Мария Григоренко - Дример

Пока его избивали и подвергали физическим нагрузкам, она проверяла бумаги и отчеты по проведенным испытаниям и не могла понять, как произошли изменения в состоянии подопытного и как долго продержится нестабильное состояние. В кабинет вошел Малкович, явно чем-то разозленный:

– Это бесполезный кусок дерьма! Его вырубили через пять минут боя. Такое впечатление сложилось, что он отупел моментально, стоило только одному из этих тварей его ударить. Он совершенно бесполезен. Как мне теперь отчитываться начальству? Я им уже сообщил, что проект «Зверь» возобновляется.

– Вы же не изучили ничего, а сразу решили начать испытания,– ответила девушка, не скрывая раздражения в голосе.

– Вот можешь сама дальше изучать это ничтожество, – ответил мужчина и вышел из лаборантской.

Девушка испытала двоякое чувство. Облегчение от того, что ее подопытный останется при ней, и тревогу – проект «Зверь» не сулил ничего хорошего ни ей, ни «бракованному».

Бренинг читала о том, что подопытные участвующие в проекте «Зверь» – это убийцы высшего класса. Их готовят специальным образом, делая быстрее, хитрее, умнее, выносливей. Насколько доктор помнила, в проекте было заявлено три кандидата и один из них ее подопытный. Что с двумя другими она не знала, потому как эти сведения были закрыты от всех, кроме управляющих корпорацией. И если «бракованный» станет тем, кого они пытались вырастить, мир умоется собственными кровавыми слезами.

Поступила новая кипа бумаг, а затем тревожный вызов. В камере с «бракованным» испытуемым творилось, что – то непонятное, как доложили ей. Он лежал неподвижно на полу и весь трясся. Доктор Бренинг решила лично осмотреть его и, удостоверившись, что на подопытного надеты цепи, направилась в его камеру.

Стоило ей войти в камеру, как тут же мужчина напрягся и зарычал.

– Успокойся, я не причиню тебе вреда, – проговорила Рикарда, подходя ближе.

– Не приближайся! – ответил подопытный, чем удивил ее.

– Я только хочу осмотреть твои раны и помочь. Что у тебя болит? – спросила она, опускаясь рядом, но проверяя целостность цепей. Нельзя быть полностью расслабленной с ним. Подопытный не стабилен, а значит, может произойти все, что угодно.

– Не прикасайся ко мне! – Снова зарычал мужчина на полу, но теперь его рык не был угрозой.

Рикарда достала мини аптечку из кармана и протянула руку к раненому, сомневаясь в том, что она делает. Как только рука коснулась его кожи, мужчина сразу напрягся, но не рычал и не отбивался. Проведя рукой по гладкой, горячей коже руки, она потянула его за плечо и повернула к себе. На нее уставился горящий недоверием и болью самый необычный взгляд. Таких серых тонов она еще не видела ни у кого.

– Позволь мне помочь тебе, – говорила она тихо, пытаясь скрыть свое волнение.

– Зачем ты это делаешь? Это какое – то новое испытание?– смотрел он на нее, не пугая и не проявляя агрессии.

– Я просто хочу помочь. Не нападай,– просила его девушка.– Тебя больше не обидят, я не позволю.

Сердце билось в груди, как сумасшедшее, когда она прикасалась к его коже и обрабатывала раны. Не закрывая глаз, он следил за ее действиями. Теперь Рикарда осознала, что все, чем они занимались здесь в лаборатории, не было правильным. Истекающий кровью и израненный мужчина, с взглядом полным боли и безысходности, яркое тому подтверждение. И такой взгляд она видела у всех испытуемых на объекте. Нужно было сообщить в главный офис, что на объекте не занимаются научным исследованием, а попросту издеваются и ведут незаконную деятельность, продавая препараты, тому, кто больше заплатит, порой скрывая результаты от начальства. Об этом она узнала, когда случайно подслушала разговор двух техников, прикрепленных за профессором Малковичем. Они слишком громко обсуждали то, что их начальник торгует не только препаратами, но и самими подопытными, получая огромные деньги за это. А потом списывает проданного, как использованный материал.

И она с этим не намеренна больше мириться, сегодня же она скажет Малковичу, что подаст рапорт в головной офис и попросит, чтобы лабораторию разделили, а его полномочия ограничили в ее зоне.

– Все будет хорошо. Я больше не позволю причинять боль,– проговорила она, смотря на мужчину, который лежал перед ней неподвижно. И непроизвольно погладила его по голове, чем удивила их обоих. В ответ на ее прикосновение, подопытный начал мурчать. Она улыбнулась ему, благодаря за доверие. Теперь она точно знала, что подопытные не были «безмозглыми тварями», как любил их называть Малкович.

А в тот самый момент, пока доктор Бренинг проявляла сострадание к одному из своих подопечных, лично обрабатывая раны на его теле, не предоставив это грязное дело техникам, Малкович включил камеры наблюдения и с противной ухмылкой на губах, проговорил, наклоняясь к экрану:

– Сближайтесь, котятки мои, чем больше эмоций будет испытывать «зверь», тем больше злости он выплеснет потом, почувствовав себя преданным.

В эту минуту зазвонил телефон, ответив на звонок, профессор стал серьезным:

– Добрый день, – коротко ответил он.

Прослушав вопрос, добавил:

– Как я и говорил, проект «Зверь» возобновлен. Животное начало проявлять привитые ему качества, но пока еще он не стабилен. Моими учеными выдвинута гипотеза, что необходимые нам функции проявляются после получения, морального или физического потрясения.

Снова замолчав, Малкович внимательно слушал, говорившего с ним человека.

– Без сомнений «Зверь» пробудится полностью, если получит достаточный толчок для этого. Как мы уже выяснили экспериментальным путем: побои его активируют ненадолго. Теперь пробуем метод психо – эмоционального воздействия.

Говоривший что – то спросил, а профессор, засмеявшись, ответил:

– Нет что вы, мы не дали ему самку его же вида, к ним он равнодушен. – Помолчав, он добавил. – Сейчас с объектом работает один из моих сотрудников.

И снова вопрос от звонившего.

– Доверие? Ей можно доверять. Эта девушка фанатично предана своей работе. Но лучше ее не посвящать, в наш план. Она хороший ученый, но ее идеалистические принципы и гуманное отношение ко всему живому, помешают в полной мере осознать важность, того чем корпорация занимается на самом деле.

Прослушав то, что говорил человек, позвонивший профессору и явно получивший одобрение своих действий, Малкович вызвал одного из своих техников.

Как только миловидная девушка, в белом халате вошла в его кабинет, он ей приказал:

– Возобновить наблюдения за «Бракованным». Вернее не «бракованным», а объектом 666. Такое имя было ему присвоено во время создания.

– Число зверя, – усмехнулась девушка, записывая то, что надо было сделать, пока профессор Бренинг играла с подопытным в «Джейн и Тарзана».