Лилия Мигаро - Любить волка. Быть волком. История одной любви

Душ я приняла быстро. Вымыла голову и быстро ополоснулась в опасении, что в любой момент зайдёт незваный гость. Или этот качок заявится, с него станется. Потом закуталась в пушистый халат, который был мне большим и вышла в пустую комнату. Нет, я не смирилась со своим положением в этом доме. Просто чётко осознала, меня не отпустят.

Теперь хозяевам надо убедить меня, что они не звери. Им надо добиться от меня чего-то типа прощения. Чтобы я не написала заявления о нападении и угрозах, что явно не поможет заключённому, но пока ещё не осуждённому главе семейства. Я адвокат и то, что мне устроил этот Серый, это то, что может утопить старшего Князева. Поэтому я смирилась со статусом вынужденного гостя в этом доме или скорее принуждённого к гостеприимству этой семьи гостя. Я подошла к лестнице и стала невольным слушателем.

– Она ребёнок, не знающий стаи и наверняка оборота. А ты давил на неё.

– Я не знал, что эта мелкая адвокат. Ну серьёзно, какой из неё адвокат? Я был уверен, что прислали ангелочка из очередной газетёнки, разжалобить, запудрить мозги и на придумывать очередную сенсационную ложь.

– А зверь тебе на что? Когда ты уже научишься слушать его? Мы ещё не знаем чья эта девочка и перед кем придётся отвечать и заглаживать твоё самоуправство.

– Ты подслушиваешь?

Сзади абсолютно неслышно подобралась малышка. Своим внезапным появлением и вопросом, пусть и заданным шёпотом, напугала меня. Напугала до икоты и прыжка на месте с разворотом на сто восемьдесят градусов. Да, что ж за семейка такая, постоянно пугают меня. Этот прыжок привёл меня к полёту вниз спиной через весь пролёт ступенек со второго этажа на первый. И к моей огромной радости, ещё до того, как моё тело посчитало все углы и спина встретилась с твердыней пола гостиной, чьи-то сильные руки подхватили меня на лету и прижали. От страха увидеть, как ломаются мои руки-ноги о ступеньки, я зажмурилась.

– Просто скажи, что тебе понравилось передвигаться в объятиях сильных мужчин. И я обещаю, я придумаю как осуществить твои желания. И не придётся кидаться в мои объятия со ступенек.

Чьими-то руками оказались руки этого гада Серого. Страха перед ним уже не осталось совсем. Все смыла вода. Зато была злость и желание, нет, необходимость членовредительства одного наглого качка. У меня прямо руки чесались. Я выскользнула из его рук и схватила первое что под руки попалось с тумбочки у лестницы.

Этим первым попавшимся оказалась сувенирная булава, как жаль, что не больших размеров. Всего-то сантиметров тридцать ручка и сантиметров пятнадцать в диаметре шар с шипами. Она была резная из дерева, но на концах шипы были металлические со штампованным рисунком. О как хорошо, что попалось мне именно это, моя жажда членовредительства буквально восторгалась этим сувениром.

Теперь уже по гостиной носился Серый не от мамы с полотенечном в руках. Он убегал от меня, мелкой и злой до чёртиков. Я гонялась за ним размахивая оружием с необходимостью ударить, я просто-таки нуждалась в этом. Нет, наверное, я пыталась не ударить, а убить этого… сволочь эту! Сколько мы так носились не знаю.

Знаю точно, что с десяток раз, не меньше, я хорошо приложила эту сволочь, и не слабо так приложила. А потом меня вдруг сгребли в крепкие объятия. Сжали не давая двинуться, это была тётя Катя, она гладила меня, шептала что-то нежное и ласковое, успокаивала.

До тех пор, пока моё орудие возмездия, булава, с которой я уже сроднилась и забыла, что все ещё её держу, с глухим, но громким стуком не выпала из рук на мягкий ковёр. В руках стало легко, как и на душе, легко и как-то даже сладко от осуществлённой мести. Никогда раньше не замечала за собой такой кровожадности. Да и в подобные ситуации никогда раньше не попадала.

Часть 3. От ненависти и членовредительства до любви

Екатерина Степановна, тётя Катя, довела меня до стола и усадила рядом с собой. С другой стороны, от меня сидела Света, дальше малышка и её мама. Напротив, уселся наглый и, о какая радость и успокоение для моих изрядно потрёпанных нерв, весь поцарапанный в порванной футболке, с ссадинами и синяками на руках Серый. А рядом с ним мой спаситель. Во главе стола было пусто, хотя приборы там стояли.

– Итак, Елена Макаровна Волкова, адвокат Коли. – Уже официально представила меня всему семейству за собравшемуся за столом к ужину. Хозяйка дома, Екатерина Степановна. – Леночка – это наши с Колей сыновья. Старший, который тебя принёс из леса и вмешался в творящееся там безобразие – Толик. Это его жена, наша Танюша. Маленькая принцесса рядом с ней – это их дочурка и наша внученька, Лизонька. Светочку, нашу дочку, ты уже видела и полагаю уже знаешь. А этот охламон, наш самый младший из детей, Сергей. Он со Светой близнецы и на три с половиной минуты её младше. Ещё, у нас Коленькой есть две дочки погодки, они старше близнецов и младше Толика.

Старшая из них, Марина, она замужем и ждёт ребёнка. Они с мужем живут в Москве, но в связи с неприятностями в нашей семье, она сейчас живёт в Зеленогорске, в нашем семейном имении. Во избежание, так сказать, не желательных встреч работников пера и неприятностей, связанных с вынашиванием ребёночка. Ты не обижайся, просто уже были прецеденты, Мариночку поджидали под кабинетом врача – гинеколога не добросовестные журналисты. Она из-за этого попала в больницу. А вторая дочка, Лида, она в Москве, получает очередное образование. Она любит учится, вот и учится уже на второе или третье высшее. Она из тех, о ком говорят «вечный студент». Ты уж не держи зла на нас.

– Екатерина Степановна, я не обижаюсь на вашу семью, уж тем более на вас. Я просто чуточку покалечу вашего младшенького, «охламона», и успокоюсь. Вам только лучше будет, хоть чуть-чуть выбью из него дурь и глупость.

Я говорила искренне, от всего сердца и души. Говорила не сводя глаз с этого самого охламона. И смотрела так, уничтожительно, что если бы взгляд убивал или расчленял, объект моих посылов уже пару тройку раз разорвался на кусочки, собрался и истаял.

– Слышь, мелкая, а силёнок-то хватит?

Он говорил с издёвкой и насмешкой, не торопясь, растягивая фразу и заедая каждое слово сытным и вкусным ужином.

– Я может и мелкая, но в отличии от тебя не глупая. Ты хоть понимаешь сколько статей уголовного кодекса за этот вечер ты нарушил? Нападение, насильственное удержание, угрозы, причинение вреда, ну и так, по мелочи. Папку с делом ты не имел права ни брать, ни знакомиться с её содержанием. Ах и мой телефон – это кража личного имущества.

А теперь, крупный мой скажи, если тебе наплевать на себя любимого, то как все это отразится на твоём отце. Как прокурор или присяжные отнесутся к человеку, который воспитал такого сына. Ты же не просто напал, ты напал на адвоката, да и просто на женщину, которая, как ты изволил выразиться «мелкая», особенно рядом с таким качком как ты и твои ненормальные дружки.