Валерий Ледник - Муза саксофониста

Одна моя коллега жаловалась, что она интересная и симпатичная, а поклонников мало. При этом она вела своё возмущённое повествование в солнцезащитных очках, придающих ей богомолоподобный вид, и с мобильником в руках.

С Олей было иначе, я встретил её в аптеке. Оля работала недалеко от дома, где я с ней поселился, в дежурной круглосуточной аптеке под номером 77. Вспоминаю, как два года назад я открыл скрипучую дверь, зашёл в аптеку и оторопел, увидев её, девушку-провизора. У Карла Юнга есть теория о специфических первообразах в нашем подсознательном – архетипах. Так вот Оля обладала внешностью моего архетипа идеальной девушки. Она была невысокого роста и имела классические черты лица. Огромные искристые серо-зелёные глаза Оли сводили с ума, как и её озорная белоснежная улыбка. Густые каштановые волосы девушки немного вились. Находясь в очереди и покупая витамины, я постеснялся с ней познакомиться, но, покинув аптеку, решил, что не прощу себе, если уйду, и устремился в смежный с аптекой цветочный магазин, украшенный сверху вывеской с лейкой. Я приобрёл там одну алую розу и вновь вернулся в аптеку. Здесь была душная атмосфера, создаваемая тусклым светом, смесью запахов лекарств, вирусов и больных людей. Небольшая любопытная очередь стала меня пропускать вперёд, считая, что я опаздываю к кому-то на свидание. Я отказался, но, переминаясь с ноги на ногу, очень волновался. Чего я только не наслушался, посетители допрашивали провизора про все грибки и вирусы. Стоящий передо мной мужик с чёрными усами закончил перечисление списка лекарств заказом презервативов.

– Какие именно презервативы вам нужны? – зажато спросила Оля.

– Дайте на ваш вкус, – отозвался клиент, и Оля, покраснев, достала первую попавшуюся упаковку.

– И у меня тут проблема, у дочки разболелось ухо, но я не доверяю врачам и залил ей в ухо заячий жир, а малышке лишь хуже! – продолжил черноусый посетитель.

– Ну ещё бы! И где вы взяли в городе заячий жир? – поинтересовалась провизор.

– Я охотник! – гордо заявил покупатель и получил от Оли подробные рекомендации с требованием обратиться к врачу.

– Повезло дочке, что её отец охотник, юморист и целитель. И меня угораздило найти заведение, чтобы кадрить девчонок, – подумал я тогда и, оказавшись возле окошка провизора, переборов себя, промолвил:

– Здравствуйте ещё раз, здесь, конечно, не подходящее место, но вы мне понравились и я хотел бы с вами познакомиться. Возможно, вы дадите мне шанс и оставите свой номер телефона?

– Ой, ну я не знаю, у нас ведь такая разница в возрасте, – сказала пьяная женщина лет 55, крутящаяся прямо за мной, наверное, желая пошутить. Я сделал вид, что не заметил подвыпившую даму.

Оля замялась, начала тараторить что-то про неожиданную ситуацию, но на её лице не наблюдалось удивления, как будто она ждала моего возвращения. Потом провизор вручила мне бумажку и розовую ручку со словами:

– Вы можете написать мне свой телефон, и я перезвоню вам, как только у меня появится время.

– После дождичка в четверг! – с усмешкой прокричала мне в ухо неугомонная соседка, заставив меня поморщиться.

Я часто слышу про потерянное поколение девяностых, про лихие девяностые и о необходимости какого-то «возрождения». Я могу понять возрождение в Италии передовых традиций Римской империи, но что вы намереваетесь поднимать из руин в Восточной Европе? Неужели Московию с боярами, опричниками и холопами или Речь Посполитую с рокошами, религиозным преследованием, конфедерациями, либерум вето и своеволием шляхты? Напомню, что и в Великом княжестве Литовском белорусский первопечатник Франциск Скорина безвинно сидел в тюрьме. Что вы собрались возрождать? Российскую империю с крепостными, каторгой, отсутствием парламента и политических свобод? Или Советский Союз с диктатурой коммунистов и чекистов, хлевами в храмах, железным занавесом и дефицитом всего?

Рэкетиры и путаны, заполонившие города бывших советских республик в 90-х годах ХХ века, выросли и были воспитаны ещё в СССР, поразмыслите над этим. Да и повсеместное хамство, с которым я столкнулся в аптеке, тоже являлось наследием коммунистической империи. Ах да, во всех этих государствах присутствовало и много хорошего, но организация управления оставалась абсурдной и неэффективной.

Будь мне 19 лет, я бы с негодованием преподнёс розу пьяной женщине и удалился бы из аптеки навсегда, но мне было 26. Я написал телефон и передал назад в окошко бумажку и алую розу, кинув вслед реплику:

– Это правильный выбор!

Появление розы стало сюрпризом для провизора, и Оля отблагодарила меня улыбкой. Но всё оказалось не так легко, в течение пяти дней она мне не позвонила, и я отправил в аптеку приличный букет роз, упомянув в записке, что я ожидаю, и только тогда она меня набрала и всё завертелось, она согласилась на свидание.

Я – парень с ничем не примечательной внешностью: среднего роста, скорее худощавого телосложения, но я крепче, чем кажусь на первый взгляд. Русые вьющиеся волосы, голубые холодные глаза, разве что моё лицо производит впечатление интеллигента. В ухаживаниях за Олей я старался быть романтичным и придумал такую игру, как «цветочный телеграф». Например, фразу «Просто цветы красивой девушке, улыбнись!» я порезал на пять слов, а затем к каждому слову, распечатанному красным шрифтом на фотобумаге, я прикрепил по алой розе, а к слову «улыбнись» – 3 розы. Потом я договорился с разносчиками цветов, вы бы видели их ошарашенные лица. Оля находилась за прилавком, и, где-то раз в час очередной посетитель аптеки подавал ей цветок с посланием.

Иногда я исполнял для Оли мелодии на саксофоне, расположившись с букетом прямо под дверями 77 аптеки.

Это чувство, что ты нашёл свою вторую половину, точно внутри тебя загорается солнце, пронизывающее всё теплом и светом. Когда мы встречались после работы в кафе, её глаза сверкали, а взгляд наполняли надежды. Оля подростком писала картины, я купил ей краски и кисти, приложив к ним открытку со стихом:

Принцесса Ольга мирно спит,

Над ней в окне луна сияет,

Ангел-хранитель с ней сидит,

Покой он Ольги охраняет!

Макая кисти в лунный свет,

Принцессе ангел сны рисует,

В них море золотит рассвет,

И берег, где она танцует.

Рисует ей поля тюльпанов,

Издалека по ним идут

Верблюдов сотни караванов

И ей сокровища везут!

Рисует Ольге он ковёр,

Волшебный (может тот летать),

Чтобы поднявшись выше гор,

Могла бы в облаках мечтать!

Рисует принца ей в карете,

Вздыхая, будто обречён,

Прекрасней Ольги нет на свете,

И ангел сам в неё влюблён!

Во сне принцесса улыбнётся,

Награды лучшей ему нет!

Когда от сна Ольга очнётся,