Татьяна Ф - Семь дней на счастье

Мужчина ухмыльнулся и сдвинул свой браслет. В зоне видимости его камеры стояла рыжая девушка со спины и пялилась на голокартинку перед собой.

Я подняла взгляд, ощущая, как забилось сердце и не торопилась оборачиваться. Я же с ума сойду, если он сейчас рядом окажется. Мир, мир, успокойся. Я ещё раз глубоко вдохнула имитированный морской воздух и только собралась сделать движение, как почувствовала боль в плече. Охнув, дернулась, почувствовав какой-то внутренний непонятный откат, словно все эмоции закрыли большим тяжелым одеялом.

– Спокойно, – мужчина убрал от моего плеча иньектор. – Это простое успокоительное. Вот смотри, у тебя гормоны стресса просто зашкаливают.

Он загрузил программу, в которой отражались все биологические показатели моей тушки. Скачки некоторых параметров действительно впечатляли.

– Давай так, – оператор скрестил руки на груди. – Я буду рядом оставшийся день.

Несмотря на успокоительное, сердце сделало кульбит и радостно запрыгало в грудной клетке. Браслет оператора затрынькал. Мужчина нахмурился и снова потянулся к своей сумке, в которой наверно лежали препараты для таких буйных клиентов, как я.

– Не-не-не!! – заголосила я. – Обещаю держать себя в руках, на вас не кидаться, не обниматься, не трогать и вообще буду хорошей девочкой. Только больше не надо вот этого.

«Это» было и в самом деле неприятным, потому как притупляло чувства, а мне это очень не понравилось.

– Договорились.

– А почему решили быть рядом? – не удержалась я от вопроса.

– Ты моя работа, – он подхватил мою руку и приподнял её словно игрушечную. – У вас с телом густая нейросеть образовалась. Боюсь, оно слишком сильно реагирует на тебя.

– Это плохо?

– Чревато для тела. Когда двое переживают совместное приключение, то вполне естественно сближаются, что перерастает либо в дружбу, либо в любовь. У тебя с телом слишком тесная связь, а ему ещё с другими «жить». В моей практике такое случается редко, но, как правило, тело после этого с другими носителями либо плохо контактирует, либо вообще не соединяется больше. Так что не порть мне тело, не сживайся с ним.

Ну вот, словно ушат холодной воды вылили. Ну а правда, я что хотела? Чтобы я ему понравилась, особенно после того, как несколько раз от ворот поворот получила? Грустно, но жизненно.

– Сейчас мы заедем на работу, я кое-что проверю, – деловито произнес мужчина, хватая меня за локоть и таща куда-то в сторону.

– А зовут то вас как?

– Рэй.

– Рэй…, – протянула я, задумавшись и уйдя в себя. – Как будто что-то круглое и одновременно… Ммм…

– Квадратное?

– Что? – я непонимающе захлопала глазами.

– Правильно говорят, художник от слова «худо», – заключил мужчина.

– Почему это? – возмутилась я.

– Худая потому что! Ты когда последний раз ела? Изначальный вес у тела был 56 кг. За несколько дней потеряно четыре! Четыре!

Я задумалась. А вот не помню, действительно не помню, наверно ещё вчера. Как-то совсем не до этого было в последние дни.

– Тогда сначала ужин.

– Сейчас полночь, какой ужин?

– Хорошо, пусть будет ранний завтрак.

Словно подслушивая наш разговор, громко и требовательно заурчал мой желудок.

– Ну хоть кто-то из вас имеет здравый смысл, – пробормотал оператор, буквально вталкивая меня в мобиль. – А теперь говори, как тебя зовут.

– А вы не знаете? – я была искренне удивлена. – Вы же мой оператор.

– Для меня ты лишь последовательность цифр, образующая индивидуальный номер тела. Оператор не знает настоящего имени носителя.

– Почему?

– Профессиональные тонкости. Кухня?

– Средиземная, – машинально ответила я, обдумывая новость.

Всю дорогу оператор молчал, наблюдая за дорогой и не отдавая управление автомату, а я мысленно рисовала портрет Рэя, с грустью понимая, что я для него лишь набор чисел.

Операторы появились не сразу. Первое время соединение тела и сознания проходило под контролем ИскИнов, «дисциплинированных и ответственных работников нашего общества», как говорил тогдашний руководитель центра «СовТел». И действительно, первые этапы работы были безукоризненны. Вживление сознания было отлаженным процессом, исключающим неточности. С определенного времени «несостыковки» исчезли из отчётов, что вскружило голову многим и обязательно упоминалось на всех презентациях.

Но дальнейшие этапы весьма портили репутацию ИскИнов. Несмотря на высокий уровень их развития, у них были недостатки – импровизация и юмор, свойственные человеку, так и остались для ИскИна недоступным сокровищем. Способность увидеть в логичных действиях нелогичность, вовремя распознать изменения в сознании и предотвратить полное слияние с телом была, есть и будет прерогативой человека. Почему нельзя допустить последнее, спросите вы? Все просто. Время жизни искусственного тела чрезвычайно мало. Как ни бились ученые прошлого и нашего столетий, но предел Хейфлика для него никогда не превышал десяти делений. Если говорить на нормальном языке, то клетки искусственного тела переставали делиться намного раньше, чем у обычного человека, что приводило к преждевременной старости и быстрой смерти. Дегенерация клеток мозга оказывала существенное влияние на сознание, меняя его далеко не в лучшую сторону. А если случайно возникало тесное слияние тела и сознания, разорвать их контакт было сложно. Причем по разным причинам. Ведь как классно, когда твое тело слушается тебя беспрекословно, практически никогда не болеет, прекрасно выглядит и является привлекательным для противоположного пола. Кто захочет покинуть его?

В истории было не мало случаев, когда люди отказывались от возврата в собственное туловище, сходили с ума и уходили из жизни «в этой волшебной оболочке». Кроме гуманистических проблем, были и финансовые. Даже полная страховка не покрывала стоимости расходов на выращивание нового продукта, если один из экземпляров использовали для красивого самоубийства некоторые ненормальные клиенты. Удивительно, но ИскИны, как их не тренировали, постоянно пропускали таких особей. То ли клиенты были слишком хитрые, то ли наоборот слишком простые, поговаривали даже о неуловимых хакерах, копавшихся в мозгах ИскИнов.

Чтобы не было причиной, когда убытки достигли определенного количества, было принято решение о передаче контроля над телами операторам. Эти специально обученные люди отслеживали внутренние параметры тел благодаря биомониторам, вживленным внутрь тушек, и при необходимости вмешивались в процесс. Их зарплата входила в стоимость аренды тела и, как правило, существовала инструкция «один клиент – один оператор», что исключало возможность ошибки на уровне «ой, отвлекся». Кроме того, они наблюдали за психологическим состоянием человека, дабы вовремя распознать изменения.