Елизавета Соболянская - Нечаянная невеста

На причале уже переминались с ноги на ногу дети. Амелия птичкой спорхнула с коляски, обняла брата и сестру и даже чуть не прослезилась. Виконтесса терпеливо дождалась, пока радость встречи утихнет и напомнила:

– Графиня, нам пора, Светлые сестры прислали баркас!

Молодая графиня тут же взяла себя в руки, от души поблагодарила мужчин, и вместе с детьми села в лодку, которой управляла одна из послушниц Света. Леди Флайверстоун последовала за ними, еще раз напомнив сыну, чтобы он берег себя. Мужчины передали лодочнице корзины с пледами и провиантом, отдельно вручили кошелек с приношением, и оттолкнули тяжелую посудину от причала. Около получаса виконт и дворецкий провели на берегу, наблюдая за мерными взмахами длинного весла, и тогда, когда убедились, что баркас добрался до острова, занялись насущными делами:

– Милорд дю Боттэ приказал вам возвращаться домой, – Флай передал записку от Жака слугам, – приготовьте все необходимое для поездки милорда и миледи с детьми в провинцию. К девяти часам накройте горячий ужин на шестерых. Я же отправлюсь во дворец, на тот случай если графу понадобиться помощь!

Дворецкий поклонился и уехал. Виконт же поспешил во дворец. Если предположения дю Боттэ верны – его будут долго мариновать на входе, потом посадят в какой-нибудь приемной ожидать аудиенции, возможно пришлют фрейлину с чашкой чая и флиртом, а затем выяснится, что встреча с Его Величеством перенесена на другой день. Все это время шпионы принца будут искать графиню дю Боттэ, чтобы уложить ее в постель Наследника. А что попробует сотворить Его Высочество, когда узнает, что леди Амелии в столичном доме нет… Вот тогда Жаку пригодится помощь старого друга. Как бы не пришлось вытаскивать графа дю Боттэ из Мрачной башни – знаменитой королевской тюрьмы.

Под эти мысли путь до дворца пролетел незаметно. Флай вышел из экипажа у ворот назвал себя, показал родовой перстень, и медленно пошел по дорожке парка. Разглядывая крупные розовые розы, усыпавшие кусты возле караулки, виконт горестно дернул углом рта. Он не желала дю Боттэ зла, но видел утром, как смущенно и нежно смотрела на мужа графиня. Уже не невинная девочка, а юная, расцветающая женщина. Еще робкая, но уже осознающая свою женскую силу. А еще это платье – шуршащее, легкое, подчеркивающее гибкую талию и свежий румянец. Право слово – убойное сочетание скромности и страсти!

Мужчина так задумался, что чуть не налетел на толпу фрейлин, что-то жарко обсуждающих прямо на аллее. К счастью, дамы не стали отвлекаться от жарких дебатов, и ему удалось обойти их, вежливо прикладывая пальцы к краю шляпы. И только сделав несколько шагов, виконт сообразил, что юные болтушки обсуждали как раз клятву принца и его неудачу!

– Графини нет дома, и у знакомых ее тоже не нашли! – довольно громко говорила высока блондинка с пышными формами, – мой дядя служит у графа Варвика, он рассказал за ланчем, что им пришлось все утро мотаться по городу за каретами дю Боттэ! Кто-то догадался усадить туда слуг в старых платьях графини! Тайная служба скрипит зубами, а принц выбросил из окна стул, метя в главу своей охраны!

Остальные девушки дружно загомонили. Кто-то восхищался ловкостью графа, кто-то возмущался его непокорством. Дамы постарше, шепотом, со смешками удивлялись – неужели графиня так хороша, что муж не может «одолжить» ее на одну ночь принцу? Флай поморщился. Он знал, что по должности фрейлинам приходится видеть немало, но их намеки на выгоду адюльтера коробили его нежную душу. При всей внешней практичности и цинизме виконт в душе был романтиком, и мечтал создать семью похожую на ту, что была у родителей.

Вновь замечтавшись, он с трудом успел поймать девушку, которую буквально сшиб с ног.

– Простите, миледи, надеюсь вы целы? – Флайверстоун чуть отстранился и аккуратно поставил на дорожку юную леди в скромном серо-розовом платье.

Она отстранилась, горестно взглянула на оборванный волан и ее губы задрожали, как у обиженного ребенка. Виконт заглянул в серые, полные слез глаза и пропал! Уже через минуту он утешал плачущую леди, обещал немедля послать за новым платьем и прикрыть только что нанятую фрейлину перед статс-дамой.

– Мне только сегодня это платье выдали, сказали в счет жалования! – икая после бурных рыданий кое-как объяснила свой ужас юная аристократка.

– Простите, леди, я не представился, – виконт Флайверстоун!

– И вы меня простите за несдержанность, – девушка смущенно потупилась, – я забылась. Меня зовут леди Виола, дочь барона Гренделя.

– Очень приятно! – Флай легко улыбнулся, позабыв о том, что куда-то спешил.

Пойманный слуга был немедля отправлен за камеристкой леди, потом виконт договорился о новой встрече с леди Грендель, и только когда она скрылась на дорожке, ведущей к боковому входу во дворец, мужчина вспомнил, что шел выручать друга! Стиснув зубы и мысленно костеря себя Флайверстоун поспешил к главному входу и видел, что дю Боттэ стремительно сбегает с крыльца!

– Жак! – окликнул он друга.

Тот моментально сменил направление:

– Флай! Ты здесь! Как наши дамы?

– Все благополучно, проводил и помчался к тебе… Тут виконт слегка смутился, вспомнив о задержке, но тут же перебил сам себя: – ты уже видел Его Величество? Я опасался, что придется ждать в приемной до темноты!

Граф окинул пристальным взглядом придворных и слуг, мелькающих то тут, то там, и вывел друга на широчайшую центральную аллею, где подслушать их было проблематично:

– Я и сам удивлен, но меня приняли мгновенно!

Флай невольно остановился, переваривая новость.

– Тебя быстро приняли? А… что с увольнением из армии?

Дю Боттэ поднял несколько свитков с тяжелыми печатями:

– Только что забрал в канцелярии. Уволен с повышением, в чине майора. За доблесть, проявленную во время боевых действий награжден орденом святого Бонифация. Поскольку все это время моей супруге выплачивалась пенсия, жалование выплатят частично – как действующему майору и орденоносцу, – Жак нервно дернул рукой и чуть не уронил свитки.

– Постой! – виконт не удержался, и просто схватил нервно спешащего приятеля за рукав, – ты хочешь сказать, что тебя наградили? Выплатят что-то из казны просто так?

– Не просто, – теперь усмешка дю Боттэ напоминала оскал, – Его Величество, – тут голос графа упал до легчайшего шепота, – настоятельно попросил меня уехать в поместья до начала зимнего сезона.

Флайверстоун открыл рот. Закрыл его. Снова открыл и уточнил:

– Вместе с графиней? – это был наиважнейший нюанс королевской просьбы. Позволят ли вернувшемуся из плена капитану сохранить семью и доброе имя? Или потребуют оставить жену в одиночестве, чтобы загнанная в угол женщина свалилась в постель принца, как спелый плод?