Маруся Хмельная - Будь моей няней

Тетушка Тициана принимает участие во всем понемногу. Занимает в фонде Русленитты должность главного и единственного казначея. С ее рачительностью ни одна монетка не будет истрачена зря. В обществе садоводов она следит за благоустройством города, главная ее забота — лавочки и скамейки для отдыха. Это она придумала нововведение, которое восхищает всех гостей и туристов: крыши над скамейками, защищающие от жары и дождя.

Ливия долго переживала и каялась, что послужила причиной неудобств из-за Руфары. Даже порывалась уволиться.

— Ох, мэлл Имма, я вот и чувствовала это воздействие, и сказать ничего не могла, как печать какая была наложена. Я так сопротивлялась этому! Не хотела причинять вам или кому-либо зло. Но ведь чуть не причинила! Вы вправе посчитать меня ненадежной и уволить.

— Нет уж, где мы еще такую экономку найдем? — возмутилась я. — Девочки и граф к вам привязаны. Да и у меня нет никаких претензий. Наоборот, мне кажется, что мы с самого начала испытывали друг к другу симпатию. Только Руфара мешала нам сблизиться.

— Это правда, мэлл Имма. Я девочек очень люблю и всегда хотела, чтобы у них все хорошо сложилось. А вы сразу завоевали их любовь и доверие, и как же мне вас после этого не любить?

— Ну вот и славно, Ливия. Тем более что мы вряд ли найдем еще одну экономку, которая невозмутимо воспримет все, что бы ни происходило в этом доме, — пошутила я.

— Это точно, — смущенно улыбнулась Ливия.

И теперь ее глаза улыбались.

Кираба быстро влилась в семью. С тремя сестрами по-другому бы и не получилось. И вот уже по всему дому был слышен крик:

— Нет, это невозможно! Кто взял мою рисовальную доску? Почему вы все берете без спроса?

— Кто трогал мой кукольный домик?! Элли, сейчас я тебе!..

— Ай… ой… дэвр… Пэм, опять ты тут устроила в спальне библиотеку! Все книжки на полу валяются, не пройти!

— Надина, оставь Молки в покое! Он от тебя уже прячется!..

Да, Кираба вместе с новой жизнью получила имя Надина — как и хотела назвать девочку настоящая мать. Ее поселили в покоях Памелы, поставив еще одну кроватку, и теперь Пэм засыпала быстро и спокойно, только иногда приходилось утихомиривать разболтавшихся девчонок.

Зато старшая и младшая стали завидовать близняшкам. У них в два раза стало больше нарядов и игрушек, которыми они менялись. И для игр им больше никто не был нужен. Им хватало общества друг друга. Их все время можно было увидеть вдвоем, то за чтением книг в библиотеке, то прогуливающимися в саду, то играющими в кукольный домик.

— Папа, а у меня точно нет близняшки? — периодически спрашивали то одна, то другая у отца. — Давай проверим на магический ритуал крови? Я тоже хочу сестру-близняшку!

Граф качал головой, и мы смеялись, глядя на огорчение девочек.

Серьезный вопрос задала Камилла:

— Пап, а если проклятие Калии передается по наследству, значит, кто-то из наших детей может его получить? — обеспокоенно спросила она.

— Исключить такую возможность мы не можем, — кивнул отец, погладив ее по голове. — По все ученые бьются над тем, чтобы его снять. И я теперь лично в этом заинтересован. Так что, надеюсь, к тому времени этот вопрос будет решен. Ты же никуда не торопишься? Или ты уже… — напряженно спросил граф.

— Нет, пап, что ты! У нас с Дейвом большие планы на будущее. Мне надо доучиться и отработать по контракту! Потом я хочу съездить в Рамбутан. Я узнала, что там нет защиты животных от магических экспериментов! Представляешь? Варварство! Я хочу воззвать к жителям и властям, надо изменить эту ситуацию…

Камилла прочитала нам целую лекцию о недопустимости превышения человеком своих возможностей и полномочий над животными сверх разумного. И о том, как она надеется изменить ситуацию.

Граф внимательно слушал, и в его взгляде загоралась отцовская гордость и любовь.

— А ведь все это благодаря тебе, Имма, — сказал он мне, поглаживая мой живот, который ходил рябью: это стучал ножками сын, который уже просился наружу. — Еще какой-то год назад мы с Камиллой не могли найти общий язык и только и ругались по каждому поводу. Я был разочарован и считал, что уже никогда не познаю то чувство близости и душевного единения с детьми, которое испытал в первые годы старшей дочери. Спасибо тебе, Имма. Ты самая настоящая аруэль, морская дева, спасающая тонущих моряков. Я тот моряк, что тонул в пучине отчаяния. Как хорошо, что однажды ты вошла в этот дом и осветила его светом своей любви.

— Да, ты был неотразим в первую нашу встречу. С персиковой помадой на губах, розовым лаком на ногтях и синими перламутровыми тенями, — вспомнила я, хихикнув.

— И ты влюбилась в меня с первого взгляда, скажи же, — рассмеялся и потискал меня граф.

— Конечно, как пройти мимо такого оригинала. Ой, Антуан… не щекочи меня… я сейчас рожу от смеха… О-ой!.. — испуганно вскрикнула я.

— Что?! — Муж отодвинулся и обеспокоенно посмотрел на меня.

— Кажется, я рожаю…

— Кажется или рожаешь? Имма, такое сложно перепутать…

— Не знаю… А-ай…

— Понятно. Сейчас вызову лекаря.

— Ну что там?

— Ну что там?!

— Еще долго?

— Скоро? Как долго!

— Уже родила? Нет? Ну почему так долго!

Если бы у меня были силы, я бы бросила подушкой в дверь, в которую каждую минуту просовывалась чья-то голова из девочек с вопросами. Но все мои силы уходили на пожелавшего родиться на свет Йореля.

— Поторопись, Йорель. А то твои сестры доведут меня до греха. И никакое проклятие Калии не будет мне оправданием, — прошептала я, обращаясь к младенцу.

Граф не знал, то ли жалеть меня, то ли смеяться, то ли ругаться на девочек. Все его воззвания потерпеть и подождать не имели воздействия. Девочки переживали не меньше нашего и оставаться в неведении не собирались.

— Пап, мы с Надиной прочитали в энциклопедии по беременности, что надо массировать роженице живот и ласково разговаривать с ребеночком. Тогда он поторопится на голос говорящего, — зачитывала из-за двери Пэм.

— Хорошо, Пэм, я так и сделаю, — откликнулся граф.

Он потянул ко мне свои длинные руки, и я тут же по ним стукнула.

— Не трогай меня!.. Чтоб я еще раз… Да никогда в жизни… А-о-у-а-а… уйдите все, оставьте меня умирать…

Граф вытер пот с моего лба.

— Терпи, мой свет. Скоро все пройдет и забудется… А я постараюсь к следующим родам придумать что-то, что их облегчит.

— К следующим родам? Да ты издеваешься!..

— Имма, делай дыхательную гимнастику, вот послушай… — раздался за дверью голос Пэм, и она начала читать выдержки из книги, как надо дышать.

Ее прервал крик младенца, оповестившего мир о том, что мэллорд Йорель герцог Маррокун граф Мармелайд появился на свет.

— Вот, Имма, смотри, скоро я получу патент на это изобретение — «рай для будущей мамы», так предложила назвать его Камилла. Я усовершенствовал аппарат для релаксации «Имма», теперь роженица во время родов будет чувствовать себя как на курорте и роды будут почти безболезненными.