Аста Корнели - Амирэвсле

– Уже сегодня? Ты точно едешь сегодня?

Я не знала, что сказать, мысли не упорядочивались. Я знала лишь, что мой чемодан стоял в прихожей и танцевальные костюмы висели в чехле в правом шкафчике, а билеты и документы лежали в верхнем отделении сумки.

– Даня, – протянула я и уткнулась ему в грудь, вдыхая запах постели и человека, который безрадостными озабоченными глазами смотрел на меня, будто мы расставались навсегда.

– Мне так больно, что я вынужден оставить тебя этим утром. У нас сбор, и я никак не могу опоздать. – Даниил искренне корил себя за то, что не провожал меня до аэропорта.

– Не переживай, Дэни. Катя едет со мной.

Он спустил мои вещи к машине такси, где меня ждали Катя и её супруг. Катя была сама не своя. Она сказала, что всю ночь не спала. Матвей обнимал её, волнуясь. А мне стало неловко от их отчуждённости. Мы долго-долго ехали в Домодедово. Олег строчил мне сообщения в чате, он был вне себя от радости, переполнявшей его и выплёскивавшейся на каждого встречного, чего не скажешь обо мне и Кате. Прибыв в аэропорт и встретив свою группу, я заметила некое смятение и замешательство.

– Ника! Представляешь, какой кошмар? Семён вывихнул ногу! У нас Александра без партнёра. Проклятье, что делать?! – Паника руководителя и танцовщиков меня совершенно не задела.

Я стояла и не реагировала. Олег шутил, щекотал меня. Катя смотрела мне в глаза.

– Ника, я желаю тебе всегда только счастья, хочу, чтобы ты увидела новые площадки, показала себя. Ты умничка! Уже покорила столичных судей и публику, но ты уверена, что нужно лететь?

– Катюш, я уже ни в чём не уверена, вижу только, что ты не в порядке.

Матвей шепнул ей на ушко, что уходит в машину и будет ждать там. Он не мог смотреть на Катю, он не понимал её состояния. Синяки под глазами от недосыпа и непричёсанные волосы, собранные в хвостик, заставляли моё сердце обливаться кровью. Не болеет ли она? Всё ли хорошо у них с Мэтти?

– Мы сегодня улетаем в Севастополь, – тихо сказала она, переместив глаза на взлетающий вдалеке самолёт.

Раздался громкий голос нашего худрука: «На посадку. Проходим».

У меня кольнуло в желудке. Олег схватил руку. Я быстро обняла Катю. Олег резко дёрнул меня за собой. Провожая взглядом бледное лицо, наполненные слезами глаза и дрожащие руки, я не в силах была видеть, как она смотрит, словно пытаясь сказать мне что-то. Почему ты молчишь?

Как только я протянула руку, чтобы подать свой билет, Катя подбежала ко мне, взяла за руку и поцеловала в губы на глазах у всех. Я забылась, растворяясь под её чарами, а когда открыла глаза, не имела сил моргнуть.

– Милая, я видела сон, – Катя говорила громко. – Ты прощалась со мной навсегда. И я чувствую, что ты не будешь счастлива, если уедешь.

Она гладила мои волосы. Я не знала, что делать, стояла как истукан, боясь обернуться и посмотреть на лица окружающих. Я только нащупала в затёкших руках бумагу и разорвала билет на мелкие лоскуточки. Олег заорал на меня. Я спрятала шею в плечи. Мы переглянулись с Катей и бросились прочь. На бегу я только смогла прокричать: «Извини, Олег!»

Но он долго не страдал. Александра стала его партнёршей на самом входе в самолёт.

В такси Мэт в недоумении смотрел на нас. Он улыбался, ведь Катя расцвела, она лежала у меня на плече, и я была чрезвычайно счастлива. Я понимала, что ничего не теряю; всё, чем я жила, было со мной, в этой машине, в этом смуглом теле. Когда ехали по МКАД, мне позвонил Даниил. Он невнятно мычал в трубку: «Ника, солнышко, ты где? Ты не на борту? Самолёт пропал с радаров. Говорят, он потерпел крушение при взлёте. Ника, ты не полетела? Ника, ответь».

Я была ошарашена: «Я еду домой».

Все артисты погибли. Кроме захворавшего Семёна и меня. Катя спасла меня. Это ещё больше сплотило нас с ней.

Когда я приехала домой к Дане, он уже стоял во дворе, а увидев меня, не мог остановиться и целовал мои кисти рук, встал на колени и обнял ноги, уткнувшись в живот.

– Я почти потерял тебя. Не могу себе простить, что посмел отпустить тебя. Катя, как я вам благодарен. Вы не дали ей уехать. Как же это удалось? – Даня говорил, при этом не отрывая носа от моей кофты.

– Я просто люблю Нику. Повезло, что я была в Москве и убедила остаться! – Её ладони прикрывали нос и рот, а бледное лицо понемногу покрывалось румянцем.

– Я тебя больше не отпущу. – Даниил снизу вверх смотрел на меня, сморщив лоб, как будто молил о чём-то.

Она когда-то говорила мне то же самое.

Я только кивала, вцепившись в его плечи.

Подчас трудно осознать, насколько ты дорог кому-то или кто-то тебе. И меня сильно удивляла реакция Кати и Даниила, почему они так переживали за меня? Да, мне повезло. И конечно, я счастливый человек, что рядом есть такие друзья. Только во время танца под песню Кэти Перри «Unconditionally» я поняла, что первый раз танцую с Даней. Вот он, мой лучший партнёр. Во всех отношениях.

Пурга бушует, глаза жжёт,

И по-норвежски вьюга напевает

Мелодию, что мёртвого с собою забирает.

В пещерах гул стоит, сверкает лёд.

Сияние полярное встречает нас

У врат, в какие входишь только раз.

И нет пути назад.

Так выбирай же наугад:

Там – рай, там – ад.

Погода в ту ночь была страшная. Оборваны линии электропередачи, снесены крыши домов. Запорошило первые этажи. Просыпаясь в пушистой свежей белоснежной постели будто в облаке, окутывающем обнажённое тело, я в ужасе обнаруживаю, что рядом нет Даниила. В панике хватаю телефон. Я пытаюсь набрать его номер. Его нет в списке контактов. Мы засыпали вместе, как же отчётливо я помню это! Распахиваю шкаф, а там лишь моя одежда. И тут я начинаю понимать, что это сон. Это просто сон, и скоро я по-настоящему проснусь, и мы вновь будем вместе.

Проходит час, два. Слишком затяжной сон, коего я никогда не видела. Всё как в жизни: я делаю уборку, принимаю душ, да и как правдоподобно. Нет, нет… Я отказываюсь в это верить! Неужели, наоборот, всё до моего пробуждения было сном? Вся моя жизнь была игрой моего воображения? Внезапно взгляд цепляется за тёмно-русый волос недалеко от кровати – он мог принадлежать только Дане. Что бы это значило? Он ушёл, забрав все вещи и удалив свои контакты из моего телефона? Но зачем?

Накидываю пальто, хватаю рюкзак и выбегаю на улицу. Я должна найти его, он однозначно на работе. Что? Где я? Это не Москва?

Уже с порога я понимаю, что я в Севастополе. Чьи это происки? Я уверена, что что-то произошло, сдвиг во времени или что-то в этом роде. Но как же кубок мира по спортивным танцам в малом зале кремлёвского дворца? Я столько репетировала, что теперь будет?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».