Стелла Так - Гнев богов [litres]

Снова и снова. Мои руки покрылись мурашками. Я вздрогнула, зашла в воняющую горелым пластиком комнату и подобралась к О.

– О! – я осторожно села на колени рядом с ней и мягко коснулась рукой ее предплечья, слегка встряхнув ее. – Что случилось? Как давно ты здесь?

– Нет, нет, нет, нет, нет, нет… – повторяла она. С каждым словом экран вспыхивал, словно меняя каналы. Очень быстро.

– Милая! – я сильнее ее затрясла.

– Нет, нет, нет, нет, нет, нет…

– О! Я медленно начинаю беспокоиться!

Тени под ее глазами были нездорового темного оттенка.

– Нет, нет, нет…

Каналы менялись все быстрее. Старый ящик жужжал, гудел и все так же вонял пластиком.

– Нет, нет, нет… – шумы на картинке даже нельзя было уловить, а от просмотра у меня закружилась голова.

О заплакала и начала качаться, словно маленький ребенок, прижимая руки к ушам.

– Нет, нет, нет!

Последнее «нет» она пронзительно выкрикнула. Телевизор заскрипел. По устройству пошла длинная трещина, и из него посыпались искры. Раздался взрыв, и экран погас. Однако перед моими глазами продолжало мерцать, и я в шоке смотрела на сгоревший телевизор, чувствуя, как О в моих руках трясется. Ее белые глаза стали яркими и могущественными, будто поглотили все ее лицо.

– Ворриор, – сказала она наконец.

Я взяла ее маленькую ручку.

– О, что происходит?

– Я не вижу! – плакала она.

– Что ты не видишь?

– Как бы я ни пыталась. Все равно, как и где. Я ничего не вижу.

– Ты о чем, О? Как я могу тебе помочь?

– Ты не можешь помочь, Ворриор. Я этого не вижу.

– Чего ты не видишь?

– Нас.

– В каком смысле?

– Я не вижу нас. Нигде. Ничего. Ни в каком варианте будущего. Куда бы я ни смотрела. Все черное.

– Ч-что это значит? – мое сердце заколотилось быстрее.

О долго смотрела на меня не моргая.

– Что мы умрем. Все. Каждый из нас. Я никого не вижу. Пустота. Все черное.

Мой живот болезненно сжался.

– Когда мы умрем, О? – с трудом выдавила я. – Ты уверена?

– Я уверена.

– Но у Пиаса ведь есть план.

– Это хороший план. Он сработает.

– Но это же не имеет смысла! – я вскочила и почесала кожу рук, по которой все так же бегали мурашки. – Если план сработает, значит, мы не умрем!

– Там ничего нет!

– Это ничего не значит, – строго сказала я. – Может, ты видишь, как мы умрем?

– Нет. Там просто ничего нет. Пуф-ф и все, – она показала взрыв руками.

– Это все из-за того, что ты устала, – сказала я. – Или у тебя гипогликемия. Может быть, кто-то блокирует твою силу и не хочет, чтобы ты видела будущее.

О вяло хлопала глазами, будто просыпаясь от глубокого сна.

– Думаешь?

– Конечно!

– Но я пытаюсь уже много недель. Там ничего нет. Ни нас, ни вас, никого.

– Но ты же сказала, что план Пиаса сработает.

– Так и будет.

– Тогда прекращай волноваться.

– Но там пустота.

Я вздохнула, снова села на корточки рядом с ней и погладила ее холодные руки.

– И когда начинается эта пустота? – тихо спросила я.

Она посмотрела на меня и безумно улыбнулась.

– Окно сломалось.

– И что это значит?

– Старые боги больше не ждут. Они отравили Тартар. Теперь наступит темнота. Пустота уже началась.

– Пиас! – скрипя обувью, я скользнула за угол и чуть не врезалась в ближайшую стену. Задыхаясь, я остановилась и влетела прямо в грудь Пиаса.

Мы оба отшатнулись на пару шагов, и боль пронзила ногу, когда моя лодыжка подвернулась. Плевать.

– Ворриор, все в порядке? – его пальцы вцепились в мою плоть, и я увидела в глазах Пиаса свое полное паники выражение лица.

– О, она сказала, что мы… Есть проблема. У нас больше нет времени, – сбивчиво бормотала я.

Пиас мягко потряс меня.

– Глубокий вдох. Скажи мне, что случилось, – строго скомандовал он.

Я сглотнула, набрала воздуха в легкие и выпрямилась.

– Я только что была у О. Она сказала, что старики отравили Тартар. Боюсь, у нас больше нет времени.

– Отра… что? В этом нет смысла. Нельзя отравить такое древнее создание, как Тартар.

Внезапно под нашими ногами все затряслось, отдаваясь вибрацией в костях. Когда весь пол вдруг задрожал, я потеряла равновесие и закричала.

Я услышала крики других богов и резко вцепилась в рубашку Пиаса. В следующее мгновение мой мир перевернулся. Пол просто упал. Меня потянула гравитация, отбрасывая нас обоих назад, и мои пальцы соскользнули с рубашки Пиаса. Двери летели мимо нас, или нет… Это мы мимо них летели! Некоторые из них открывались, и было видно, как мебель и боги, находящиеся в комнатах, бились о стены. Хоть я и приготовилась к столкновению, но была удивлена, когда мое тело пронзила жгучая боль. Я подняла руки вверх, защищаясь, когда Пиас на полной скорости влетел в меня. Дверная ручка впилась в мою плоть, нанизывая меня, словно рыбу на вертел, и я ахнула, когда она зашевелилась у меня во внутренностях. С гудящим черепом я начала плеваться кровью. Комод разбился о стену рядом с нами. Осколки полетели в наши лица, и Пиас попытался слезть с меня, но мир просто не прекращал крутиться. Центробежная сила грубо сорвала меня с дверной ручки, и несколько важных внутренних органов полетели по комнате, а мы понеслись по коридору, словно шарики в лототроне.

Что-то ударилось о мою ногу, и из моей влажной от крови плоти вырвалась белая кость. Тогда-то я наконец приняла лежачее положение. Пыхтя, я пыталась увернуться от обуви и книг, пот стекал по моему лбу, а боль пульсировала в каждой клетке. Я лежала между двумя дверьми, которые скрипели и открывались, делая дверные проемы в коридоре похожими на щели между зубами. Пол стал потолком.

– Ворриор! – воскликнул Пиас. Он протянул мне свою испачканную кровью руку, когда выбрался из проема и поднялся ко мне. На его лбу зияла огромная кровавая рана, но в остальном он выглядел невредимым. Счастливчик.

– Что происходит? – захрипела я, пытаясь сесть. Горячая боль пронзила мою спину, и я не смогла подавить вырвавшийся из моих уст крик. Ноги не двигались. Возможно, я сломала позвоночник. Пиас утешительно погладил меня по волосам.

– Тартар, должно быть, внезапно сдвинулся с места, – хриплым голосом сказал он. – Либо из-за боли, либо из-за страха.

– Что, черт возьми, может испугать это огромное чудовище? – выдохнула я, выплевывая волну крови на свои колени. Мое зрение становилось все менее резким.

– Ворриор, не теряй сознание. Все залечится, – Пиас потряс меня. Кровь заполнила мои легкие, а тело пыталось залечить ранения. – Пойдем, нам нужно найти остальных, – он поднялся и еле заметно вздрогнул. Значит, все же он был не таким невредимым, как мне сперва показалось.

– Оставь меня, – выплюнула я. – Иди к остальным. Пусть Эйдж повернет время вспять.