Наталья Анашкина - Ее королевское пророчество

Так плохо мне не было никогда, клянусь! Внутренности просто выворачивало наизнанку. И вот тогда я будто впервые увидел себя со стороны. Несчастный, разбитый, всю жизнь безнадежно влюбленный в свою жену «старик». Жалкое зрелище. Как можно просто уйти и не отомстить за годы моих напрасных мучений?

В момент моих телесных и душевных терзаний в комнату вошла служанка. Она должна была убрать ночную вазу, полностью заполненную рвотными массами от моей совсем не вымышленной болезни. На ее лице я увидел жалость и отвращение, которые она не успела скрыть под услужливой маской. И я будто взбесился! Я страстно возжелал, чтобы она ощутила мои муки на своей нежной шкуре. Стоило лишь подумать… Служанка согнулась пополам и забилась в агонии. Сделать выводы было совсем несложно.

С тех пор, отправляясь на «охоту», я выпивал несколько капель зелья Рафаила и мог одним лишь взглядом заражать простых смертных тяжелой болезнью. То, что с трудом выдерживали маги, для людей было неизлечимым недугом. На меня же вскорости эта дрянь перестала действовать.

А та девушка, спасенная вами… Я рад, что боги были щедры и отсыпали на ее долю множество счастливых случайностей. Рафаил считал, что на основе ее крови он изобрел лекарство. — Реган улыбнулся. — Я не стал его расстраивать.

— Какое благородство! — презрительно усмехнулась королева. — Вместо этого вы обратили против Бриаля сразу несколько королевств!

— Я не говорил, что хороший! — Глаза Регана сузились, он стал в одно мгновение похож на опасного хищника. — Я стал тем, кем стал, просто потому, что устал быть для вас никем. Стоило мне стать Чужеземцем, и вы уже не могли думать ни о ком другом, верно?

— Вы безумец, — с жалостью выдохнула королева. — Почему вы просто не убили меня? Зачем было делать все то, что вы натворили?

— Убить? Признаться, я думал об этом. Конечно же, — деловито отозвался король. — Но я бы не смог. Я даже дышать не могу вдали от вас. Потому и вернулся. — Глаза Регана снова заволокло болью. — Любовь и ненависть к вам живут во мне, словно две сестры. И они умрут только вместе со мной. Я часто думаю о том, что все могло бы быть иначе. — Он сделал шаг к королеве, почти невесомо дотронулся до ее руки. — Что стоило вам просто выслушать меня в ту ночь? Вы даже не дали мне ни единого шанса оправдаться.

— Вы издеваетесь? — Морриган не заметила, как ее голос повысился почти до крика. Она сделала шаг назад, разрывая их хрупкий контакт. — Разве я не задала вам главный вопрос о той самой ночи? Где вы были, король Реган??? Но это вы! Вы, но не я, отказались тогда говорить!

— Я не мог. — Реган сжал кулаки. — Не мог сказать вам этого. — Он сделал вдох, будто собрался нырнуть в глубокое море. — Вы не простили бы мне то, что я сделал.

— Что из того, что уже на вашей совести, я не смогла бы простить?

— В ту ночь, когда я не пришел в ваши покои… — Реган часто задышал, продолжая все крепче и крепче сжимать руки.

Морриган смотрела на побелевшие костяшки его пальцев, чувствуя, как ее лицо становится таким же мертвенно-бледным.

Она догадалась сама.

За какую-то долю секунды до признания Регана она уже знала, что услышит.

— Я убил вашего дядю Алистара.

В жизни Алистара тоже была своя роковая любовь.

Ей стала молоденькая фрейлина королевы по имени Сибил. Маленькая и легкая, словно бабочка, она порхала среди таких же прелестниц, как и она, звонко смеясь и стреляя глазками в сторону возможных кавалеров.

Суровый на вид маг с большими усами и внимательным взглядом умных глаз, так и стремящимся заглянуть в самую душу, ничуть не привлекал молодую девушку. По правде сказать, в его присутствии она мгновенно терялась, робела и напрочь забывата такое искусство, как кокетство.

— Ох, и повезло же тебе, Сибил, — с завистью вздыхали другие фрейлины. — Сам Алистар на тебя заглядывается. А ты, глупая, даже ни разу ему не улыбнулась!

— Фи! — сморщила носик красавица. — Да он же старый! И огромный какой. А эти усищи… Нет, нет, он абсолютно не в моем вкусе.

— Да разве ж про мага можно сказать, что он старый? — смеялись над ней девушки. — Ну да, на юнца он, конечно, не тянет, но так и не морщинистый старик! Мужчина в самом расцвете сил, да еще и дядя самой королевы! Лучшей партии тебе за весь век не сыскать! Хватай, пока само в руки идет! Ты ведь не всегда будешь молодой и красивой.

Сибил слушала увещевания подруг, и ее душу грызли сомнения.

Что, если они правы? Может, стоит переступить через себя? Но до чего же, наверное, противно будет делить постель с нелюбимым магом!

Сибил еще долго думала бы, мучилась и колебалась в принятии окончательного решения, если бы неожиданно в ее судьбу не вмешалась королева.

— Дамы, однажды заявила она, собрав всех фрейлин в просторном бальном зале, — на мой взгляд, вас стало чересчур много. В то время как во дворце не хватает простых рабочих рук… — Морриган сделала красноречивую паузу. — Кто не понял намека, говорю прямо. Если ваша родословная не позволяет вам спуститься на ступень дворцовой прислуги, то можете уже сейчас поискать себе иной род занятий. Те же, кто желает остаться, да еще и с намерением продолжать махать веером перед своим и моим носом, должен прямо сейчас доказать мне свою значимость и важность при дворе. — Последние слова королева произносила уже с явной насмешкой в голосе.

Фрейлины беспокойно закрутились на месте, толкаясь и перешептываясь. Уходить никому не хотелось, но и становиться всего лишь прислугой, разумеется, тоже никто не горел желанием.

Больше всех забеспокоилась именно Сибил. Бледная и растерянная, она стояла чуть в стороне от остальных, мучительно соображая, что ей делать в столь непростой ситуации. По своему происхождению она уступала всем другим знатным девушкам, а это значит, была первой кандидаткой на вылет.

Самые бойкие тем временем уже начали отстаивать свои позиции, называя железные аргументы. Как только самые благородные дамы были снова зачислены в новый состав ближайшего окружения королевы, в ход пошли хитрость и хвастовство.

— Я танцую лучше всех при дворе! — заявила одна из фрейлин. — И могла бы обучать танцам других девушек.

— Принято, — улыбнулась Морриган.

Тем же способом были отобраны «лучшая певунья», «поэтесса» и еще пара других «одаренных талантами» девушек.

— Еще одно место, — объявила королева, скользнув взглядом по быстро растущей кучке из фрейлин. — Последнее.

— Я! Вы должны взять меня! — Сибил услышала собственный голос словно со стороны.

Она и сама не поняла, как сделала этот решительный шаг вперед, сразу оказавшись в центре внимания. Надо заметить, что не только Морриган смотрела на девушку с нескрываемым любопытством. Все остальные фрейлины тоже с большим нетерпением ждали, какие же аргументы в свою пользу может привести та, кому похвастаться было абсолютно нечем.