Марта Сортанова - Четвёрка в квадрате

– Полагаю, это ты о себе.

– А у тебя сомнения есть? Ты всё время пытаешься переделать меня в себя, но ведь ты тоже не идеал. Тебе, наверное, чертовски обидно, что моя стопроцентная похожесть на тебя не набирает и пяти процентов внутренней схожести. Всё, разбудила, добилась своего… сон испарился, остался лишь в приятных воспоминаниях, – натягивая халат, разглагольствовала Янка.

– Ян, я не пытаюсь сотворить из тебя идеал, – продолжала разговор Аня, – хотя поле деятельности поражает масштабами.

– Ну, до твоего совершенства мне всё равно не дорасти, так что прощайте, старания.

– Я не говорю, что ты один сплошной недостаток. Ты своеобразная, милая и талантливая. Добавить чуть ответственности – цены бы тебе не было.

– Я бесценная – это папины слова. Хоть один человек меня любит.

– Ну вот, началось… мы все тебя любим. Я, к примеру, люблю тебя, как себя, – смеясь, произнесла сестра.

– Ага, учить только можешь… Слушай, Анька, у меня идея тут одна появилась. Вчера вечером еду в трамвае… бац! – перед глазами объявление. Приглашают одарённых детей в центр развития талантов. И название такое незатейливое – ООО «Талант». Может, сходим, посмотрим, а? Ты же почти экстрасенс – лечить можешь, вещи передвигать, ауру видишь.

–Ян, ты тоже видишь ауру и мысли передавать можешь, только ленишься. Если честно, я считаю, у тебя другое призвание. Изобразительное искусство – вот твой талант: умение выразить свои идеи в картинах. Ты отпускаешь свои мысли на бумагу, высказывая их без страха, никого при этом не обижая. Ты не оставляешь людей равнодушными, помогаешь им думать. Это ли не талант? Я такой способностью не обладаю. Я не умею рисовать и не могу открыто высказывать свои мысли, – произнесла Аника, присев на кровать.

– Ой, велико дарование – рисовать! Так каждый может.

– Возможно, каждый и может. А вот я – нет. Несколько раз пробовала, но у меня ничего не получается.

– Теперь понятно, почему я частенько нахожу краски не на своих местах. Ну, показывай, что получилось.

– Мазня, да и только.

– Ну, покажи, – заканючила Янка.

Громкий стук в дверь прервал разговор. Дверь открылась, в комнату вошёл мужчина.

– Ну что, сони, сегодня вы на общественном транспорте. У меня утром важная встреча, опоздать на неё – дурной тон. Всё, я ушёл, удачного дня вам, девочки.

– Ну, пап, мы почти готовы… – заныла Янка.

– Всё, всё, девочки, – опаздываю. Сами, сами.

Сёстры подбежали и поцеловали отца в разные щёки.

– Пока, пап. Вот видишь, Анька, зря меня разбудила в такую рань. Всё равно трястись в автобусе.

– Зато не опоздаем.

Мужчина махнул на прощанье рукой и вышел.

– А про объявление ты серьёзно? – вернулась к разговору Аника. – Мы же никому не хотели говорить, что обладаем некими способностями, чтобы нас не забрали из дома для опытов.

– Ой, Анька, ну ты и зануда! Мы же не подопытные кролики. А про способности я не собираюсь говорить, тем более у меня их почти и нет. Скажу, что рисую неплохо, и покажу свои картины. Так, прошвырнусь, посмотрю, что у них там за конторка.

– Ян, нам нужно думать о поступлении в институт, а не заниматься ерундой, да и по возрасту ты не проходишь, раз там критерием написано «дети». А ты уже большой ребёнок, очень большой, Ян. И картины… они у тебя в большинстве какие-то мрачноватые. Выбери повеселей, что ли. Поярче.

– Тебе совсем не нравятся мои рисунки?

– Как раз нравятся, Ян. Очень нравятся. Это я от зависти всё, – смеясь, произнесла девушка. – Если решила посмотреть, что это за центр, иди и посмотри, но только без меня. У меня подготовка в институт. Я девушка серьёзная.

– Жалко. Ты бы там произвела фурор, передвигая предметы и читая с закрытыми глазами. Они бы оценили твоё умение лечить руками и пением. Твой голос, голос ангела, поднимает немощных.

Последнюю фразу Янка произнесла фальцетом, воздев глаза к небу.

– Прекращай издеваться. Если у тебя перестала болеть голова, пока я напевала, это ещё не значит, что я могу этим лечить. А что касается остального, немного тренировки – и ты тоже так сможешь.

– Ну, вот ты пробовала рисовать картины, и никак?

– Никак.

– Вот и у меня никак. Ладно, пошли завтракать и в школу. Анька, и надень мою зелёную рубашку, пожалуйста. Я сегодня не готова ни к одному уроку – рисовала весь вечер… ну, ты знаешь. Ответишь за меня, если вдруг вызовут к доске, – простонала Янка с мольбой в голосе.

– Зелёную? Только не её! Любую другую. Зелёная вызывающая. Я надену голубую с кармашком. Она хоть меня не раздражает. Ян, и прекращай филонить и пользоваться моей добротой. Ты же взрослый человек.

– Не готова ты на эксперименты, Анька! Нет в тебе огня, правильная слишком. Голубую так голубую, она у меня чистая, даже проверять не стоит, невостребованная, – смеясь, произнесла сестра.

– Или она… или двойка, – подытожила Аника.

– Она, – быстро выбрала Янка.

После школы Янина сразу направилась в центр на разведку. Вывеска над дверью гласила – здесь гнездятся таланты. Данные из интернета не просветили, чем занимается центр, зато снабдили адресом.

Снаружи здание выглядело обычно. Двухэтажное кирпичное строение, несколько вытянутое, внешне напоминавшее общеобразовательную школу: крыльцо, ступени, массивная дверь. Всё в разы меньше, а официоз тот же. Скорее всего здесь раньше была: или музыкальная школа, или детсад. Вдоль здания были посажены кусты: то ли барбариса, то ли шиповника с краснеющими сквозь листву ягодами. Янка плохо разбиралась в ботанике и ей было всё равно, что за ягоды краснели на кусте в середине сентября, поэтому взбежав по ступенькам вверх, она открыла дверь и заглянула внутрь.

– Посторонись, молодёжь!

Девушка отскочила в сторону. Высокий, худощавый мужчина лет шестидесяти вышел в открытую дверь и стал быстро спускаться по лестнице. Вдруг, резко развернувшись, он направился к Янке. Что-то притягивало его к этой девочке.

– Вы что -то хотели узнать, юная леди? – спросил он, приглаживая волосы набок. Моложавое лицо и полностью седые волосы несколько удивили Янку, но она быстро нашлась и пролепетала:

– Да, решила узнать подробности о приёме в центр «Талант». Правда, в следующем году я уже заканчиваю школу, а у вас указан возраст приёма до семнадцати лет. До семнадцати – это включительно?

Мужчина смотрел на девочку, не понимая внутренней тяги к ней. В ней ощущалось что-то родное и близкое до боли в груди.

– Ну, это ничего, что семнадцать… пусть будет включительно. А у вас какие таланты, юная леди? Судя по тубусу – рисунки. Вы художница?

– Угадали. Многие хвалят мои работы.

– Тогда идёмте ко мне в кабинет и посмотрим ваши творения. Ну, шагайте смелей, раз пришли!