Наталья Бульба - Целительница

Пока ехали в больницу — за рулем находился шофер, вспоминали события прошлого вечера.

Ужин был великолепен, князь, вернувшийся домой буквально в последнюю минуту, неподражаем. Если бы мне сказали раньше, что тот самый старший Трубецкой, которого отец называл акулой, может быть таким милым и непосредственным…

Еще один житейский опыт. Мы все — разные. И особенно отчетливо это видно, когда речь идет о друзьях и врагах.

С этой простой мыслью я вышла из машины. Закинула рюкзачок на плечо.

Когда разговаривала с Людмилой Викторовной о сдаче зачета, была уверена, что справлюсь без труда.

В том, что касалось навыков, не ошиблась. Да, было тяжело, но вполне по силам. А вот морально…

Я рассуждала о врачах-небожителях и их отношении к медсестрам и санитаркам, но забыла, что и сама собиралась примерить подобный «нимб». Целители, особенно сильные, были еще одной кастой. Той, которая над всеми.

Вам нужны чудеса? Они у нас есть!

В голову лезла всякая белиберда.

— Саш, мне кажется или ты последние дни чем-то расстроена? — не дав уйти не попрощавшись, остановил меня Трубецкой.

Я развернулась.

Водитель, который помогал мне выйти, стоял у машины и вроде как даже не смотрел в нашу сторону. Но я чувствовала поток его внимания.

— Саш?

— Кажется, я вчера выложилась сильнее, чем думала, — чуть заметно улыбнувшись, нашла я весомую причину для резко испортившегося настроения. — У меня такое бывает. Называется откат.

— Может, перенесем поход в клуб на завтра? — не усомнился в сказанном Трубецкой. Но посмотрел почему-то не на меня, а в сторону больницы.

Я оглянулась. Тот самый хирург стоял на крыльце и наблюдал за нами.

Хотелось бы сказать про пикантную ситуацию, но ни одному, ни другому я ничего не обещала. Более того, с тезкой нас связывали хотя бы общие дела, а с этим типом…

С этим типом у нас была общая палата. Если, конечно, сегодня мне предстояло работать с ней же.

Мне стало смешно, но я сдержалась. Подобные перепады настроения мне не свойственны, но причина данного конкретного случая была понятна. Я скучала! По отцу, по Ревазу, по Андрею, который уже второй день не выходил на связь.

Внимание Игоря и Александра напоминало об этом, давая до самого нутра прочувствовать, как их не хватает.

— Мы ничего не переносим и не меняем, — улыбнувшись, решительно произнесла я. — И удачи на танцах. Тяните ножку, господа будущие офицеры!

— Язва, — фыркнул тезка уже мне в спину. И добавил: — Из больницы тебя забираю я.

Оборачиваться я не стала, но рукой помахала. Чтобы знал, что услышала.

Статус изменился, но обе палаты остались за мной. И за Любочкой, вновь ставшей моей наставницей.

За вечер и ночь особых изменений не произошло. Двоих готовили к выписке, одного — тучного мужчину лет сорока пяти — к операции. Васильева чувствовала себя лучше и, когда я вошла, встретила улыбкой. Старичку было все равно, но я порадовалась, что ему не хуже.

А вот Иванов, который с начинающейся гангреной…

Задавать вопросы Рахиме Симбаевне я не стала, хотя и очень хотелось. Я решила так: если до конца смены ничего не изменится, позвоню Людмиле Викторовне. Оставлять его без помощи, точно зная, чем грозит промедление, я не собиралась.

Светлану утром я не видела, а вот Тоню встретила. Та словно специально стояла у лестницы и ждала меня. Увидев, приветливо улыбнулась.

Я ответила тем же. Неизвестно, об одной и той же Тоне мы с парнями говорили. Да и Тоня ли она? Могло быть даже не совпадение, а банальная ошибка. Вот пойду в четверг в клуб…

Посоветовавшись, посчитали, что приглашение Светланы стоит принять. Хотя бы для того, чтобы не корить себя потом за отказ.

— А вот и наша восходящая звезда!

Работе мысли не мешали. Температуру пациентам измеряла ночная смена, мне оставалось только исполнить утренние назначения. Подготовить и раздать порошки и таблетки. Проконтролировать, чтобы приняли. Отправить ходячих на процедуры, поставить уколы лежачим.

Дел много, но самое интересное начиналось на обходе.

Мне повезло особенно. Этот обход проводил заведующий отделением хирургии. Именно ему принадлежала реплика про звезду. И смотрел он при этом на меня.

В свите — Рахима Симбаевна, четверо интернов, среди которых пара девиц, и тот самый хирург, Роман Сергеевич Углев, — хихикнули.

Глупо, но это были не мои проблемы, что в воспитании у некоторых оказались серьезные пробелы.

— Ну что, юное дарование, — словно не заметив реакции, продолжил заведующий, кивнув на Иванова, — разверните нам над этим господином диагностическую магему.

Бросив быстрый взгляд на Рахиму Симбаевну — та была спокойна и наблюдала за происходящим скорее с удовлетворением, чем с досадой, я подошла к кровати пациента.

— Большую или малую? — уточнила я у заведующего.

Заведующий был целителем. Более того, он был сильным целителем и этого факта не скрывал, позволяя себя «считывать».

А еще он был крупным. Большим, крепким, как медведь. Да и ходил чуть переваливаясь, словно пытаясь точно соответствовать предложенному природой образу.

— Давайте раскинем большую, — подойдя к изголовью кровати Иванова, выбрал он. — И смелее, смелее. Раз уж начали, дело нужно доводить до конца.

В этом он был прав. К тому же негатива от него я не ощущала. Если только некоторый азарт.

Магема сформировалась без труда. Один блок, второй, третий… пока не дошла до конца. Растянула над лежавшим Ивановым, зафиксировала, тут же добавив визуализации.

Врачей учили разбираться в наших методах диагностики. Так же как целители обязаны были знать возможности классической медицины.

— Ну и что у нас здесь? — протянул заведующий.

Я уже хотела ответить, но он развернулся к интернам, вставшим отдельной кучкой, и пригласил:

— Подходите ближе. Для вас старались.

Я несколько удивленно посмотрела на Рахиму Симбаевну. Та, заметив, перевела взгляд на хирурга.

Ситуация становилась все интереснее. Роман Сергеевич улыбался. Не скажу, что ободряюще, но тоже с некоторым задором.

— Ну что же вы молчите? — поторопил заведующий подошедших ближе интернов. — Мне кажется, начинающаяся гангрена видна здесь очень отчетливо.

— Но по УЗИ… — попыталась оправдаться одна из девушек.

— А разве вам не говорили, что целительские диагностики способны определить заболевание еще до того, как мы увидим изменения в органах и системах? — чуть повысил голос заведующий.

Прозвучало очень грозно. Я даже поежилась. Такому явно не стоило попадаться под горячую руку.

Вот зря я подумала про горячую руку.

Не знаю, что заведующий почувствовал — эмпатией он точно обладал, но, отвлекшись от интернов, посмотрел на меня. Потом чуть склонил голову, словно пытаясь понять, что со мной делать.