Александра Плен - Пария

Ведение денежного учета и проверка бесплатных школ, библиотек, больниц, приютов, находящихся на королевском обеспечении. Я мысленно застонала – только в столице было две общественные библиотеки и пять больниц. Спать когда я буду?

Я еще немного почитала о том, что на время действия договора не должна худеть, толстеть, болеть, заводить детей, порочить свою репутацию недостойными связями, сплетнями, поведением и еще десяток «не должна» в этом ключе.

Отложив договор, я обессиленно упала на кровать и закрыла глаза.

На мои жалобные стенания по поводу своих обязанностей Эдвард добродушно рассмеялся.

– У тебя будет куча помощников, – успокоил он меня, – ты не должна всем заниматься самостоятельно, только руководить.

Он накрыл мою ладонь своей.

– И все это ты будешь делать только тогда, когда я стану во главе престола, не раньше. И до того, как женюсь. Успокойся. Сейчас из этих обязанностей у тебя только хорошо выглядеть и присутствовать со мной на балах. И так, по мелочи. Ты разве не читала сноски?

– До них еще не дошла, – буркнула мрачно, – сознание потеряла еще на третьей странице.

Наследник искренне рассмеялся. Я вообще заметила, что в последнее время у него отличное настроение.

– Все лучше, чем у судьи в рабынях, – проворчала сварливо.

Эдвард сразу же помрачнел.

– Я обязательно что-нибудь придумаю, Хорн не будет править вечно, – произнес он, – я уже начал потихоньку собирать вокруг себя единомышленников. Серьезно поговорил с матерью, она поддержала меня и пообещала со своей стороны поддержку. А она все-таки принцесса иностранного государства. Резкая смена власти действительно сейчас не выгодна королевству. Тут Хорн прав. Но если представится возможность, я буду готов. И ты первая об этом узнаешь.

Да, я знала, что Эдвард предпринимает какие-то шаги. Дарий в письме дал понять, что его отец, старший Зорг, встречался с королевой, и они долго разговаривали. Думаю, и семейство Фарх пойдет за ним, старший был другом моего отца, он даже оплатил лучшего адвоката папе, но это не помогло. Горн – неизвестно. Что-то о них давно не было слышно. Надеюсь, присоединится и род Тургов, умение воздействовать на растения нам бы очень пригодилось. Это магические семьи. А вот другие арии… Тут все не так однозначно. Большинству наплевать на истину. Главное – чтобы им было комфортно. Они пойдут за сильнейшим.

Как бы внутренне ни бахвалилась, не считала себя сильной и смелой, я безумно трусила появиться на балу под руку с принцем как официальная фаворитка. Хотя, как мы не держали все в тайне, новость уже разнеслась по школе. Мне стали открыто кланяться. Почему-то поздравлять.

Не арии, нет. Отпрыски простых семейств бегали за мной, стараясь выделить себя. Поздороваться, первыми открыть дверь в аудиторию или подобрать упавший карандаш.

– Привыкай, – вздохнул наследник, когда особо усердный юноша первокурсник почти что насильно вырвал у меня поднос, чтобы отнести его на раздачу. Я только недоуменно проводила его взглядом.

– Неужели, они думают, что я имею на тебя какое-то влияние?

Эдвард пожал плечами.

– Любимая женщина всегда имеет влияние на мужчину, – произнес беспечно.

– Но я ведь не… – наследник приобнял меня за талию, и я поперхнулась возмущением.

– Давай не будем давать повод для сплетен, – он склонился ко мне ближе и прошептал, – ты моя фаворитка и должна смотреть на меня с обожанием.

Я внимательно посмотрела парню в глаза, отыскивая в них искорку иронии. Ее не было. Тогда я сама шутливо толкнула друга в бок.

– Я и так тебя безмерно обожаю, ваше наглое высочество. Вот посмотришь, не пройдет и года, как я из тебя буду веревки вить.

Эдвард, наконец, рассмеялся. Только смех был не веселым.

– Хотелось бы… – пробормотал он в сторону и подтолкнул меня к выходу из столовой.

Неумолимо приближался бал. О нем говорили все – студенты, преподаватели. Он не был похож на общественные «свадебные» балы, проводимые во дворце каждый месяц. Попасть на него было великой честью, и ее удостаивались немногие. Арии, само собой, априори получали приглашения, а вот простые смертные… – только за выдающиеся заслуги перед страной или королевской семьей.

Эдвард рано утром уехал во дворец, оставив мне одного телохранителя и карету. Я же пообещала провести полдня в салоне, там меня должны были привести в товарный вид. То есть – помыть, одеть, обуть, сделать прическу, накрасить и прочее, прочее. Мне было странно и неприятно чувствовать себя безвольной игрушкой, и почти четыре часа я развлекала себя тем, что сначала лежа в медной ванной с маслами, раздвигала ее, делая больше, меняла форму, глубину, с улыбкой наблюдая за перепуганными девушками. Потом, отдыхая на кушетке с маской на лице, заставила выстроиться в ряд серебряные приборы на кофейном столике и промаршировать вокруг блюда с пирожными. Ну и так, по мелочи.

Невозмутимая, как статуя, герра Бенедикта, хозяйка салона, обслуживающего королевский род, только немного приподнимала бровь, наблюдая за моими шалостями.

– Вы идеальная клиентка, герра Крей, – сказала она чопорно, провожая к карете, – я повидала многое и многих. Эдварду очень повезло.

«А она непроста, – подумала я, – если имеет право называть наследника по имени».

Когда меня одевали в платье, я почти не смотрела на себя в зеркало, зеркалами были десятки помощниц и сама хозяйка. Прическу и макияж делали, когда я сидела, укутанная в банный халат, и дремала. Сейчас же, направляясь в карете во дворец, я принялась внимательно осматривать творение лучших модельеров столицы, так как заняться более было нечем.

Платье было шелковым, нежного персикового цвета, простого ровного кроя, с неглубоким скромным вырезом. На первый взгляд ничего особенного. Но если приглядеться. Дорогая ткань мерцала и переливалась даже в полутемной карете. Лунными бликами с ней перемигивались мелкие бриллианты на шее и запястьях.

Мои не слишком ухоженные руки с коротко обрезанными ногтями, не мудрствуя затянули в высокие, по предплечье, перчатки. Колец не было. Только, по-моему, что-то воткнули в прическу, так как голове было неудобно. Надеюсь, не слишком вычурное, весь мой вид выражал – скромность, легкость, невинность и чистоту. Думаю, это и было задумкой герры Бенедикты.

У одного из задних входов дворца карету встретила делегация из трех дам.

– Мы проводим вас в ваши покои, герра Крей, – поклонившись, произнесла старшая из них, – до бала еще час. Позвольте представиться. Я – герра Моника Вилара, это – герра Узурпина и герра Динара. Мы ваши компаньонки.

Я коротко поклонилась, стараясь ничему не удивляться и ничего не спрашивать. Зачем мне столько помощниц? Чем они будут заниматься, если я планирую жить в школе? Какие еще покои?