Елена Филон - Эскейп

Хмурюсь. В каком смысле: он сказал мне много?

И вновь он усмехается, будто моё выражение лица его изрядно повеселило. Наконец опускает руки и отходит на полшага назад:

– Я оказался здесь случайно, – произносит на полтона тише и смотрит пристально, будто ожидая, когда же у меня в голове лампочка вспыхнет.

– Почему ты говоришь это мне? – головой качаю.

– А кому ещё?

Отлипаю от стены и, потирая запястье, для чего-то подхожу к Ною ближе.

– Ты единственный, кто знал Азбуку Морзе, – говорю неуверенно.

– Думаешь?

– Кроме тебя, никто ничего не понял.

– Или сделал вид, что не понял?

– А ты… – продолжаю соображать, – ты оказался здесь случайно.

Уголок губ Ноя приподнимается в удовлетворённой ухмылке.

– Стоп. – Головой встряхиваю. – Хочешь сказать, что среди нас есть кто-то, кто знал Азбуку Морзе, понял кодовое слово, но утаил это от остальных?..

– Задание было рассчитано на кого-то другого. На кого-то, кто хорошо знаком с Морзянкой. Иначе… не будь меня здесь, у вас бы не было и шанса открыть ту дверь.

– И почему я должна тебе верить?

– Разве я прошу тебя верить мне? – склоняет голову набок. – Просто включи логику. Ты же успела решить для себя, кто я такой. Так неужели думаешь, что такой, как я внезапно захотел развлечься, приняв участие в чумовой ролевой игре?..

– Что если ты знал, что это не просто игра?

– Ну… – с задумчивым видом, Ной кивает головой, – тогда я либо полный псих, либо самоубийца, но ни первое, ни второе определение мне явно не подходит, не считаешь?

– Беглец?

– От смерти к смерти? – усмехается. – А ты и смешной можешь быть.

– Ладно, – складываю руки на груди, решая поразмыслить над всем, что услышала позже, – а теперь ответь, что конкретно тебе нужно от меня? Сотрудничество? Доверие?

– Твоя внимательность. Всего-то… твоя внимательность, Ханна. Твои глаза.

– НЕТ! НЕТ-НЕТ! ТЫ ЧТО НАДЕЛАЛА?!! – гортанный крик Кайлы раздаётся из-за двери, и уже спустя мгновение я оказываюсь в «красной» комнате.

– Дура-а-а… Дура-а-а… – Кайла, которую едва ли удерживает на месте Линк, рвётся к Марше, посылая в её адрес одно проклятие за другим. – Он же ещё там! Дура ты безмозглая! Чед остался там!

– Да! И Чед мёртв! – Марша пытается говорить вразумительно. – Мы не могли притащить сюда труп, Кайла, пойми же ты!

– Что ты наделала? – голос Ноя раздаётся за моей спиной. Голос полный неодобрения и даже злости.

– Ха! – Марша, высоко задрав голову, походкой победителя шагает к Ною и выглядит донельзя самодовольно. – А ты что думал, парень? Самый умный здесь, да? Ай-яй-яй… прости, что пришлось доказать тебе обратное. Не ожидал?.. Ну-ка, взгляни на рулетку и повтори ещё раз, что без тебя, сопляк, нам ни за что не продвинуться дальше!

Но Ной не смотрит на рулетку, которая теперь горит разноцветными огоньками, а одиннадцать из двенадцати слотов высвечивают наши имена… Ной безотрывно смотрит на Маршу, которая светится не меньше, чем эта чёртова рулетка, и я вижу, как злость в его глазах медленно затухает, уступая место прежней холодности.

– Гордость твою задел, да?.. А я лишь пытался выиграть нам больше времени, – голос его становится прежним: спокойным и беспристрастным.

– Что? В каком смысле? – Марша свешивает руки по швам и неуверенно поглядывает на рулетку.

– Было очевидно, что закрыв дверь, мы продолжим игру. Ты сняла нас с паузы.

– Что? – Марша теряется. – Было… что? Это было очевидно?

– Смысл любого подобного квеста – найти выход из запертой комнаты, – голос Ноя повышается на несколько октав, он приближается к Марше и нависает над ней с высоты своего роста. – Из запертой. За-пер-той! Чего здесь непонятного? И только полный идиот мог не додуматься, для чего на этой рулетке двенадцать слотов! Вопросом было лишь то, как скоро на них появятся наши имена и как скоро будет дан отсчёт времени. Кодовый замок на двери… его ты тоже не видела?

– Я же говорил… чёрт… я же говорил: не закрывайте дверь! – вставляет Линк и с разворота ударяет по чёрной стали. – Я же говорил! Говорил тебе, Марша!

– А что бы это изменило? – Марша ищет поддержку в лицах окружающих. – Рано или поздно, нам бы пришлось это сделать! Пришлось бы закрыть дверь и тем самым включить рулетку!

– И тем самым сократить кому-то жизнь на парочку часов, ага, – доносится ворчание Шона. – Что если нас могли спасти за это время? Я уверен, что нас уже ищут!

– Всё будет нормально, даю слово!

– Действительно, – мрачно усмехается Ной, глядя на Маршу. – Ну раз уж всё будет нормально, то тебе и крутить рулетку.

Ной

Два года и два месяца назад

В это роковое лето, благодаря знойной засухе и неурожаю, жители моей резервации сполна успели познать самую беспросветную из всех возможных личин отчаяния. В конце весны редкие ливни скупо орошали алчущие поля, а за всё лето небо больше не проронило на землю ни капли. И даже здесь – в городке, окружённом кедровой рощей, некогда прохладный воздух насыщен зноем и пылью. Каждый день я наблюдаю за тем, как утром желтое солнце подымается на пустом небе и бросает горячие лучи на лишённую влаги землю, проходят часы, и гнетущий пар полуденного зноя подымается в воздух, охватывая резервацию томлением.

И так каждый Божий день. Я забираюсь на крышу дома, в котором живу вместе с семьей, что за семнадцать лет стала мне родной, надеваю кепку, тёмные очки и безмолвно наблюдаю, как из соседних домов навстречу новому утру, с мало чего выражающими, блестящими от пота лицами, показываются жители тридцать седьмой Новой резервации штата Иллинойс, «подпирающей» собой границы высокоразвитого города. Они натягивают на лица улыбки, прощаясь со своими близкими, а в душе молятся, чтобы тело не подвело их и вовремя доставило на работу, несмотря на палящее солнце и не самое лучшее состояние здоровья.

Работа… У некоторых она хотя бы есть.

Новые резервации – некогда обычные маленькие городишки, которые были перестроены, переименованы и снабжены всем необходимым для проживания граждан не прошедших классификацию. Городишки, чьё население было тщательно отфильтровано со времён введения программы ООН, включающей в себя систему распределения социальных классов во благо здорового общества.

Они назвали это реформацией.

Мы прозвали это чисткой.

«Ресурсы земли истощаются», – заявляли они, приговаривая людей к изгнанию.

«Мы должны думать о будущем наших детей», – твердили они, высылая детей с врождёнными генетическими отклонениями за пределы родных городов, распределяя их по приёмным семьям в случае, если настоящие родители оказывались здоровыми и отказывались лишаться комфортной жизни и высокооплачиваемой работы. О, поверьте, такие были. Я – наглядный тому пример.