Александр Верт - Пекло 2

– Конечно.

– Когда я проснусь, все будет иначе.

– Конечно, – повторял Виту, давал ему колючки, потом воду из фляги рядом и просто гладил по голове.

– Обещай мне, что ты когда-нибудь доделаешь тот двигатель, – внезапно просил Кастер, вспоминая их старые разговоры. – Тот, что круче «Белой Молнии». Он офигенный.

У Виту дрожали губы. Он с трудом выдыхал и, закрывая глаза, отвечал:

– Обещаю. Отныне ты, я и физика вместе навсегда.

– Круто, – говорил с улыбкой Кастер и закрывал глаза.

Он дышал глубоко и ровно, но по пальцам проходила судорога, только боли он не чувствовал и улыбался, засыпая.

– Прощай, – шептал Виту, долго гладя его по голове, а потом выхватывал нож из чехла на поясе и одним движением перерезал Кастеру горло, заливая кровью свою одежду, руки и вырванное сидение автомобиля.

Кастер продолжал улыбаться, а Виту выходил из пещеры, ронял нож в песок и просто брел вдоль скалы, сжимая в окровавленной руке жетон, потому что он точно знал, что это должен был сделать именно он, потому что только ему Кастер мог довериться.

– А ведь я, капец как боялся взрывов, – признался ему Кастер не так давно. – Ну правда, когда я только попал в Пекло, мне все время казалось, что что-то может взорваться и будет катастрофа, но взрывов почти не было тогда, а теперь их много, они повсюду, но они мне нравятся, понимаешь?

– Лучше бы ты дальше их боялся, – отвечал Виту и продолжал идти прочь с жетоном в руках, помня только улыбку на чужих губах.

Берг проснулся не то от звука, не то от стука, что-то куда-то словно упало, или ему это только приснилось. Он так и не понял, приподнимая голову. Снаружи почти стемнело. В это время обычно разводили огонь, искали ужин, суетились, но сегодня было тихо.

«Ну да, правильно. Всем надо отдохнуть», – подумал Берг, приподнялся и остолбенел.

– Какого хрена? – простонал он, видя Кастера.

Кровь уже не хлестала из его горла, но капала на камни с окровавленного сидения. На губах все еще была улыбка, на щеках румянец превращался в багровые пятна. В том, что он был мертв, можно было не сомневаться, но Берг все равно бросался к нему, даже попытался сначала закрыть рану рукой и, только прикоснувшись, осознал, как это нелепо.

– Мать вашу, кто?! – заорал он, вскакивая на ноги. – Кто та ебаная тварь, которая это сделала?! Признавайтесь!

Сонные парни что-то невнятно ворчали. Вильхар собрался было запустить в Берга ботинок, но передумал, увидев в темноте лужу крови.

Никто не успел ему ответить. Просто включился электрический свет, и все у входа в пещеру увидели виновного.

Там стоял Виту, весь перепачканный кровью, с кровавым жетоном на груди и просто смотрел на всех, жалобно выворачивая брови домиком.

– О боже, – выдохнула Карин.

– Так это ты! – взвыл Берг и, подлетев к Виту, схватил его за волосы и буквально швырнул на кровавый пол. – Ебанутые, лучше бы вот таких вот убивали, кто втихаря может прирезать товарища. Нахрена ты его убил? Нахрена тебе вот это?

Он хватал жетон, пытался его сорвать, но Виту цеплялся за его руку и неожиданно кусал, цеплялся в кисть, как бешеная собака, у которой пытаются забрать последнюю еду.

– Да чтоб тебя, – вскрикивал Берг и был готов ударить его ногой, но пришедший в себя Шеф подлетал раньше.

– Оставь его! – требовал он и дергал Берга в сторону. Тот тут же отпускал жетон, а Виту разжимал зубы, ловил двумя руками крошечный кусок металла, прижимал его к груди и тут же начинал выть, просто выть на всю пещеру, сворачиваясь в комок и рыдая.

– Да что рыдать, это ты его убил, – крикнул Берг.

– Остынь, – требовал Шеф и выталкивал Берга из пещеры, чтобы плеснуть в него воды из собственной фляги. – Очнись уже, наконец, нельзя тратить все силы на спасение умирающего, нельзя тратить на него ресурсы, нельзя его мучать. Понимаешь ты или нет?

– А убивать вот так… вот это что, нормально?

– Да! – уверенно отрезал Шеф. – Кастер наверняка хотел этого, а не твоих истерик. Где-то там он, может, и выжил бы, но не здесь, не в гребаном Пекле, где из лекарств моча, огонь и кактус, пойми ты это!

Он даже схватил его за плечи и встряхнул.

Бергу захотелось заорать, что лекарства будут, что он не придурок, но объяснить откуда лекарства он все равно не смог бы и приходилось просто замолкать, обессиленно сжимая кулаки.

– За прошлое не держаться, – строго сказал Шеф. – Пойди пройдись и приведи мысли в порядок, а там мы с тобой поговорим. Давай. Лучше ужин нам прибей…

– Да, – устало соглашался Берг, хотя ему все еще казалось диким говорить кому-то о любви и при этом вот так бессердечно его убивать.

«Нелюди», – ругался он мысленно и уходил подальше от лагеря, ненавидя себя за слабость, ведь он мог не спать, мог не допустить этого. Он уходил от лагеря и видел красный огонек, что, мелькнув в небе, падал в песок в нескольких десятках метров. Он мчался в темноте туда, шарил руками по песку и был готов орать оттого, что ничего не мог найти. Ему даже в голову не приходило, что кто-то может дать сигнал, рухнуть в песок и удалиться быстрее, чем он добежит до места.

Самым диким для Берга казался голос Шефа в голове, который снова повторял, что нельзя тратить все силы на спасение умирающего. Ему казалось, что это связано не только со смертью Кастера, не только с его дурацким желанием помочь, а с чем-то еще, что он никак не может поймать, хватая горячий песок и неожиданно понимая, что ему тоже хочется плакать посреди пустыни, лежа на песке, потому что, кажется, умирал он сам и его было уже не спасти.

Когда Шеф вернулся в пещеру, Виту просто сидел на полу и тихо всхлипывал в плечо Карин.

– Все пройдет, – шептала она, гладя его по голове. – Ты сильный, Вит.

– Ты не понимаешь. Он был лучшим из всех людей, которых я встречал, а я… я придумал эти мины и…

Он не договорил, потому что вцепился в ее рубашку и стиснул зубы, чтобы не начать снова выть. Ему было стыдно быть вот таким и слабость другим показывать стыдно, но он ничего не мог с собой поделать.

– Ладно, парни, нам надо тут убраться, – сказал Шеф.

Он старался говорить как можно тише, но выходило все равно слишком громко. Виту вздрагивал, смотрел на него испуганно и вдруг ползком бросался к его ногам.

– Дай мне его похоронить, пожалуйста, – говорил он дрожащим голосом. – Я жить не смогу, зная, что вы его просто бросили в пустыне. Умоляю, я все сам сделаю, просто дай мне лопату…

Он снова начинал плакать, а Шеф только тяжело вздыхал. Хоронить кого-то в Пекле не имело смысла – пауки, скорпионы, змеи, да кто угодно в этом страшном месте обычно разворачивали могилы, растаскивали тела, делая лишь хуже, да и силы, получалось, были потрачены впустую. Хоронили только Шефов, как эпоху, которую Пекло растерзает потом в клочья, а остальных просто отпускали. Умер, все – можно забыть, но на этот раз у Шефа самого так не получалось.