Маргарита Дюжева - Жаркий Август. Книга Вторая

Я в это время сидела у него в комнате, с ногами забравшись в кресло и наблюдая за другом. В этот момент поймала себя на мысли, что, кроме тоски и прочих печальных ощущений, на поверхность робко пробивается что-то другое. От чего кровь бежит быстрее по венам.

Никита не только поддерживающий фактор, но и сдерживающий. Мне почему-то до смерти не хотелось, чтобы он заметил мое отношение к Тимуру. И вся моя показная сдержанность была в большей степени для него, чем для Тима. Не знаю почему. Может, не хотелось, чтобы он лишний раз сообщил мне, что я дура, творящая глупости и собственноручно усложняющая себе жизнь. А может, где-то глубоко внутри, под ворохом сомнений жила надежда, что все может получиться, и я до слез боялась, что Лазарев ее раздавит, хладнокровно разложив по полочкам наши дальнейшие перспективы.

Когда со сборами было покончено, мы еще некоторое время сидели в его комнате и обсуждали рабочие моменты. Я передала пакет документов на работу о своем лечении и о том, что реабилитация займет еще два с небольшим месяца. Кстати, чистая правда, никакого обмана. Сергей Геннадьевич настоятельно рекомендовал сразу не покидать Ви Эйру и первые пару месяцев не нырять с головой в прежний ритм жизни. Я ухватилась за эту идею руками и ногами. Потому что могла оставаться на этой поганой планете, не торопиться на работу и при этом не трясти перед всеми в управлении своей собственностью.

Потом мы вышли сначала в гостиную, куда через пару минут подтянулся Тимур, а потом и вовсе на крыльцо.

– Ну что, товарищи, – усмехнулся Ник, – вот я и отчаливаю. Не будем разводить на прощание сопли, слезы и прочие телячьи нежности, – покосился в мою сторону, – это я тебя имею в виду, Чу. Убирай траурный вид со своей физиономии.

– Нормальный у меня вид, – ворчу себе пол нос.

– Угу, я вижу, – хмыкнул парень, – вон, с Тимура бери пример. Чуть ли не пляшет от радости, что я, наконец, сваливаю.

Тимур иронично выгнул бровь и, сложив руки на груди, смотрел на Лазарева.

– В общем, напоследок хотел сказать пару слов. Вам обоим. Вась, ты наш вчерашний разговор помнишь?

Киваю, недовольно поджав губы. Это скользкая тропинка. Стоит только на нее ступить и опять бессонная ночь, полная сомнений.

– Подумай над этим хорошенько и сделай правильные выводы. Мне все-таки кажется, что не стоит сравнивать стабильность и уверенность в завтрашнем дне и сиюминутную радость от сюрпризов.

Тимур, сообразил, что говорим о чем-то своем, поэтому тактично отвел взгляд в сторону, и не подозревая, что мы обсуждаем его свободу.

– Теперь, что касается тебя, – Никита бодро перекинулся на него, – не знаю, пересечемся ли мы когда-нибудь еще. И если да, то, возможно, обстоятельства будут совершенно иными, но ты тоже не забывай, что я тебе обещал тогда в гараже.

Смотрю выжидающе то на одного, то на другого, но, по-видимому, просвещать меня никто не собирается. Они смотрят друг другу в глаза, будто взглядами обсуждая что-то свое. Интересно, что?

– Надеюсь, меня все поняли?

– Не переживай папочка, поняли, – усмехаюсь, пытаясь скрыть грусть за улыбкой.

Ник как всегда тихонько щелкнул по носу, а потом сгреб в охапку и по-медвежьи прижал к себе. После чего пожал руку Тимуру.

– Ну все, до встречи. Не скучайте, – подхватив сумку, направился к такси, как раз остановившемуся возле крыльца.

– Пока, – ответили мы нестройным хором.

Ник, махнув нам в последний раз рукой, сел в машину, а мы с Тимуром еще несколько минут стояли на крыльце и молча смотрели ему в след.

– Не поверишь, но мне жаль, что он уезжает, – Тимур задумчиво потер щеку.

– А мне-то как жаль! – нервно улыбнувшись, обхватила себя на плечи, пытаясь унять дрожь в теле.

– Что будем делать?

– То же, что и всегда, ничего не изменилось, – с усердием делаю вид, будто меня интересует что-то вдали. На самом деле просто боюсь смотреть на него. Ощущение, словно голая стою перед ним, хочется спрятаться, укрыться.

Тимур абсолютно спокоен и не замечает моего напряжения. Стоит, облокотившись на перила, чуть морщится от солнечных лучей, а я даже смотреть в его сторону не могу. Мне кажется, что все мои эмоции как на ладони. Стоит ему только заглянуть в глаза, и все раскроется.

Выдержки хватает еще минут на пять. После чего нарушаю тишину, окутывавшую со всех сторон:

– Ладно, если что, я у себя.

Тимур кивает, а я ретируюсь и быстренько сбегаю в свою комнату, позорно поджав хвост.

М-да, всем хозяйкам хозяйка.

В комнате я просидела весь день. Даже носа не высовывая наружу. Пропустила обед, ужин, да вообще все на свете. Тим меня не трогал. Уж не знаю почему. То ли чувствовал, что у меня что-то происходит, то ли ему было глубоко фиолетово, выйду я из комнаты или нет.

Так или иначе, но мой день прошел в четырех стенах, в окружении печальных дум и метаний. Еще я злилась на себя. За внезапную слабость, неспособность решить проблемы. Нет, я никогда не была стальной леди, которая, не моргнув глазом, преодолевает любые препятствия, встающие на пути, но и не пряталась никогда. А сейчас…

Я откровенно не знала, как себя с ним вести. Будь на его месте любой другой понравившийся парень, с удовольствием окунулась бы во флирт, игру взглядов, игривое кокетство. А с ним все не так, все шиворот-навыворот. Я помню, как тогда в гараже он окатил меня волной холода, подумав, что я рассматриваю его чумазое тело с нечистыми намереньями.

И вот как быть? Сделать вид, что ничего не происходит? Попытаться невозмутимо реагировать на его присутствие? Я бы с удовольствием, да только сомневаюсь, что сил хватит. Сомневаюсь, что в какой-то момент он не перехватит мой взгляд, полный раздирающих изнутри противоречивых чувств. Сомневаюсь, что, оказавшись рядом с ним, не начну краснеть, путаться в словах, как влюбленная идиотка. Тут уж мигом все раскроется. У Тимура чутье на такие вещи абсолютное.

Может сказать о свободе и все? И дальше вести себя с ним как со свободным? Вдруг он решит, что я от него за освобождения жду такой вот горячей постельной благодарности?

Злюсь еще больше. За то, что выдумываю три миллиона нелепых вариантов, все больше загоняя саму себя в тупик, нагнетая ситуацию.

Мнительная паникерша. Вот кто я!

После десяти выбираюсь из своей комнаты, внезапно осознав, что хочу есть, и под урчание пустого желудка все равно не засну.

Выйдя в коридор, обнаружила, что в гостиной работает телевизор. Тимур что-то смотрел, устроившись в кресле. Торопливо проскакиваю на кухню, еще надеясь, что удастся избежать встречи с ним.

Как бы не так!

Не успела я себе разогреть ужин, как в дверях появляется он.

Чуть не подавилась от неожиданности и смущения.

Черт, надо было сидеть у себя! Можно подумать, померла бы с голода! С корсетом вон три с половиной месяца почти не ела, а тут, надо же, оголодала бедняга.