Александра Мурри - Деревня ведьм. Оборотням вход воспрещен

После того случая у всех сестер еще долго горели уши. Не от стыда, от цепкой хватки бабули. После заданной внучкам трепки, бабушка Лотта взяла и купила главной оторве шлем. В наказание – розовый.

С тех пор коллекция Санни ощутимо выросла, в ней насчитывалось двенадцать разных экземпляров. Груда металлолома – так обзывала это богатство Эля. Хм, пусть изгаляется как хочет. Комната в подвале, перестроенная в гараж, принадлежит только Санни, у двугих сестер имеются в подземелье свои отсеки. И уж мотоциклы всяко лучше сотен кукол и прочих игрушек, которые заполняли полки в подвальной комнате Алисы. А магазин Эли? Крема, мыло, тоники, мазилки, красилки, вонялки, то есть, пардон, духи… Ладно, на этом хотя бы заработать можно. Но все равно ерунда, даже сравнивать с великолепными железными конями неприлично.

Скорость помогла выкинуть из головы лишнее, всяких приставучих покойников и непонятные венки из колких роз. Дорога в горах узкая, с одной стороны скала, с другой обрыв. Вдобавок серпантин, само собой, богат на резкие повороты. Опаснее езды не придумаешь, разве что этот же путь, но зимой. Лед и снег не лучшие друзья водителя.

Сузуки устойчивый и послушный, чуткий, как ни один мужчина в жизни Санни. Он вершина ее желаний, долгожданный и выстраданный мотоцикл. Честно заработанный, если не считать примененную при покупке самую капельку магии. А ее считать никто не будет, – не пойман не вор.

Небольшой альпийский городок встретил сверкающими витринами, приглашающе распахнутыми дверьми кофейен и магазинчиков, прогуливающимися группами туристов. Коренного населения на улочках почти не видно, все заняты делом, торговля в разгаре.

Ухоженные двух – и трехэтажные домики в пастельных тонах, шикарные виллы, отели, гостиницы, пансионы и бесчисленные бутики. Самый сезон начнется через месяц, тогда все до одной гостиницы заполнятся постояльцами, а на улицах и трассах будет не протолкнуться. Так же, как и в санатории.

Санни сбавила скорость и плавно подъехала к белоснежному зданию с колоннами. Большое, похожее на дворец монархов или музей в стиле классицизма. Санаторий недавно отреставрировали очень качественно и дорого, бережно сохранив все детали конца восемнадцатого века как снаружи, так и внутри.

Санни нравилось тут работать. Вокруг раскинулся старый парк из буков, лиственниц и кедров, садовник ревностно следит за многочисленными клумбами и скульптурными кустами. Кабинеты и палаты санатория просторны и удобны, все клиенты богаты, в основном вежливы и интеллигентны. И самое важное, Санни очень ценят. Конечно, у нее ведь 'волшебные ручки'.

Удивительно, как поиздевлся над Санни Создатель. Или дело в плохой наследственности? Кроме полного несоответствия внешности и самоощущения, имелся дар чувствовать потоки энергий во всем живом посредством прикосновений. Ладонями она "чуяла" силу жизни, ее угасание, слабые и больные места, повреждения внутренних органов, вредоносные образования, гибельные для существования клеток. Что-то она могла улучшить, не излечить – такие чудеса скромной ведьме не по силам, о чем-то предупредить и направить на обследование к нужному врачу. Но были случаи, в которых Санни ничего не могла изменить, если только в худшую сторону. Кому суждено умереть, – умрет, но напоследок сможет насладиться превосходным массажем.

В просторном холле шаги звучат ясно и гулко. Акустика великолепна – высокий потолок, арочные своды и гладкие холодные поверхности. Станцевать бы здесь стэп. Или фламенко. Санни уже давно этого хочется, но приобретенные навыки жизни в социуме останавливают. Вопреки мнению Эли, Санни сумела стать цивилизованной и сдержанной. Почти.

Симпатичный охранник, чей возраст варьируется между шестидесятью и восмидесятью, загорелый, со стильной стрижкой и бакенбардами, протянул Санни ключ от ее кабинета. Никогда не меняющийся ритуал – улыбка, ключ и…

– Доброе утро, Санни. Как дела-делишки?

– Привет, Ник, – девушка сняла, наконец, мотоциклетный шлем и улыбнулась в ответ. – У меня все по-старому, это у тебя, что ни день, то приключение. Рассказывай, что нового?

…сплетни. Кто чем живет, кто чем дышит. Для старого охранника это радость, продлевающая жизнь, а Санни не сложно подыграть. Иногда и полезно послушать.

Ник помялся недолго для виду, после чего поведал последние новости. Санни поддакивала в нужных местах и удивленно или же потрясенно восклицала. Сплетни и "проверенные" факты касались личной жизни коллег, постояльцев, остального немногочисленного населения Хексендорфа и официальной стороны жизни городка.

Главная новость – оперная певица на пенсии – Николетта Опера, из двести пятнадцатого номера, отдыхающая в хексендорвском санатории на протяжении последних лет двадцати, наконец-то приняла ухаживания торговца спиртными напитками, Генри Ворнера, почивающего на честно заработанных лаврах. Он ухаживал за оперной дивой… сколько? Подробности их взаимоотношений развлекали окружающих, сколько Санни себя помнила. Роман века, не иначе.

Еще новость – номера на весь предстоящий сезон в горнолыжном курорте уже раскуплены и забронированы. Свободных мест нет ни в санатории, ни в гостиницах городка. Даже частные особняки и менее шикарные однотипные коттеджи сняты за баснословные суммы. Ура, работа будет!

Как бы ее не оказалось слишком много, – уныло подумала Санни. Часы сна она урезать не собиралась. Есть в ее жизни святое, на что посягать чревато. Одна из таких святынь – сон.

– Да, хорошо, – поддакнула уже вслух.

– Ну, не знаю, – в своей манере проворчал Ник. – С одной стороны популярность – это деньги, знаменитости всякие, знакомства, крупные чаевые. Но одно дело знаменитости культурные, такие как наша обожаемая Николетта, и совсем другое – знаменитости… не культурные.

– Вы имеете в виду спортсменов? – уточнила Санни, сдерживая смех. Это санаторская "больная" тема. – Спортивная культура тоже культура. Не будьте злопамятными, Ник. За свои разгромы они платят более чем достаточную компенсацию. Да и чего вы ожидаете, у нас под боком две самые любимые экстремалами вершины и лучшие спуски для лыжников всех видов и возрастов.

– Вот и сидели бы себе на базах, а не в наш санаторий ехали! Носятся потными табунами, орут и ржут – вылитые кони. Пиво ведрами хлещут! – последнее он произнес с особым осуждением и еле уловимой ноткой зависти. Пиво Ник и сам очень любил, однако врач запрещал злоупотреблять.

– Я смотрю на них и думаю, зачем им санаторий? У нас поправляют здоровье. Травку курить и спиртное распивать можно и в более дешевом, именно для этих целей предназначенном, месте! Да и вам, Санни, проблем прибавится, как всегда, – нахмурил густые брови охранник.