Ларисса Йон - Ривер

— Ты сейчас же ляжешь спать, — настаивал Ривер. Он бросил рюкзак на грязный пол и вытащил флягу. — Вот. Выпей.

Первым инстинктом было воспротивиться приказу, и не важно, как сильно она хотела пить, но затем здравый смысл задавил этот порыв. Да. Может, в конце концов, в этом была её надежда.

— Как требовательно, — произнесла Харвестер, ощущая смесь согласия и безразличия. Опустившись на матрас, она взяла флягу, выпила столько, сколько смогла, а затем взяла протеиновый батончик, который Ривер ей протянул. — Спасибо.

Ривер приподнял бровь, как будто был шокирован тем, что Харвестер что-то приняла и поблагодарила. Что ж, присоединяйся в клуб чудес. Прямо здесь и сейчас, приятель.

Харвестер разорвала упаковку покрытого шоколадом батончика. Ривер вскрыл свой.

Внешне батончик походил на что-то восковое, внутри казался опилками, но на вкус оказался лучше, чем всё, что Харвестер пробовала.

За исключением крови Ривера. Харвестер затолкала эту мысль на задворки сознания и приказала ей оставаться там.

Ривер прикончил протеиновый батончик, сел на матрас и прислонился к стене так, чтобы оставаться лицом к двери.

Он сложил руки на животе, и Харвестер провела взглядом по его широкой груди к мощным плечам.

Чёрная футболка, порванная и разошедшаяся кое-где в швах, облегала Ривера как вторая кожа, обрисовывая каждую мышцу.

А его руки… мама дорогая, они были сильными, но нежными. Харвестер видела, как Ривер ими уничтожал демонов, и как с заботой укачивал новорожденного. Когда её взгляд остановился на загорелых бицепсах, те напряглись, будто требуя внимания.

Даже мышцы Ривера чего-то требовали.

— Тебе нужно сделать тату, — выпалила Харвестер. Ей нравились татуировки.

Ривер улыбнулся, и Харвестер ощутила в груди глупый трепет.

— Много лет назад я с Призраком поспорил. Он сказал, что я найду пару. Я поспорил, что не найду. Так что теперь, если я найду пару, он наколет мне символ ЦБП на заднице.

— Почему? — Глупый спор для бессмертного.

— Не знаю, — пробормотал Ривер. — Думаю, он хотел, чтобы я сделал тату там, где все её будут видеть.

— Я не про татуировку, — спокойно произнесла Харвестер. — Я про спор. Почему ты сказал, что не найдёшь пару?

Ривер лениво пожал плечом.

— В то время я был Непавшим. У меня не было будущего. Я не собирался входить в Шеул, чтобы завершить падение, а вероятность заработать снова свои крылья была близка к нулю. Кто бы меня захотел?

Чёрт возьми, он шутит? Кто бы его захотел? Да только его вид почти вызывал оргазм. Ривер был могущественным. Преданным. И ни перед чем не остановится, чтобы защитить тех, кого любит.

Он даже в ад проскользнул, чтобы стащить приз Сатаны и остановить Люцифера. Любой женщине с ним бы повезло.

Даже Харвестер, которая годами его ненавидела, это видела.

— А теперь? — тихо спросила Харвестер. — Когда ты снова с нимбом, как думаешь, ты найдёшь пару?

Она не знала, почему задала этот вопрос. Даже не была уверена, что хочет слышать ответ.

Ривер посмотрел в её глаза своими глазами цвета сапфира, и сердце Харвестер сделало кульбит.

— Если мне не отрежут крылья и не уничтожат меня за твоё спасение… возможно.

То, как Ривер это произнёс, низко и хрипло, было настолько эротично, будто он прямо сейчас представлял свою пару. Обнажённой.

Тело Харвестер вспыхнуло.

— Харвестер, — произнёс Ривер хриплым голосом, от которого у неё всё внизу запульсировало.

— Что? — Она поняла, что наклонилась к нему, биение сердца шумело в ушах, а в лёгких не хватало кислорода.

— Подними футболку.

Харвестер втянула воздух.

— Футболку?

Её руки уже были на подоле.

— Я это сделаю. — Ривер очень аккуратно схватил её за плечи и развернул. — Хочу посмотреть, как исцелились твои крылья.

— Ох. — Харвестер ощутила холодное разочарование. Она не знала, чего именно ожидала, но точно не этого.

— Если тебе от этого станет лучше, — произнёс он с сухой дразнящей ноткой в голосе, — я не доктор, но годами его играл.

— Да, — протянула она, — с такой информацией мне гораздо лучше. — Харвестер задумалась над тем, нравилось ли ему работать в ЦБП. Она никогда не думала о нём как о докторе, но когда Ривер поднял её футболку и провёл тёплыми руками по спине, она поняла, что ей это очень нравится.

— Шрамы пропали, — пробормотал он, и Харвестер поклясться могла, что ощутила, как его сердце начало биться чуть жёстче, быстрее. Как и её.

Прикосновение было нежным, когда Ривер ощупывал её плечи.

— Можешь расправить крылья?

— Попытаюсь. — Харвестер надеялась, что небольшое придыхание в её словах было из-за боли, а не из-за реакции её тела на его руки.

И боль пришла на самом деле, когда она попыталась расправить крылья. Из прорезей в спине вырвались кости, и Харвестер чудом не вскрикнула.

— Отлично, — произнёс Ривер. — Уже получился каркас в два фута. Пока только кость, но как только ты покормишься, вероятно, ткани нарастут.

Убрав несформировавшиеся крылья, Харвестер отдёрнулась и опустила футболку.

— Не от тебя.

— Неужели мы опять вернулись к этому спору? Ты, — прорычал он, — самая упрямая, трудная, приводящая в ярость персона, с какой мне приходилось иметь дело.

— Чёрт, — Харвестер похлопала ресницами. — Ты говоришь сладчайшие слова.

Ривер покачал головой, будто Харвестер выжила из ума, и, может, так и было.

— Нам нужно, чтобы ты ощущала Хэрроугейты. Всего лишь вопрос времени, когда приспешники твоего отца нас найдут, и если Тёмные напали на наш след, нам нужно поскорее выбраться из Шеула.

— Нет. — В этот раз в её отказе оказалось меньше решимости, и даже когда Харвестер сформулировала аргумент — жалкий аргумент — её клыки удлинились и пульсировали, а все голодные клеточки в теле начали дрожать. — Кормление странно на меня влияет.

Ривер хрипло рассмеялся.

— Оно и на меня странно влияет. Ангел, тебе оно нужно. — Буднично и изящно он расслабил тело и скрестил ноги в лодыжках. — Давай же. Вот он я. Это всего лишь кровь. Не такое уж большое дело. Всё как в последний раз.

Всего лишь кровь. Не такое уж большое дело. Нет, большое. Огромное дело по превращению Харвестер в мерзкое чудовище, а Ривер весь такой «Давай, вонзи в меня клыки».

Подождите-ка… он сказал «ангел». Обычно он звал её падшей.

Самое прекрасное слово, каким её когда-либо называли. По телу разлилось тепло, и внутри забурлили эмоции, которые Харвестер не удавалось распознать.

Они проникали из запечатанного кокона, в который она всё убрала с момента, как пала, и в то время как внутренний демон желал разорвать Ривера на части за то, что вытащил всё это на поверхность, Харвестер этого не желала.

Ей нужно было получить питание, нужно было пополнить силы, и как бы сильно не хотелось это признавать, ей был нужен Ривер.