Кейт Донован - Затерянные во времени

– Шеннон! – предостерег Джон.

Его зеленые глаза гневно засверкали.

– Ты – негодяй, но, – Шеннон перевела дух и застенчиво добавила, – тебе это идет.

Джон изумленно уставился на нее, потом громко неудержимо расхохотался. Глядя на него, Шеннон рассмеялась, взволнованная и удивленная разнообразием форм и силой их страсти. Она бросила взгляд на Кахнаваки и почувствовала, как ее охватила волна негодования. Выражение лица у вождя было столь самодовольным, что он напоминал кукловода, или даже свадебного генерала. «Сейчас посмотрим!» – сказала она себе мрачно.

Шеннон схватила Джона за руку и зашипела:

– Перестань смеяться! Мы не можем этого так оставить! Иди и поговори с ним. Защищай свои права! Угрожай ему! Или, – обведя взглядом толпы сторонников Кахнаваки, она заметила слабым голосом, – ну, не угрожай ему… Просто сыграй на его самолюбии или честности.

– Я узнал все, что он хотел сказать. Он считает, что Великий Дух прислал тебя, чтобы выполнить обещание, данное его отцом и наградить меня за доброе отношение к его народу.

– Но ты же просил невесту из его народа.

– Да, я хотел женщину, которая не будет тосковать по городской жизни; которой нравится жить здесь, среди саскуэханноков. Закаленную и здоровую женщину для жизни в лесу.

– Саскуэханнокскую женщину. Кахнаваки знал, что ты имеешь в виду.

– Я уже говорил тебе, у Кахнаваки блестящий ум. Он думает, что перехитрил меня, – Джон печально вздохнул. – Может быть, и перехитрил.

– Ради бога! Мы должны ему все объяснить. Он ошибается, дух прислал меня не для тебя.

– Не для меня?

– Нет, чтобы наказать меня за костер на священной земле. Я оскорбила их умерших, и должна искупить вину. Меня должны наказать. Но в моем времени нет саскуэханноков, и меня перенесли сюда.

– В твоем времени?

– Давай, Джон. Знаю, ты сомневался. Я хотела было рассказать тебе об этом, но была в полной уверенности, что ты меня все равно не поймешь и не поверишь. Сейчас у меня нет выбора. Пойдем к Кахнаваки, и ты переведешь ему мои слова.

– Перевести твои слова? Ты хочешь попросить, чтобы он наказал тебя?

– Конечно. Тогда я вернусь в свое время, а ты женишься на его сестре.

– Не смеши меня, Шеннон.

Тогда Шеннон пошла на хитрость.

– Ты спросил его, разговаривал ли он со своими сестрами о браке с тобой?

Будто ему стало больно, Джон потер глаза.

– Дай подумать, Шеннон.

– Почему ты не спросишь? Или тебе не хочется знать? Может быть, ты что-нибудь делаешь не так? – Она приблизилась к нему и лукаво спросила: – Неужели ты не хочешь узнать, намерен ли он сдержать слово и отдать за тебя одну из своих сестер, если я не соглашусь?

– Наверное, я нелюбопытен, и об этом не спрашивал.

– Пойдем, спросим, – Шеннон глубоко вздохнула и спросила себя, не является ли мазохизм причиной всех ее бед. Неужели она намерена просить молодого фанатичного вождя наказать ее?

С притворной уверенностью она приказала Джону:

– Переводи.

Они приблизились к Кахнаваки. Его смеющиеся глаза смущали Шеннон. Несомненно, вождь находил ее забавной…

– Спрашивай! – ее голос исказился от злости. – Спросим, намерен ли он обсудить твою женитьбу на его сестре.

Джон заговорил, тщательно подбирая слова. Он с трудом сдерживал гнев. Ответ Кахнаваки, казалось, поразил его, и на вождя посыпался град вопросов. Мужчины не спорили, но было ясно: тема их беседы не относилась к числу приятных.

Шеннон с беспокойством прислушивалась к их разговору. Наконец, не выдержав, она вцепилась в рукав куртки Джона.

– Скажи мне, – потребовала она, – скажи, что он говорит.

– Не вмешивайся не в свое дело, Шеннон, – от возмущения в его глазах полыхало зеленое пламя. – Иди погуляй. Здесь тебе ничего не угрожает.

– Погулять? Я никуда не уйду, пока ты не расскажешь мне, что он сказал! Он оскорбил тебя? Если его сестры не находят тебя привлекательным, они слепы! Честно, Джон…

– Его сестры послушны и охотно выйдут замуж. По словам Кахнаваки, они никогда не были против брака со мной, – и ядовито заметил, – даже, когда я был с бородой.

– Обе?

– Все! Ты удивлена?

– Вовсе не удивлена. Будь благоразумен, Джон. Я не виновата, что Кахнаваки хочет женить тебя на мне. Пойми, я стараюсь помочь тебе. Ты все обо мне рассказал Кахнаваки?

– О том, что ты уходишь? Это ничего не значит. Он считает, что выполнил свой долг. Он привел тебя ко мне и теперь умывает руки. Даже, если ты уйдешь, он не выдаст за меня ни одну из своих сестер. Очевидно, он полагает, что я не смогу быть хорошим мужем.

– И это твой «брат», – Шеннон поморщилась. – Он считает, что ни один мужчина не достоин его сестры. Не принимай это на свой счет, Джон. Ты доказал, что достоин этой чести… И когда я исчезну, он смягчится.

– Нет, никогда, – категорически заявил Джон.

– Когда он поймет, зачем я здесь, он даст тебе невесту. Спроси, изменит ли он свое решение, если я исчезну, – Джон молчал. Шеннон толкнула его локтем в бок. – Спроси. Припри его к стенке.

– Незачем спрашивать. Он бился над этим обещанием долгие месяцы. Он дал бы мне невесту, но неохотно. Великий Дух услышал его и прислал тебя…, чтобы вознаградить меня за все, что я сделал для них. Так он решил проблему.

– Но ведь все не так.

Раздался голос Кахнаваки мягкий, успокаивающий.

Джон покачал головой.

– Он просит, чтобы я не сердился.

Шеннон нежно погладила его по щеке.

– И я тоже. Скажи, почему Кахнаваки не хочет взять тебя в зятья. Видно, что он восхищается тобой…

– Он сказал, что я показал себя с хорошей стороны, но я все еще белый человек.

– Какая-то… расистская… теория.

– У тебя странный взгляд на вещи. Это не «расистская» теория, а логическое… возражение. Он полагает, что когда-нибудь я захочу вернуться к прежней жизни, и тогда заберу с собой его сестру. И она будет несчастна.

Шеннон с сочувствием улыбнулась Кахнаваки.

– Он – типичный брат. Прекрасно, правда? У тебя тоже есть сестра, Джон, и ты можешь понять его.

– Отстань. Это наше с Кахнаваки дело.

– А что, если бы Кахнаваки захотел жениться на твоей сестре? – холодно спросила Шеннон. – Ты бы согласился?

– Ты что, спятила?

– Отвечай? Разве не честь для Мередит выйти замуж за вождя? Чего еще она может пожелать? – Недовольная улыбка скривила его губы. – Разве ты не хотел бы, чтобы твой друг стал твоим зятем?

– Не хочу, – Джон весело рассмеялся. – Я понял, – и быстро заговорил с Кахнаваки, по лицу, которого разливалась довольная счастливая улыбка.

Шеннон прислушалась к шутливым голосам мужчин. Потом отошла и села на деревянную скамью. Ей надо подумать и решить собственную проблему. С таким переводчиком, как Джон, у нее мало шансов уговорить Кахнаваки помочь ей. Нужно найти саскуэханнока, знающего английский, чтобы он передал Кахнаваки, или шаману, или старейшине ее слова. Только ей в голову могла прийти нелепая идея сватать другую за чертовски привлекательного – в жизни ей не приходилось встречать такого – мужчину. Она хотела Джона Катлера, но не могла получить его. Он принадлежал не ей, а своей саскуэханнокской невесте. И именно она обязана устранить разногласия и устроить этот брак. Боже, за что ей ниспосланы такие муки!