Юлия Вариун - Интриги королевского двора

- Диригий… - односложно ответил дознаватель. – Он не разрешил пока трогать его. Есть пока на него планы. Но в качестве мужа для юной Леоль не рекомендую категорически.

- Почему он решил жениться? – не удержалась я от вопроса, - если жена ему по сути не нужна…

- Ну, - нехотя начал отвечать муж, - слухами наше королевство полнится… И чтобы немного слухи заткнуть… Да и такой шанс… дочь маршала…

Лис недоговорил, но все и так всё поняли.

- Я вас услышала, Ильиз, - с немалой долей благодарности в голосе, произнесла мать. И после некоторого замешательства призналась, - после того злосчастного бала, когда мы представили Леоль на выданье, предложения поступают регулярно. Пока я никому не ответила положительно, но не буду скрывать, склонялась к кандидатуре Ортелье.

Повисла очередная тишина.

- Отец, а что ты скажешь по поводу необходимости выдать замуж Леоль? – решила я нарушить тишину.

- Это правильное решение, - не раздумывая ответил маршал. – Ей уже, во-первых, пора, во-вторых, ваша матушка старается подобрать мужа достойного, в-третьих – если Леоль не собирается посвятить себя и свою жизнь целомудренному бдению своих души и тела в монастыре… то замужество закономерный этап жизни каждой леди…

- Достаточно, - мягко перебила я папеньку, понимая, что отстаивать свободу дочери он не намерен. – Я поняла твою позицию.

- Хльюи… - попытался меня урезонить муж, под довольное хмыканье Кадди и царственное молчание графини. Устроить скандал с последующим битьём тарелок и громких заявлений мне не удалось. В дверь требовательно постучали.

Через несколько минут в столовую зашла испуганная Тильба и просеменила к Ильизу. Ни на кого не глядя, она быстро зашептала тому на ухо и всучила в руки маленький конвертик.

- Спасибо, - коротко отпустил служанку дознаватель и, извинившись уже перед нами, вскрыл конверт столовым ножом.

Муж читал быстро. Взгляд бегал по бумажке и снова возвращался к прочитанному. Я видела, как ему не нравится текст послания, от кого бы он ни был. Рыжие брови хмурились, золото в глазах потемнело, и даже лицо, казалось, приобрело неживой оттенок серости.

- Что-то произошло? – не выдержав, решилась я оторвать мужа от очередного перепрочтения письма. Ильиз поднял на меня затуманенный дурными мыслями взгляд и не глядя передал письмо маршалу. Все в ожидание уставились на отца, но тот не обладал такой выдержкой моего возлюбленного палача, а потому с первых слов в письме, выронил вилку и принялся ожесточенно тереть себе лоб, видимо пытаясь повысить качество мыслительного процесса. С каждым прочтённым словом он становился всё более злее и злее. Ильиз не смотрел на графа и его реакцию. Его взгляд совершенно больной был адресован только мне.

Я сидела в гостиной и усиленно пыталась делать вид, что не переживаю. Глупая изначально затея – пытаться обмануть своего мужа, который знает и чувствует меня, как самого себя, и который к тому же еще и маг-дознаватель. Он читает людей с одного взгляда, по эмоциям, мимике, по не так вздёрнутой брови или как раз так прищуренным глазам… И это уже не говоря о его способностях при необходимости читать мысли или заглядывать в воспоминания… Одно слово – дознаватель. Спасает меня от разоблачения только то, что Ильиза рядом нет.

Но я упёртая и своего страха перед ситуацией выказывать не хочу. Сижу себе с независимым видом, типа книжку читаю, пока у всех почти истерика. Я не поддаюсь общей истерии. Всех игнорирую. Мне нельзя нервничать, я ж в положение. Оглянула быстрым взглядом всеобщий хаос, и добавила про себя – в незавидном положение…

Вздохнула украдкой и опять читаю… хотя букв и не вижу из-за переживаний.

Ильиз с моим отцом закрылся в кабинете, но даже через запертые двери было слышно, как они орут на кого-то, кто очень спокойно держит ответ. Леоль расхаживает из угла в угол и нервно теребит несчастный истерзанный платок. Глаза на мокром месте. На подоконнике, сидит с похожим на мой независимым видом Чиари. Он свесил в комнату одну ногу, вторую же согнутую в колене поставил на подоконник, в качестве подставки под свою расслабленную руку. Смотрит на всех, чуть ли не позёвывая, настолько ему скучно. Только глаза, как два его стилета, остро ощупывают пространство на опасность.

Какая может быть опасность в комнате с одними женщинами? Да какая угодно! Непредсказуемый серпентарий.

Маменька буравит взглядом холодный камин и нервно постукивает наманикюренными ноготками по подлокотнику кресла. Кадди уподобилась Леоль и расхаживает по комнате. Совершенно бестолково передвигаясь и, словно сама с собой спор ведёт, фырчит что-то себе под нос, еле слышно возмущается…

- Хльюи, оторвал меня от размышлений голос мужа. Я и не услышала, как они с отцом успели вернуться. – Мы говорили с Диригием…

- И что? Всё настолько плохо? – ледяной голос графини де Агриже вклинился в монолог дознавателя. – Что вообще происходит? Почему вдруг вас обоих срывают с места настолько резко, словно на нас Фимуртания напала?

- Поверьте, что не всякая информация должна быть оглашена, даже самым близким людям лучше не знать всех секретов, тем более секретов государственного уровня, - совершенно спокойно ответил Ильиз.

- То есть, ехать вам всё-таки придётся? – уточняет матушка и смотрит на нашего маршала с какой-то затаенной тревогой. Вот много чего неприятного могу сказать о своей родительнице, но никак не повернется язык упрекнуть ее в нелюбви к мужу. И как такие разные люди, а так друг друга любят?

- Придётся. И даже быстрее, чем могли бы предположить. – Отвечает отец и смотрит на меня, - девочка моя, что же с тобой-то делать?

- Я думаю, не пропаду тут в компании Леоль, Тании и Чиари, - с сомнением тяну я, но вижу у Лиса сомнения во взгляде. Чую, сомневается гад в моих умственных способностях…не иначе. Папенька тоже так красноречиво брови хмурит. - Или я могу поехать с вами? Буду под строгим присмотром, точно беды не натворю… - исправляюсь я, но по реакции мужчин понимаю, идея крайне неудачная.

- Так, девочки мои, - вдруг решается маршал, - поехали домой. Мне еще собраться надо. А Ильиз пусть с Хльюи сам поговорит.

- Нет уж! – воспротивилась матушка. – Я хочу знать, что происходит здесь и сейчас и что за проблема с Хльюи, если вы её оставить боитесь! В конце концов, она моя дочь и я должна знать, что к чему!

- В первую очередь, Хльюи моя жена. И вы будете знать о ней только то, что позволю я, - строго осаживает дознаватель свою тёщу и уже куда более ровно обращается к тестю, - мы еще свяжемся перед отбытием.

Папенька подхватил под белые ручки мать и сестрицу и увёл, чуть ли не силой, что-то гневно нашептывая.