Марина Залесская - Предсказанная любовь

Мирослава прервала его размышления.

– Можно я умоюсь?

– Да, конечно, – Даниель проводил её в ванную комнату.

Он взял телефон, чтобы вызвать для девушки такси. Просмотрел несколько пропущенных СМС и не стал отвечать.

«Провожу её и отвечу», – решил он и выключил звук телефона.

Потом он прошёл к двери, схватил её рюкзачок и быстро просмотрел его. Рюкзак был почти пуст, как он и предполагал. Упакованные в странные светящиеся пакеты пара белья, щетка для волос, зубная щетка, маленькое зеркальце, тюбик помады. Какой-то гаджет, IPad, скорее всего. И всё. Ни документов, ни денег, ни даже телефона.

Скрипнула дверь, он положил рюкзак на место и вернулся обратно.

Девушка вышла из ванной умытая, сияющая, волосы аккуратно убраны за уши. Губы нежные, мягкие, блеска на них уже нет. Глаза переливаются родниковой водой. Она улыбнулась ему своей чудесной улыбкой.

– Мне пора, спасибо тебе, Даниель, – развернулась к двери и…

Не дав ей сделать и шага к выходу, Даниель встаёт с дивана, обнимает девушку, притягивает к себе, гладит по прохладной щеке. Она замирает и не шевелится, смотрит на него, не отводя глаз.

Мысль о том, чтобы отправить девушку восвояси, улетучивается вместе с мыслью, о том, что она совсем-совсем молодая и совсем незнакомая.

Он прижимает её к себе ещё крепче, слышит, как быстро бьется её сердце, видит капли воды на ресницах, стирает их губами. Или это слёзы?

Девушка пахнет молодостью, свежестью, чем-то нежно-цветочным. «Ромашкой, – вспомнил он». Он целует гладкую нежную шею, тонкие плечи, ключицы, опустив руки вниз, забирается под платье, пробегает пальцами по узким девичьим бедрам. Оттянув резинку трусиков, руки движутся дальше к низу горячего живота. Девушка молчит и смотрит на него. Её лицо почти спокойно, лишь слегка подрагивают брови и глаза усиливают сияние.

– Закрой глаза, – просит он, не в силах выносить этот одурманивающий магнетический свет.

– Нет, – отказывается она, – я хочу всё видеть.

Она поднимает ему футболку, сводит обжигающие руки у него на спине.

Так, застыв, они стоят совсем немного, всего минуту, но ему она кажется вечностью. В голове звенело, и он не мог дышать полной грудью.

«Колдует она, что ли?» – подумал он.

Сжав девушку до хруста в ребрах, он накрыл поцелуем нежные губы. Девушка вздрогнула и неумело ответила. От возбуждения бегали мурашки, бухало сердце.

– Пошли, сказал он, – и, не выпуская девушку, будто бы боялся, что она исчезнет, отвел её в спальню.

Комнату бледно заливал свет луны, деревья, оставляя тёмные тени, обмахивали окно ветками. В темноте её глаза сияли ещё ярче.

Он попытался расстегнуть мелкие, почти невидимые среди вышивки, пуговицы на лифе белого платья, но безуспешно. Чуткие пальцы не справились с такой работой.

– Я сама, – сказала она.

Освободилась из его объятий, отошла к окну, встала к нему спиной и, расстегнув пуговицы, сняла платье. Подцепив пальцами, стянула простые белые трусики. Она аккуратно сложила одежду на кресло и повернулась к нему, застыв на месте и давая ему разглядеть себя.

Луна послушно осветила её мягким светом. А она стояла ровно, не шевелясь. Стройная фигура, словно выточенная резцом скульптора, длинные волосы перекинуты на одно плечо, маленькая прелестная грудь, тонкая талия и узкие, почти мальчишеские бедра. Она была чудо как хороша. И видимо знала об этом, стояла свободно, совсем не стесняясь, и смотрела на него почти с вызовом.

– Я ждала тебя, – сказала она, помолчала и продолжила: – ты поцелуешь меня?

Пульсирующая кровь отключила для него весь мир, оставив лишь одно желание. Он быстро разделся, пошвыряв как попало вещи на пол, схватил девушку, толкнул ее на кровать и, закрыв ей рот поцелуем, и не понимая, почему же он так торопится, бесцеремонно навалился сверху и раздвинул коленом ноги. Тонкое тело ее дрожало, она что-то пыталась сказать, но уже ничего не могло остановить его, и он, словно пытаясь уничтожить барьер из плоти, растворился в ней.

– А-а-а, – ответом стал ему стон, полный не страсти, а боли.

Он еще несколько раз дернулся и затих. Нашел в себе силы посмотреть на девушку. Она лежала, придавленная его немалым весом, тяжело и глубоко дышала, из прокушенной губы сочилась кровь, руки и сведенные судорогой ноги дрожали. В глазах её не было света, в них плескались боль и слёзы.

– Черт, – наконец-то дошло до него, – ты, что, в первый раз? – он даже слово не сразу вспомнил. Ты девственница?

– Уже нет, – прозвенел голосок.

– Почему же ты не сказала?

– Разве надо было? Я не знаю правила вашего социума.

Ему захотелось придушить девчонку. Он почти изнасиловал её, а она твердит про какие-то правила.

– Все хорошо, Даниель, – успокаивающе сказала девушка, – я рада, что наконец-то это случилось, и рада, что это был ты.

Он растерялся. Заниматься любовью с девственницами ему ещё ни разу не приходилось и что сказать, он не знал. У него даже и мысли не возникло об этом. Она сама пришла к нему, сама разделась, сама смотрела на него с откровенным вызовом.

– Откуда я мог знать…, – запнулся он.

– Прости, Даниель.

Девушка с трудом вылезла из-под него, села, и уставилась на красное пятно на белой простыне.

– «Вот и сорван твой цветок», – пропела она и, сверкая идеально очерченными ягодицами, пошла в ванную.

Шла она медленно, неловко, дрожала, обхватила руками плечи, сжимала ноги. На спине отчетливо выделялись позвонки и рёбра, вызывая у него острое чувство жалости.

«Цветок, надо же придумать!» – негодовал Даниель.

Он был зол на девчонку и на себя. Он же видел, что девушка необычная и непростая, не надо было связываться с ней, но нет, он поддался на странное очарование, загляделся в сияющие глаза. Ну вот и огрёб проблемы.

Однако девушка вскоре вернулась из ванной комнаты, уже совсем спокойно и мягко ступая по ковру босыми ногами, подошла к кровати. Он опять залюбовался на эту юную наготу.

– Ты такая красивая, – сказал он.

– Ты тоже, – ответила девушка. Она легла рядом, повернулась к нему, прильнула тонким прохладным телом, вновь вызывая отчаянное желание.

– Ты красивый, как эльф.

«Фантазёрка она, фильмов насмотрелась. Сейчас эльфы на пике моды».

Девушка продолжила своё колдовство, волшебство, которым она наполнила этот день, полыхало вокруг неё магическим пламенем. Она наклонилась к нему и провела прохладными ладонями по лицу, но не остудила пожар.

Она что-то сказала или, точнее, пропела непонятные слова на незнакомом языке: «Elenye nandaro».

– Что-что? – не понял Даниель.

– Элени Нандаро – Звёздный Арфист. У эльфов нет скрипок. Они играют на арфе и taladaur [2] Лютня – эльфийск. .

Девушка шептала ему в ухо, обдавая теплым мягким дыханием. А он уже почти не слышал её из-за бухающих ударов сердца.