Маргарита Дюжева - Жаркий Август. Книга Вторая

Усевшись за стол, рассеянно чертила невидимые узоры по гладкой поверхности. Странное ощущение. Вроде так хотелось измениться, показать ему, какая я на самом деле. А теперь сижу, словно набрав воды в рот. Думала, все будет легко и весело, а вместо этого ощущаю себя не в своей тарелке. Будто броню защитную скинула, и от этого нестерпимо хочется спрятаться, укрыться.

Как ни глупо это звучит, но перед Тимуром в корсете я чувствовала себя увереннее, чем сейчас.

Я смущалась, давилась чувством, когда хочется поговорить, но все темы ускользают, кажутся глупыми, несущественными.

Да что за напасть.

Как за спасительную соломинку ухватилась за еду. Подрагивающими пальцами обхватила вилку и, не отрывая взгляда от тарелки, стала есть, не чувствуя вкуса пищи. Тимур тоже молчал, хотя периодически чувствовала, что смотрит на меня. В эти моменты безумно хотелось посмотреть в ответ, но вместо этого ещё ниже склонилась к столу.

Да что же все так сложно?!

Наше молчание начинало тяготить, пару раз уже набирала воздуха в лёгкие, чтобы начать говорить, но в последний момент слова застревали в горле, и я просто шумно выдыхала.

Ситуацию спас Лазарев, появившийся в дверях.

Хмурым взглядом смерил парня, который моментально подобрался, потом не менее хмуро посмотрел на меня.

– Тимур, оставь нас, – ровным голосом произнес друг, направляясь в мою сторону.

Тим чуть удивлённо вскинул брови, хмыкнул, с показным равнодушием откинул в сторону полотенце и неторопливо ушел к себе. Я проводила его взглядом, а потом непонимающе уставилась на Никиту:

– Вы поругались?

– Даже не думали, – отмахнулся он. Подойдя ближе, положил передо мной планшет, – на, читай.

Где-то под ребрами неприятно кольнуло, когда увидела, что он подсовывает.

Закрытый раздел. Статья 19.7. Отзыв дарственной на раба.

– Думаешь, это оно? – зачем-то интересуюсь у него.

– Оно, Вась, оно, – убеждённо ответил Лазарев, устраиваясь напротив меня.

Стараясь не обращать внимания на гул в ушах, нарастающий с каждой секундой, беглым взглядом заскользила по строчкам.

Согласно правилам… При наличии подтверждения… В случае ненадлежащего содержания раба, дарственная может быть отозвана…

– Ненадлежащего содержания? – уточнила охрипшим голосом. Он что, животное? Я должна его кормить, мыть, выгуливать, чтобы обеспечить надлежащее содержание? Вычёсывать, делать прививки и менять опилки в клетке? Так? Словами не передать, насколько было отвратительно в этот момент на душе. Ненавижу Ви Эйру!

– Нет, Чу, – Ник сразу понял, о чем я думала, – под надлежащим содержанием здесь понимается содержать его так, чтобы не представлял угрозы вольным.

– Он не представляет угрозы, – пальцами отодвинула планшет в сторону Ника.

– Фиолетовая татуировка говорит об обратном. У него статус опасного раба.

– И что?

– Он должен всегда быть в браслетах, а тем более на людях и в общественных местах.

Смотрю на Лазарева, досадливо поджав губы.

– Тимур за все время пребывания у меня ни разу не надевал браслеты. Но он ведь дома. В своём доме делаю, что хочу? – вроде утверждаю, но получается так, будто спрашиваю.

– Нет, Вась, – Никита покачал головой, – если бы он был обычным рабом, то да.

Дома могла бы делать, что хочешь, а с его статусом исключений нет – браслет должен быть всегда. В последнюю встречу Марика первым делом стала искать взглядом браслет на его руке, теперь понимаю почему.

Шумно выдохнув, потерла виски.

– Это ещё не самое неприятное.

– Не самое? – изумлённо спросила у него.

– Да, – Лазарев подтянул планшет к себе, несколько раз нажал на экран и подтолкнул гаджет в мою сторону.

Передо мной появилась другая статья. 19.14.

В случае отзыва дарственной, все распоряжения предыдущего хозяина утрачивают силу… включая подачу заявления на освобождение.

Сердце подскочило в груди, когда я раз за разом читала эти строки.

– Что же это получается? – сдавленным шепотом обратилась к Нику, – все пойдет псу под хвост, если Марика отзовёт дарственную?

Никита лишь сдержанно кивнул:

– Если она докажет, что ты опасного раба содержала ненадлежащим образом, то заберёт его. Соответственно и все остальное потеряет смысл.

– Черт, – вскочив с места, начала мерить шагами кухню, потирая лоб и пытаясь собраться мыслями.

– Она точно знает, что Тимур у тебя без браслетов всегда. Ей нужны будут свидетели, которые подтвердят этот факт. Или кадры, на которых ясно видно, что Барсик твой не носит оков.

Прикидываю, могла ли эта змея заснять Тимура, и с раздражением понимаю, что у нее был миллион шансов для этого. Я особо и не смотрела на нее.

Дура! С этим лечением и выздоровлением все навыки растеряла. Позволила себе непростительную беспечность, хотя знала, что белобрысая хочет забрать Тимура себе.

Чуть не зарычала от досады за такую оплошность, которая может очень дорого стоить мне и ещё дороже Тиму. Ладно, браслеты я его заставлю надеть. Да он и не будет сопротивляться, когда узнает, что Марика реально может его забрать. Тут проблем не возникнет. Парень хоть и с дурным характером, но разумный. А вот как с Власовой?

На хрена я ее вообще позвала на это мероприятие?

Хотя, если бы ее не было, то и Лазарев бы не насторожился, пропустил тревожный звонок. Теперь хотя бы есть время подготовиться, принять меры. Вот только какие?

– Так, – заставляю себя остановиться, глубоко вдохнуть, успокоиться, – если она все-таки решится пойти законным путем, мне её не сдержать.

– Не сдержать, – согласился Лазарев, – можешь потянуть время, но суд все равно будет на ее стороне.

– Черт, – снова вырвалось, – а если объявить, что он вольнорожденный?

– Не вариант – себя закопаешь. Комитет по правам человека сразу вцепится в то, что подвергла риску его освобождение, что опять-таки ненадлежащее содержание. Так что даже не думай. Крысе этой тоже достанется, но тебе больше.

– Тогда остаётся одно, – закусив губу, посмотрела на Лазарева, – связаться со старшим Барсадовым.

Никита задумался, а я, пытаясь убедить то ли себя, то ли его, затараторила:

– Если уж он не поможет, то никто не поможет. Игорь Дмитриевич как никто другой заинтересован в свободе Тимура.

– Так-то да. Но ты ведь понимаешь, что по головке он тебя не погладит за то, что допустила такую ситуацию.

– Переживу, – махнув рукой, направилась прочь.

– Ты прямо сейчас собралась ему звонить? – Ник вскочил следом за мной.

– Да. Тянуть смысла нет, – ответила ему решительно, хотя никакой решимости не ощущала. Лазарев прав, отец Тимура с меня три шкуры спустит, если из-за моей беспечности Тим снова завязнет в этом аду.

Мы прошли в кабинет. Я села за компьютер, а Никита пристроился в углу комнаты так, чтобы не попадать в объектив камеры.