Алена Реброва - История о принцессе из Подлунного Королевства. Книга 1

Я сжала челюсти, пытаясь задушить в себе нарастающий комок слез. О болезни отца я знала, но до сих пор воспринимала ее, как нечто временное. Не могла понять, что болеет он уже несколько лет, и лучше ему не становится…

В тот вечер я сделала то, что делала всегда, когда не могла найти ответы: я переоделась в наряд служанки и отправилась в лес за стенами замка. Было уже темно, меня трясло от холода и страха за то, что мне предстоит.

Быть королевой – наверное, меня это не пугало. Я всегда знала, что однажды выйду замуж, и мой муж займет престол отца, что мои дети будут править после нас. Моя роль в этом обязательном условии моего рождения не должна была помешать моим планам: я полагала, королева не обязана присутствовать на бесконечных приемах и жертвовать своими интересами ради кипы бумаг. Королевы на моем веку не было, и я наивно думала, что раз отец без нее справляется, то и моему призрачному супругу я буду без надобности, и смогу продолжить свои поиски удивительного.

И тут мисс Энке усаживает меня перед собой и говорит, что мужа я должна буду выбрать через несколько дней, на приеме, куда съедутся все достойные моей руки холостяки. Что отец, которого я всегда любила и уважала, болен настолько, что боится покинуть мир раньше, чем случится мое совершеннолетие… что поэтому он хочет, чтобы в семнадцать лет я вышла замуж и заняла свое место в королевской семье с человеком, которого даже не знаю.

Я упала на колени перед озером и плакала, обхватив себя руками: все во мне сжималось от боли, мои мечты горели заживо.

И именно в тот вечер, когда я готова была разорваться от горя, произошло настоящее чудо.

Кто-то вышел ко мне из леса, это был олень, мой дорог Фиан. Должно быть, он услышал меня, и пришел проведать.

Удивленная, я перестала плакать, протянула руки к его узкой морде и погладила плоский лоб, провела пальцами по крепкой шее. Пар с шумом выходил из его большого влажного носа, Фиан не сводил с меня крупных блестящих глаза. Он смотрел так, будто знал, почему я плачу, и сочувствовал.

– Не знаю, увидимся ли мы еще, мой дорогой Фиан, – проговорила я, и мой голос прозвучал так жалостливо, что слезы снова подкатили к горлу. – Знаешь, отец болен и хочет, чтобы я вышла замуж через несколько дней… он боится, что не доживет до моего совершеннолетия. А оно всего лишь через полгода…

Не выдержав, я снова разрыдалась, уткнувшись лицом в теплую оленью шею. Я почти повисла на ней, но Фиан не шелохнулся, поддерживая меня.

Должно быть, луна вышла из-за туч, осветив озеро, даже сквозь закрытые веки я почувствовала, как стало светло. Это было похоже на то, как будто кто-то зажег в небе огромную белую свечу, однако вскоре я поняла, что свет идет вовсе не сверху: шкура Фиана засияла, а сам он вдруг выгнулся, словно невидимая веревка тянула его назад за шею, она изогнулась под моими руками.

Я отпрянула, белый свет ослепил меня, а когда он исчез и зрение вернулось ко мне, я увидела перед собой темноволосого мужчину в изношенном белом охотничьем костюме. Он сидел на коленях и смотрел на меня, участливо и отчасти виновато.

– Здравствуй, Одри, – произнес он, не сводя с меня больших светло-карих глаз.

Я сидела у дерева, прижав колени к груди, и не могла произнести ни слова. В голове не было ни одной мысли. Ни единой.

– Меня зовут Томас, – представил он, чуть склонив голову. – Когда-то мы с тобой виделись, но ты этого не помнишь. Это было до того, как меня заколдовали.

В тот вечер я узнала его историю. Олень, которого я долгие годы считала своим лесным приятелем, оказался заколдованным принцем из королевства, которое давно пало от рук могущественного колдуна. Я знала, что это было за королевство, и знала о принце: он приезжал к нам во дворец, когда мне было около пяти лет. Но со мной он тогда не разговаривал, так как был слишком взрослым. Ему тогда было уже шестнадцать, и он готовился занять свое место в кабинете министров.

Трагедия, случившаяся с его небольшой, но гордой страной прогремела на весь мир через несколько лет после того визита. Обозлившийся на королевскую семью колдун явился во дворец и уничтожил всю династию, похоронив под обломками жителей замка. Обезглавленная страна в итоге была разбита и поделена между соседними государствами, а о ее наследниках с тех пор никто не слышал.

Тот колдун не убил Томаса, вместо этого он обрек его на жизнь в облике животного. Человеком он мог становиться только ночью, под светом луны. Но у каждого проклятья должен быть свой ключ, способ развеять его: Томаса должна была полюбить девушка и согласиться стать его женой. У лесного озера, куда его отнес колдун, девушки бывали редко. Но одну он все-таки встретил.

Улыбаясь сквозь слезы и еще не веря в происходящее, я рассказала ему, что через несколько дней должна буду выбрать себе мужа из знатных, чтобы отец мог назначить своего приемника.

– Томас, ты согласишься быть моим мужем? – спросила я, не веря, что все происходит в заправду.

Когда я уже готова была сдаться, оставить все свои мечты о чудесах и приключениях, передо мной случилось настоящее чудо. Разве это не было знаком? Тогда я не видела другого выхода – его просто не могло быть.

Томас сжал мои руки, его глаза сияли в свете луны.

– Одри, я стану счастливейшим из смертных, если ты согласна быть моей женой, – горячо произнес он. – Сейчас я связан проклятьем, но мои чувства не имеют к нему никакого отношения. Лишь благодаря тебе и твоим рассказам я не утратил рассудок и мужество, чтобы жить дальше и оставаться тем, кто я есть. Ты всегда была моим светом.

– Значит, решено. Я обещаю, что сниму с тебя заклятие, – сказала я, и он сжал мои пальцы в своих, нежно улыбаясь.

Мы условились, что он придет во дворец в полночь, когда бал в честь церемонии будет в самом разгаре. По правилам я должна буду выбрать мужа после своего второго танца, и тогда отец объявит меня будущей королевой, а моего избранника своим преемником. Томас появится, как только взойдет луна, и мы объявим о помолвке, сняв с него проклятье.

Следующие дни прошли как одно мгновение. Дворец был охвачен приготовлениями, со всех концов материка съезжались принцы и представители высших сословий, богатые и бедные, знаменитые и неизвестные, их были десятки, и все они жаждали моего внимания.

Я не успевала запоминать их лица, а они уверяли, что не видят без меня своей жизни, задаривали подарками, словно полагали, что меня могут впечатлить красивые игрушки. Не знаю, как бы я это вынесла, если бы не Томас, чей образ утешал меня и придавал сил. Ведь я знала, что мне не придется связывать свою жизнь ни с одним из этих незнакомых мужчин, смотрящих на меня, как на кусок мяса с большим гарниром.