Алиса Чернышова - Зачёт по демонологии, или пшёл из моей пентаграммы [СИ]

— Весьма, — принц криво улыбнулся, — Другими словами, вы тоже полагаете, что Зверь — это я?

Мер подавился чаем, и впервые за все время я увидела на его лице эмоции — чистейший шок. С остальными такой оказии не случилось, но удивлены были все — кроме, пожалуй, Лис. Та покосилась на высочество понимающе, будто не раз подобную дичь обдумывала на досуге. Или… так оно и было?

— Я полагаю, что Зверь — это метафора, — не смутился Бал, — Вот и все, что я хотел сказать.

Дан поморщился:

— Да бросьте, не вы ли настаивали на честности? Все знают, что пророки Светлой Империи наперебой кричат, что, дескать, меня надо убить во имя спасения мира. Эй, Лучик, я ведь прав? Чисто теоретически.

Лис дёрнулась, но потом, вздохнув, сказала:

— Все верно. По светлым верованиям, приход Зверя предсказал наш великий Неназываемый Пророк, и вы… в теории подходите под описание. Потому-то светлые проповедники думают, что вы и есть обещанный разрушитель мира. Но они ошибаются !

Я прищурилась — последнее Лис почти выкрикнула, будто пыталась убедить саму себя. Да ладно, только не говорите мне…

— Но как ты можешь быть Зверем? — разродился в итоге Мер, от шока даже о вежливости забыв. — Это же абсурд!

— Ну почему, — лениво улыбнулось высочество. — Пророчество Безумного Колдуна дословно звучит так: "И содрогнётся небо, и возрыдает оно, взирая на низость человеческую. И родится у Императора Запада младший сын, и будет он ужасен. Матерь его — великая блудница, ни мёртвая и живая, верхом на звере крылатом, и имя ей — тайна. Учитель его — лик Легиона, голос его — песня соблазна, корона его из костей, в руках чаша, полная боли, и тьма реет за спиной его. Придёт он от могущественнейшего из колдунов, и глазами его сама Тьма посмотрит на мир, дабы взвесить, как на весах, людские деяния. И будут они столь жалки, что обрушит Зверь на них свой гнев, свою ненависть, свою боль, и тяжесть её разрушит мир до основания. И только Избранный сумеет совладать с Ним"

— Вы уверены? — вдруг спросила Лис с каким-то странным, неестественным спокойствием. — Это действительно дословное пророчество Великого Колдуна?

— Да, — удивленно ответил Дан, — В книжках его обычно подают искаженно, но это выдержка из оригинала.

— Из оригинала, — глухо повторила она. — Из оригинала записей Неназываемого Пророка. Все слово в слово, только вместо "сама Тьма" — "сам Свет", а вместо "Избранного" — Ангел.

— Погодите, — брови Аны приподнялись. — Но как слова Неназываемого Пророка и Безумного Колдуна могут настолько совпадать? Я могу допустить, что они видели одно и то же событие в своих пророческих приходах. Но не могли же они записать увиденное одинаково, слово в слово! Это невозможно, если только…

— Если только им не надиктовал эти строки кто-то один, — сказал Сан едва слышно.

— Либо если и Пророка, и Колдуна изображало одно и то же существо, — сказал Мер, и глаза его как-то нехорошо посверкивали.

В комнате воцарилась тишина, притом единственный, кто был явственно доволен происходящим — профессор Бал. Все остальные открывшимися обстоятельствами были, мягко говоря, шокированы.

— Но почему никто не заметил этого раньше? — спросил Мер удивленно, — Неужели никто не сверял пророчества?

— Ты не поверишь, но у нас со Светлой Империей как-то не принято проводить международные консилиумы, — закатил глаза Императорский сынок. — Великое Разграничивающее Море, Запретная Стена и всякое такое. И вообще, ты бы почитал учебник по истории на досуге, потому что это я к таким вот вопросам хорошо отношусь, пока мы друзья. Папины дознаватели, знаешь ли, могут и не быть настолько милы.

— Я тоже могу быть не особенно мил, — улыбнулся Мер. — Но твой совет имеет смысл, благодарю. Однако, все же просвети меня: каким образом под пророчество можешь подходить ты?

Дан страдальчески вздохнул:

— Все просто на самом деле. Смотри сам, Тёмная Империя занимает весь Западный континет. Таким образом я в некотором роде…

— Сын Императора Запада, — пробормотала Ана потрясенно, — Ангелова мать, а ведь действительно…

— Да, — кивнул принц, — Мать была из древнего рода, герб которого — крылатый лев. И она действительно ни жива ни мертва, потому что после второго покушения отец приказал превратить её в зомби и приставить ко мне служанкой. По его мнению, материнская забота — это важно; по крайней мере, так он аргументировал своё решение.

В комнате воцарилась тишина. Парень говорил нарочито небрежно, легко, насмешливо, но в голосе чувствовалась фальшь. Его история, при том при всем, рухнула нам на головы не хуже кувалды, даже невозмутимого Мера, кажется, проняло.

— Это конфиденциальная информация, если что, — добавил принц небрежно. — Если хоть один из вас откроет рот на эту тему, я убью его и уничтожу всех, кто ему дорог. Это понятно?

— Конечно, — тихо сказала Лис. Мы все просто таращились на принца. Видеть, как тебе прислуживает твоя мать, превращенная в зомби… Да он при таких обстоятельствах ещё на диво адекватным вырос!

— Почему тут нет ничего крепче чая? — спросил принц раздраженно, разбивая вязкое молчание. — Как вы тут вообще живёте? Ладно, не суть. Так вот, мой учитель, профессор Дибисиус, входит в Первый Круг, тот самый, что контролирует Легиона. Таким образом, по мнению светлых и этот пункт можно считать. Как там они утверждают? Единожды призвавший Легиона — и есть Легион. Что по сути бред, конечно, ибо запечатанный демон в круге беспомощен, но что они могут об этом знать? Они-то в жизни никого, кроме этих своих ангелов, не вызывали.

— Что? — переспросил Мер недоверчиво, — Прости, мне, наверное, показалось. Ты хочешь сказать, ваши колдуны контролируют Легиона?

— Прости, — вздохнула Ана. — Но ты опять в растерянности из-за незнания местных реалий. Легион — могущественнейшее оружие Императорской семьи с тех пор, как Великий Безумный Колдун, от которого наши правители ведут родословную, поработил его.

— Поработил? — повторил Мер неверяще, — Человек? Легиона ?!?

Глаза у него были такие, будто мы все вдруг разделись и принялись возносить благодарственные молитвы пресвятому Тапочку и всеблагой Макаронине. Столько эмоций на лице остроухого я за все время нашего знакомства не видела. Ощутила некоторое злорадство: может, поумнеет, наконец, и перестанет всем окружающим намекать, кто он такой? А то пока они, конечно, не верят, но никакое везение длиться вечно не может. Рано или поздно кто-то узнает, что тут расхаживает высший демон, и вот тогда не миновать ему заточения в круге.

— Да, — сказал принц с некоторой гордостью. — Моя семья пленила Легиона, и на его могуществе стоит наша власть.

Мер потёр переносицу, будто учёный колдун, которому попытались объяснить, что магии не существует.