейчас мы с вами найдём в первую очередь тетрадь с интересующими нас датами и попробуем её прочесть.

– А мы знаем, какие даты нас интересуют?

– Знаем. Потому что Жильбер был не только одиннадцатым графом Буа-Жибо и магом, но ещё и рразведчиком. И мне удалось изучить его служебные записки, архив командировок и прочее.