Карина Демина - Одинокий некромант желает познакомиться [litres]

Аргус ткнулся носом в бедро, и Анна рассеянно потрепала его за ухо. В городе ему не обрадуются, но…

– Анна! – этот голос вспугнул стаю бабочек, облюбовавших цветы ипомеи. И бабочки закружились, заплясали, роняя пыльцу с крыльев. – Я уже начала думать, что вы уехали…

На Ольге был вызывающий костюм с короткими, на две ладони ниже колен, брючками и свободной блузой, которую прикрывал льняной жакет.

Круглая шляпка. Хвост вуалетки. Шелковый шарф, который слегка расползся.

– Уезжала, – Анна поднялась.

– И защиту поставили? – Ольга ткнула пальцем. Со стороны это гляделось несколько нелепо, будто она пыталась продавить ладонью воздух. – Отличная. На крови? Сосед, да? Это из-за убийства? Из-за него, кажется, все с ума посходили! Мама потребовала поставить и у нас, но дедушки нет, а сосед ваш, представляете, и говорить не захотел. Мама терпеть не может, когда ей отказывают. Становится совершенно невыносимой.

Ольга опиралась на длинный тонкий зонт-трость.

Зачем он ей? На небе ни облачка, или очередная мода?

– Вы не против компании? Здесь тоска смертная. У меня дома если и встают, то не раньше полудня, а я в папу пошла. Вот и маюсь. Заняться нечем, только и остается, что гулять. И прогулки того и гляди запретят. Все боятся. А чего бояться? Я же маг!

– Я тоже, но… гость, Аргус. Гость.

Голем приближался медленно, не сводя с Ольги настороженного взгляда. И Анна ощущала эхо его неодобрения: разве можно вот так просто впускать малознакомых людей, пусть и симпатичных?

– Это же… голем? – выдохнула Ольга в совершеннейшем восторге. – Настоящий? И… не простой, да? Уж я-то в этом разбираюсь. Дедушка на големах специализировался, хотя, конечно, когда я подросла, он уже новых не делал. Болел. Однако книги сохранились. Мама их хотела сжечь, но папочка не позволил. Тоже ругались. Терпеть не могу, когда они ругаются. Погладить можно?

Аргус остановился в шаге от гостьи и оскалился, но Ольгу клыки не испугали.

– Какой красавец, совершеннейший, дедушка бы оценил. Знаете, он всегда говорил, что тьма или свет живут в человеке, а сила – это так… это то, чем Господь наделил.

Ее ладонь легла на холку зверя, и Аргус прикрыл глаза.

– Хороший… А где вы его купили? Хотя нет, таких не продают. Это подарок, верно? От вашего соседа? От которого? Мне нравится темненький, он так смешно сердился, когда с мамой говорил. Она ему… А у вас будет чай? Вы скажите где, я сама найду, я привыкла сама. Так вот, она сперва Карлушу послала, это наш дворецкий. Его даже не пустили. Тогда Олега. Я вам про него рассказывала?

Аргус растянулся на нагретых досках.

А Ольга исчезла на кухне, впрочем, голос ее доносился и оттуда. Странно, что подобное самоуправство, ни в какие рамки не лезущее, совершенно не раздражало Анну.

– Так и ему отказали, и мама сама решила, а я с ней. Она сама ведь сказала держаться рядом. Я и держалась. И ее за ворота не пустили. Так и разговаривал через ворота. Забавный такой. Лохматенький. И злющий, только все равно забавный… Вам чаю сделать?

– Сделайте.

– Это смешно так, когда маменька начинает с нормальными людьми общаться. Дед говорил, что избаловал ее. И папочка тоже баловал, пока жив был, – Ольга появилась на пороге с подносом. – Я воду сама нагрела, надеюсь, вы не против? А то мама такого очень не любит. Тоже странная, если у меня сила есть, то почему не пользоваться? Хотя бы чай сделать.

В этом имелся свой резон.

– Так вот, матушка со всеми так разговаривает… Наша прислуга ее до дрожи боится, хотя она в жизни никого пальцем не тронула. Но как глянет, у моей Инны просто дар речи пропадает. Я ей уже объяснила, что просто у матушки манера такая, а на самом деле она ничуть не злая.

Ольга подала чашку с чаем и сама устроилась в кресле.

– Хорошо… Мама сказала, что они здесь ненадолго. И она из принципа дом выкупит.

– Зачем?

– А вам уже предложили продать? Если предложили, не соглашайтесь. Скоро здесь недвижимость в цене крепко прыгнет. – Она закинула ногу за ногу. – Только не говорите, что приличные молодые леди не должны вести себя подобным образом!

– Не буду, – Анна улыбнулась.

– Вот и отлично, а то я безумно от этого устаю.

– Мне предложили продать дом, – зачем-то призналась Анна. – Недавно. Но я отказалась.

– И правильно сделали. Многие, я знаю, согласились. Зря. Здесь через пару лет будет отличный курорт. К маме обращались, скажем так, за содействием, и не только финансовым. Мама, конечно, давно уже оставила двор, еще до моего рождения, но знакомых у нее огромное количество…

Бабочки порхали. Кружились. Некоторые почти опускались к светлым Ольгиным волосам, одна и вовсе присела, замерла удивительным украшением.

– Мне не хотели ничего рассказывать. Как же, я ведь маленькая, глупенькая, зато с деньгами. И без моего согласия попечители не имеют права тратить суммы свыше десяти тысяч рублей. А десять тысяч, согласитесь, это ерунда… Им двести требовалось. Пришлось показывать. Маменька опять злилась, а Олег сказал, что я все равно ничего не пойму. Он иногда бывает просто отвратителен, хотя сам ничего не понимает. В музыке вот понимает, а играет вообще так, что просто слов нет. Ему бы выступать, но разве матушка позволит? Где это видано, чтобы князь… ему ведь дедушкин титул достанется. Я говорила, нет? Так вот, где это видано, чтобы князь людей развлекал, будто скоморох. А он не скоморох вовсе. И я не дура, верите?

– Верю.

– И вот по плану побережье планируют отреставрировать. Будет несколько общественных пляжей и закрытый клуб. Центр города слегка расширят, окраины вовсе снесут. Собираются построить такие маленькие домики, чтобы приезжим сдавать, вроде как на аглицкий манер. А вот здесь участки приличные. Дома, конечно, часто старые, но ведь всегда перестроить можно, верно? Ваш градоправитель хочет сделать из этой улицы белую… знаете, как в старину? Чтобы только приличная публика и все такое. Он выкупил две трети участков. Странно, что ваш только сейчас прибрать решил.

– Кажется, приходили какие-то письма…

– И что вы с ними делали?

– Выбрасывала.

– Правильно делали… – Ольга покачала ногой.

Туфли на ней были удивительные, с квадратными, будто обрубленными носами. Невысокий каблук. Широкие пряжки-банты, украшенные крупными золотыми бусинами.

– Что? А… это мода последняя. В кои-то веки что-то интересное. Маменьке, к слову, не пришлись. Сказала, что отвратительно грубы. А вам как?

– Любопытно.

– А главное, удобные… Так вот, дом не продавайте. Во всяком случае, в ближайший год. Потом земля крепко поднимется в цене и сами думайте, что с ней делать.

– Спасибо, – Анна чуть склонила голову, выражая благодарность.

А Ольга, поерзав, тихо спросила: