Ирина Тарасова - Вита и поиск ключа

– С вашего позволения я начну свой рассказ, – осторожно предложил Сергей Станиславович.

Я кивнула и постаралась переключиться на рассказ, хотя какое-то время чувствовала на себе взгляд Татьяны Фёдоровны.

– Прежде чем я начну, у меня есть необычная просьба, – начал преподаватель, – чтобы воспринять мой рассказ, вам необходимо расширить границы своего мировоззрения, допустить в свои мысли любую информацию, даже самую абсурдную, дайте возможность разрушить воздвигнутые обществом, родителями или кем-то ещё информационные стены того мира, который принято называть “нормальным”. И должен сразу предупредить: вводить в курс дела буду быстро, так как постепенно и безболезненно все равно не получится.

Закончив вводную часть разговора и дав нам минутку на раздумья, Сергей Станиславович перешел к сути:

– Вы конечно же знаете и понимаете, что наша Вселенная огромная и существует множество других более или менее развитых цивилизаций, которые имеют разнообразную историю становления и развития, – немного неожиданно начал преподаватель, Павлик же в этот момент даже слегка улыбнулся, так как это была его любимая тема для разговоров. – Я не знаю, как по-другому это преподнести, так что скажу прямо: мы и сами не с этой планеты, наш дом далеко отсюда и называется Варком.

Дав минуту на размышление и восприятие данной информации, Сергей Станиславович продолжил:

– Вы, наверное, спросите почему мы оказались здесь и не возвращаемся, ответ таков: была война и нашу планету захватили, но война не закончилась, и она как вирус распространяется на другие цивилизации, – начало разговора оказалось просто пугающим, но Сергей Станиславович продолжал:

– Что стало причиной войны? Ответ довольно банальный – борьба добра и зла в чистом виде. Эта идея пронизывает и является центральной даже в детских сказках, причём по своему опыту скажу, что во всех мирах и цивилизациях. Но именно равновесие или баланс этих двух противоположностей позволяет нам существовать. И когда одно начинает перевешивать другое, то наступает борьба, в данном случае всё переросло в войну. Не в обиду сказано, но есть планеты намного более развитые, чем ваша, но с этим приходит и ещё большая ответственность. Если немного окунуться в науку, то мы вспомним, что все существует на основе связи и чем прочнее связь, тем сильнее элементы, тем эффективнее работает вся система. Также и во Вселенной все планеты связаны, эту связь невозможно проследить, но, если её нарушить, наступят неизбежные разрушения. Связь эта обеспечивает существование планет за счёт друг друга, но есть, как я уже сказал, планеты более развитые и сильные. Энергии этих планет хватает, чтобы подпитывать зависящие от них другие планеты. Но есть одна центральная планета, которая даже меньше Земли, но она настолько сильная, что дарует жизнь всему во Вселенной. Она так и называется…

– Вита! – вспомнив свой сон сказала я.

Все удивлённо посмотрели на меня и, наверное, ждали объяснений.

– После прошлой нашей встречи я приехала домой и легла спать, но уснуть не смогла, все перебирала в голове те видения, которые вы передали мне. Постепенно я поняла, что видения – это ваши воспоминания, – волнуясь, сказала я.

При этих словах лицо Сергея Станиславовича ничего не выражало, но я чувствовала, что он не ожидал этого, ещё я почувствовала волнение и боль, ту боль, которую ощущает мать, потерявшая своих детей. Я не могла смотреть в сторону Татьяны Фёдоровны, но эти чувства просто душили её, страх никогда больше не увидеть своих детей – самое страшное для любящей матери. Но видимо не для моей родной матери…

Говорить стало тяжело и молчание затянулось. Павлик, не совсем понимая, что происходит, налил нам сок. Мы сделали пару глотков, просто чтобы потянуть время и прийти в себя и я, не задавая лишних вопросов, продолжила:

– Одно ваше воспоминание странным образом выделилось из череды других, я не могу сказать как, но оно стало доступным мне полностью, не отрывком как другие. Это был огромный и удивительно красивый зал, где сидели незнакомые люди и неведомые мне существа. Часть присутствующих, судя по всему, правители или уполномоченные представители своих народов, сидели за огромным круглым столом, а остальные вокруг на многоярусных сидениях. Все места были заняты, присутствующие тихо и возбужденно переговаривались, ожидали своего предводителя. Было понятно, что это не просто собрание, это важный совет, причина которому была очень серьёзной. Появление предводителя не забуду никогда. Я запомнила его имя – Роланд. Извините, если я неправильно его называю предводителем, но его нельзя назвать царём, монархом или властителем, это человек из народа и для народа. Меня поразило то, что, когда произошла беда, именно он первым откликнулся на помощь и ринулся в бой. Во время совета он не вёл себя надменно, ожидая лишь безропотного подчинения, а призывал всех к единству. Этот человек знает каково быть и воином, и советником, и другом, но он также хороший муж и отец. Возможно, я испытываю такие эмоции лишь потому, что впервые вижу такого человека, но впечатление от него незабываемое.

Пока я говорила, меня никто не перебивал, однако по их лицам я поняла, что эта неожиданная информация меняет суть встречи. Должны были шокировать меня рассказами, но только пока я заставляю всех нервничать и переживать. Не знаю каково все это видеть со стороны Павлику, я же просто тону в омуте горя и отчаяния. И это были не мои чувства. Думаю, мне стоит принять окончательно тот факт, что мне доступны чужие чувства и эмоции, а также то, что я начинаю различать, от кого они исходят и какова причина появления этих самых чувств. Тем временем я всё продолжала ощущать родительскую утрату, а также страх никогда не увидеть своих детей. Мне даже приходилось сдерживаться, старалась не погрузиться полностью в эти мысли, ведь я уже знала, каких детей я увижу, а для меня это также тяжело и мучительно. Все эти мысли прочно переплетались с тоской по дому и чувством злости, что с этим ничего нельзя поделать, как-то решить. Терпение заканчивается, слишком долго они находятся в таком безысходном состоянии, надеясь только на свою силу воли и внушенный самим себе притворный оптимизм. Слишком далеко занесла их Вселенная, слишком долго она их испытывает, а главное совсем непонятно зачем.

Этот долгий эфир на безмолвной радиостанции закончился все такими же тихими слезами Татьяны Фёдоровны. Она и её муж смотрели на меня, зная, что я всё это почувствовала, они сами открылись мне. Возможно, этот разговор должен был состояться чуть позже, а может и не состояться вовсе, но так случилось и возможно рассказать все таким способом намного проще, чем сказать вслух.