Ника Земцова - Забвение. Лучшее время стать собой

– Спасибо, я поняла, – девушка улыбнулась и почувствовала окрыляющее чувство свободы, она осталась довольна услышанным, хоть и не получила ответ на волнующий ее вопрос.

Свежий ветер, доносивший до Розель аромат полевых трав и пение лесных птиц, а также всегда очаровывающие девушку красочные пейзажи местных ландшафтов освободили ее от душевных переживаний. Оказавшись на пути к Флавии, она задалась вопросом, почему ее тянуло посетить соседнюю деревню. Девушка вспомнила про Санджеса, и она угадала в своем тайном желании взглянуть на него хотя бы одним глазком. Розель была уверена наверняка в том, что Санджес больше не воспринимает ее как свою возлюбленную и тем более как свою невесту, к тому же ей было бы невыносимо вновь почувствовать на себе его отстраненный взгляд. Девушка опасалась того что, если она подойдет к нему еще хоть раз со своими вопросами, то в последующие разы он непременно будет стараться избегать встречи с ней. И потому через полчаса Розель выглядывала из-за угла соседнего дома на двор семьи Санджеса, наблюдая за тем, как юноша выполнял свою работу.

Стоило Розель увидеть Санждеса за выделкой кожи, как ей вспомнились те дни, что они проводили с ним вместе. Будучи сыном кожевника, он был его подмастерье, обучаясь у отца всем премудростям кожевенного дела, чтобы после продолжить их родовое ремесло. Охотники поставляли им шкуры, после чего они ее чистили и мяли, превращая в податливый материал, пригодный для изготовления предметов одежды и обуви. Часть шкур они пускали на полоски кожи, подготавливая тем самым все необходимое для дальнейшей работы местных сапожников и портных. Каждый раз, когда девушке удавалось наблюдать за тем, как Санджес работает с кожей, она любовалась мускулистостью его рук. Особенное удовольствие доставляло ей то, как грубые мужские руки совершали медленные, плавные движения, дабы не повредить нежный материал. В кожевенном деле была важна аккуратность, потому Санджес всегда не спеша выполнял свою работу, погружаясь в процесс полностью и уделяя ему все свое внимание. От серьезного настроя на его лице даже появлялась бороздка между бровей. Раньше Розель не могла стерпеть его сосредоточенности, потому как его попросту нельзя было оторвать от работы, но сейчас она совершенно не была против его вовлеченности в дело, потому как она могла не переживать о том, что будет им замечена. Девушка наблюдала за юношей до тех пор, пока он не закончил свою работу и не скрылся в доме, и ей ничего не оставалось, как вернуться в монастырь.

На обратном пути Розель пообещала себе не впадать в уныние и оставить попытки поговорить со своими близкими на некоторое время. В конце концов, жизнь продолжалась, и ей нужно было заботиться о себе. Она решила разобраться со всем, когда выяснит причину расторжения помолвки и столь странного поведения ее родных.

Вернувшись в монастырь, девушка вспомнила про утренний разговор с Фэй на кухне и направилась прямиком к игуменье, чтобы сообщить той о своем намерении быть помощницей кухарки и о желании остаться в монастыре, не принимая обетов. Розель решила, что будет помогать Фэй на кухне, вместо того, чтобы проводить все свое время в молитвах и песнопениях, потому как она не собиралась прожить всю свою жизнь в монастыре. Розель ясно для себя понимала, что пробудет в этом месте какое-то время, а после вряд ли о нем вспомнит.

По пути девушка размышляла о том, что ей лучше было бы стать прислугой в одном из благородных домов Албии или Флавии, нежели оставаться в монастыре. Но она сразу же возразила сама себе, ведь для того чтобы попасть в благородный дом необходимо было либо иметь знакомство с кем-нибудь из прислуг того дома, либо быть рекомендованной бывшими хозяевами. Оба условия являлись невыполнимыми в ее случае, девушка выдохнула и отпустила несбыточные мечты.

В коридоре девушке повстречалось с десяток монахинь, они прошли мимо нее с каменными лицами, словно неживые. Ни одна из монахинь на нее не взглянула, будто бы она являлась невидимкой.

– Друзей я себе здесь точно не найду, – иронично прошептала сама себе Розель.

– Согласен, – также шепотом подтвердил ее догадки мужской голос, прозвучавший за ее спиной.

Розель еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от испуга. Она обернулась в прыжке и увидела высокого мужчину с элегантно зачесанными назад волосами цвета блонд и задорно смотрящими на нее голубыми глазами. Он улыбался одним уголком губ, а в его смеющихся глазах читалось нескрываемое проявление интереса к ней.

Трудница впала в панику, она помнила, что в монастыре запрещено было находиться посторонним, особенно мужчинам. Девушка быстро собралась с мыслями, но ее больше всего пугало то, что она не заметила, как мужчина подошел к ней, да еще и так близко. По всей видимости, он умел скрывать свою энергетику. Мужчина выглядел очень самодовольно, так по-детски развлекаясь. Розель решила остудить его пыл.

– Как Вас звать, монахиня? – сделав серьезный вид, спросила девушка.

Улыбка мужчины стала шире. Он поправил рукава своего пальто, украшенного вышивкой, и совершил поклон в знак приветствия.

– Приятно познакомиться, юная леди. Я Терон, как звать тебя?

– Розель, – сухо ответила девушка.

– Я тебя здесь раньше не видел, ты новенькая?

– Вы правы, я здесь недавно. А вы значит частый гость здесь?

– Ты не поверишь, я здесь впервые! – мужчина вновь озарился улыбкой.

– Как ты здесь оказалась, Розель? – продолжал задавать вопросы Терон, – Ты здесь не для того, чтобы стать монахиней, верно?

– С чего Вы взяли, что нет? – защищалась девушка.

– По тебе это видно.

Девушка пронзительно посмотрела на Терона и спросила его:

– Так к кому Вы говорите, приходите?

Мужчина на секунду замешкался, его взгляд упал на дверь от комнаты игуменьи. Девушка это подметила и более тщательно всмотрелась в лицо мужчины.

– К Вам конечно, к кому же еще, – улыбка не спадала с его лица, но теперь выглядела натянутой, а его взгляд – каменным.

– Что Вы городите! – возмутилась Розель.

– Тише, юная леди, вы ведь не хотите, чтобы нас с вами заметили? Вас ведь могут наказать, – перебил ее Терон, подмигивая, – еще увидимся, – мужчина поклонился, и исчез также быстро, как и появился.

Розель не знала, что думать о своем новом знакомом. Мужчина находился, как и она, неподалеку от комнаты игуменьи, и его взгляд, невольно брошенный на ее дверь, подводил девушку к некоторым мыслям на этот счет.

– Мне кажется, или он только что вышел из комнаты настоятельницы? – девушка с вопросом обратилась к своему внутреннему голосу.

– Так и есть, – ответило ее Высшее Я.

– Я смотрю, правила в монастыре писаны далеко не для всех, – сощурив глаза, пришла к выводу Розель.