Анастасия Сопик - Двойственные души

Я не чувствовала холод. Не чувствовала ничего. Иногда, казалось, что я и не жила вовсе. Настоящая Одри Мэтьюс умерла в день свадьбы. Теперь это был запрограммированный зомби Франклин, который проживал ежедневную рутину на автомате.

Шарканье тапок Чарльза по паркету послышалось с коридора.

– Одри, ты не видела мой кошелёк?

Чарльз ввалился в кухню.

– Ты… куришь?

Расплывшееся от ранее выпитого лицо вытянулось в изумлении.

Весь этот месяц мне удавалось скрывать своё вернувшееся пристрастие к сигаретам. Но не в этот раз.

– А что такого? Ты – пьешь, я – курю, – поспешно нашлась я. – Хочешь, чтобы такие родители были у нашей дочери?

С переездом сюда мы с Агнес для Чарльза легко заменились излюбленной стопкой «Хеннесси» по вечерам. Изначально я не придавала этому значения. Каждому человеку требуется отдых, и для каждого это имеет разное значение.

Однако, все оказалось куда серьезнее. Такой «отдых» стал проходить чаще, пока не перешёл в регулярный. Чарльз, как обычно, многое обещал, был чрезмерно убедителен, только бы я поскорей отлипла со своими нравоучениями. Каждые его «завтраки» съедались налегке. Я слепо не замечала очевидного. Подумаешь немного пьет. Если ему так лучше, кто я, чтобы запретить?

Но лучше Чарльзу не становилось. Я ловила его со стопкой с утра: «для того, чтобы башка варила» и после работы: «чтобы крепче спалось», пока это не перешло в регулярную привычку.

Чарльза одолевали мысли. Я замечала, как ему трудно.

Тогда я начала подозревать, есть что-то похуже стрессовой работы и кредитов. Определенно есть. Что-то, что мешало ему спать глубокими ночами, что сбивало с верного пути. Когда я спрашивала его об этом, Чарльз был то слишком пьян, то слишком занят.

Даже не посмотрев в его сторону, я протянула ему потертый кожаный кошелёк:

– Вчера ты вернулся посреди ночи пьяным в стельку. Мне пришлось тебя раздевать самостоятельно, когда из твоих брюк выпало две тысячи фунтов!

Затушив одну сигарету, я потянулась к пачке за следующей.

– Ты рылась в моих вещах? – разозлившись, прокричал тот.

– Чарльз, ты не слышишь? Ты был пьян! Я кое-как стащила с тебя брюки. Они выпали случайно!

Чарльз растерянно заморгал, застигнутый врасплох.

– Я так и знала! Ты выиграл на аукционе больше денег! – выдвинула я свою догадку.

– Я тебе сказал правду о том, столько получил.

– Продал картины?

– К сожалению…

– Неужели, выдали аванс за дом? – самонадеянно воскликнула я.

– Если бы! На работе один коллега давно торчал мне две тысячи фунтов!

– Боже мой! Две тысячи? Почему ты не сказал мне? – моему возмущению не было предела.

Мы совсем перестали разговаривать, делиться переживаниями. Закрылись в своих отдаленных мирках. Сидели, забитые в разные углы. А ведь в отношение, главное, общение и поддержка.

– Я забрала себе половину.

Я знала, что его это выведет из себя. Чарльз ненавидел, когда трогали его вещи без разрешения.

– Ты с ума сошла? Зачем тебе столько?

– Всякое может случиться. Будет правильней, если часть денег будет храниться у меня для сохранности.

– Что такого может случиться?

– Что хочешь! Вдруг сантехника придётся вызвать или полицию?

Ну или ты, чего доброго, разом все пропьёшь или проиграешь в казино.

– Все это меньше тысячи фунтов!

– Я не работаю, практически все время трачу тут одна с нашим ребёнком…

– Ну так и сиди тут с ребёнком, зачем тебе деньги, ты же никуда не ходишь? – перебил меня он.

– А может и пойду!

– Нет!

– Почему?

– Тут повсюду опасно!

– Опасней, чем здесь? Вот уж не думаю!

Ответа не последовало.

– Чарльз, что с тобой происходит? – поймала я его вопросом, накрыв мужскую ладонь своей.

– О чем ты?

Тот обреченно посмотрел на наши скрещенные руки.

– Ты вливаешь в себя по три литра алкоголя каждый день, приходишь домой пьяным поздно ночью… И ещё спрашиваешь, с чего я взяла?

Слова загнали его в угол. Ещё никогда я не видела мужа таким потерянным.

– Чарльз, скажи честно, у тебя были проблемы с алкоголем до нашего знакомства?

Он силился придумать ответ, но его виновато опущенные глаза сказали все за него.

– Чарльз, у тебя же есть я, – отчаянно простонала я, выдвигая свою последнюю попытку до него достучаться. – Почему ты не можешь поговорить со мной? У меня тоже есть проблемы. Мы могли бы сесть и спокойно все обсудить…

Не сдержавшись, Чарльз закричал, взлетая со стула:

– Да потому что у нас не получается нормально поговорить! Все заканчивается очередным скандалом!

– Это все дом. С приездом сюда ты сам не свой. Спиваешься до чертиков, не уделяешь нам с дочерью внимания…

– Да ты не видишь, что ли? Я пытаюсь решить нашу финансовую проблему!

– Может, стоит напомнить из-за чего взялась наша эта финансовая проблема? – упомянула я об ещё одной его игровой зависимости.

Чарльз озлобленно выскочил из кухни, я кинулась за ним. Молча он натянул шарф.

– Ты куда собрался?

Пить? Или, того хуже, снова играть?

– На работу.

– Куда?

– Я теперь помощник продюсера, – нехотя сообщил тот.

– Помощник?

– Да, меня пока что понизили, но это ненадолго.

Чарльз спешно надел ботинки, пальто и охотничью серую шляпу, как у знаменитого Шерлока Холмса.

– Мне пора, – сказал он будничным тоном, прокручивая дверной замок.

– Но ты же ничего не поел!

Хоть я ничего и не успела приготовить!

– Заскочу по дороге в местную забегаловку. Всюду лучше, чем твой английский стандарт.

Я проигнорировала пылкую колкость в мой адрес.

– Постой!

– Чего тебе? – приостановился тот.

– Удачи тебе на работе! Я верю, что у тебя все получится.

Чарльз окинул меня ненавистным взглядом и, наконец, хлопнул дверью.

Сбежал.

Мороз за секунду просочился в дом под тонкую ткань сорочки. Я набросила сверху халат.

Следующие несколько часов я потеряла в приключениях своего героя Равика в Париже из Триумфальной Арки, пока меня не оторвал громкий звонок.

– Привет, подруга, что делаешь? – интересовалась Бренди по ту сторону трубки.

– Да так, читаю.

– За последний месяц ты не пестришь в делах разнообразием.

Я вздохнула и закрыла книгу.

Что ж, не стану спорить, Бренди была права.

– Ну а ты? Как прошло твоё свидание?

– Я так и знала, что ты спросишь, – слащаво протянула подруга. – Девочка – воплощение невинности. Она ещё почти ребёнок, живет с родителями. Это ее первые однополые отношения, поэтому в основном действовать приходилось мне.

– М? И как же далеко вы зашли в своих действиях? – поддела ее я вопросом.

– Да пока рано о таком говорить, мы просто много говорили о всяком, как старые подруги.

Около получаса я болтала с Бренди по телефону. Зажав телефон между ухом и плечом, я поднялась с корзиной грязного белья наверх, чтобы закинуть стирку.