Ларисса Йон - Ривер

— Множество. К несчастью, в этой ситуации они не сработают. — Она украдкой глянула на Хэрроугейт. — Я предлагаю пока забыть о Гэтель и разобраться с текущей ситуацией.

Как бы сильно Ривер не хотел покончить с Гэтель и Люцифером, он понимал, что без силы любая попытка превратится в суицид.

Но это не значило, что он принимал поражение. Нет, сейчас было умным сбежать и вернуться для боя в другой день.

— На три, — произнёс он. — Один. — Демоны позади перешли на бег. — Два. — Демоны перед ними подняли мечи. — Три.

Ривер и Харвестер рванули к порталу, распихивая мирных жителей как кегли для боулинга. Харвестер выпустила несколько огненных шаров в демонов Силас, превратив нескольких в пепел.

Они были в пяти ярдах от портала, когда на них накинули сеть, которая так тесно прижалась к их телам, что оставляла на коже порезы, кровь из которых шипела, встречаясь с нитями.

Ривера пронзила боль, когда они с Харвестер упали на землю, продолжая бороться, но сеть лишь сильнее сжималась, пока они не оказались спина к спине, не способные пошевелить даже пальцем.

Через толпу Силасов протолкнулся демон Найтлаш, когти, на ногах которого клацали по камню.

— Харвестер и Ривер. Слог будет вознаграждён за такой богатый улов. — С зубов капала слюна, будто кто-то позвонил в обеденный колокольчик. — Я Слог.

Нет уж, дерьмо. Демоны были так глупы. Прежде чем он смог что-то добавить, демон разрезал сеть.

Ривер вскочил на ноги и прыгнул на Слега, но конечности не слушались и, казалось, он пробирается через желе.

— Сеть, — выпалила Харвестер, когда Силас рывком поставил её на ноги. — Она как кнут, парализовавший тебя в пещере.

Не было достаточно ругательств для такой ситуации.

Но он предпринял попытку высказать их всех, когда на шее застегнули ледяной металлический ошейник. Туго.

— Подчинитесь или… — Демон постучал по одному браслету, и Харвестер упала на землю, закричав в дикой, убивающей агонии. Хватая ртом воздух, она пыталась содрать с себя ошейник.

— Прекрати! — закричал Ривер. — Отпусти её!

Он бросился на Найтлеша, но за долю секунды присоединился к Харвестер на земле.

Его охватила мучительная агония, как будто ошейник выпустил шипы, которые воткнулись глубоко, прямо до внутренностей.

Потребовалась вечность, чтобы боль ослабла, но и после Ривер не мог взять себя в руки, конечности не слушались, голова болталась на шее, как у сломанной куклы, и он не препятствовал, когда его потащили во дворец.

От послышавшихся впереди голосов… таких знакомых… в желудке Ривера всё упало.

— Похоже, — прохрипела Харвестер, — всё закончится очень плохо.

Ривер застонал.

— Знаешь, а у тебя есть склонность к недосказанности.

Слог ударил Ривера по затылку.

— Заткнись.

Ривер и Харвестер еле-еле встали на колени, когда к ним подошли Гэтель и Ревенант.

Золотистые волосы Гэтель блестящими волнами спадали на плечи, но свечение, раньше окружающее её, исчезло.

Её глаза стали чернильно-чёрными, а когда-то роскошные, блестящие крылья скукожились, перья были скручены и казались сильно изношенными.

Ангелы, которые слишком долго оставались в Шеуле, начинали разлагаться, а Гэтель, носящая в утробе чистое зло, уже прогнила насквозь.

Естественно, это произошло ещё задолго до этого.

Туника, оголяющая одно плечо, тесно обтягивала округлившийся живот, на который Гэтель в защитном жесте положила руку.

Трудно поверить, что кто-то с таким чёрным сердцем будет кого-то защищать.

И как Люцифер так быстро вырос? Может, потому что должен родиться гораздо раньше? Если так, то Гэтель осталось месяца четыре от силы, которые она будет жутко страдать.

Отлично.

Быстро, как змея, Гэтель ударом сбила Харвестер к Риверу.

— Сука, — рявкнул Ривер. от чего получил такой удар от Ревенанта, что зазвенело в ушах.

— Рада видеть вас обоих. — Гэтель улыбнулась, поглаживая живот, от чего все волоски на затылке Ривера встали дыбом. — Особенно тебя, Ривер.

Она улыбнулась, сверкнув клыками — по-видимому, беременные отпрысками Сатаны получали повышение или понижение, смотря как на это посмотреть.

— Я тоже очень рад тебя видеть, — протянул Ривер. — Не думал, что получу шанс поздравить тебя перед твоим концом дней. Надеюсь, ты сильно будешь страдать, прежде чем Люцифер взорвёт твоё тело, чтобы выбраться наружу.

Гэтель заморгала в преувеличенном удивлении.

— Как же грубо. Как отец, я думала, ты будешь больше испытывать сочувствия к бремени беременной женщины.

Ривер пожал плечами.

— К беременной женщине, да. Но к беременному психопаточному троллю…

Она опустилась перед ним на корточки.

— Мне неважно испытываешь ты сочувствие или нет. Для тебя уже всё слишком поздно. — Гэтель сложила руки на своём огромном животе. — Понимаешь, мы сами ускоряем рост Люцифера. Вместо месяцев он будет расти недели. Может, дни. Ривер, часики тикают, и ты уже почти опоздал.

В него попал ледяной заряд.

— Сумасшедшая стерва.

Ривер снова получил удар по голове.

— Позволь отвести их к Тёмному Повелителю, — послышался низкий голос Ревенанта.

— Я уже за ним послала. — Гэтель улыбнулась, и по позвоночнику Ривера побежала дрожь. — С минуты на минуту Сатана будет здесь.

Отец был в пути.

По коже Харвестер побежала дрожь. Всё это время им удавалось на один шаг опережать Сатану, а сейчас, когда в поле зрения не было ни одного Хэрроугейта, они, по-видимому, умрут.

И то если им повезёт.

— Это того стоило? — Ревенант сжал Ривера за горло и поднял над землёй. — Стоило оставить уязвимой семью, чтобы спасти предательницу?

— Для меня она не предательница, — прохрипел, задыхаясь, Ривер, судорожно ловя ртом воздух. — Подожди-ка… моя семья. Уязвима?

Харвестер подумала о том же самом. Она по-разному называла Всадников, но только не уязвимыми.

Раздражающе роскошная грива чёрных волос упала на лицо Ревенанта, когда он наклонился к уху Ривера, будто хотел рассказать секрет.

— Они не оправились после несчастного случая. Очень печально. — Вот только в голосе его печали не слышалось, хотя, определённо, имелась странная нотка. — Всё было слишком против правил.

— Несчастный случай? — Ривер тяжело втянул воздух. — Правила? Какие правила?

— Те, которые тебе нравится нарушать. — Ревенант кинул Ривера через всё пространство помещения.

Ривер ударился о колонну и упал на пол, на него осыпался дождь из пыли и кусочков камня, когда он попытался встать на четвереньки. Ревенант навис над ним, а Слег, с больной, искривлённой улыбкой, постучал по браслету.

Ривер застонал и, на короткое время, Харвестер приняла на себя его боль. Злоба была слабой вибрацией, касающейся каждого нервного окончания, вскармливающая центры её наслаждения как эротический наркотик.