Шеррилин Кеньон - Ночные объятия

— У нас тут логово.

Эш поморщился. Это означало, что стая Катагарских волков собирается на некоторое время обосноваться в Новом Орлеане.

— Это очень плохая идея. Сейчас Марди Гра, и у нас тут полно даймонов. Вы должны забрать стаю и…

— Мы не можем, — отрезал Вэйн. — В нашей семье шесть женщин, которые собираются рожать.

— И еще одна родила сегодня утром, — добавил Фанг. — Ты знаешь наши законы. Мы останемся здесь, пока щенки не подрастут достаточно, чтобы путешествовать.

Ситуация становилась все лучше и лучше. Беременные Катагарцы являлись магнитами для даймонов из-за силы их душ и психических возможностей породы. Не говоря уже о том, что Новый Орлеан был домом для трех кланов Аркадцев, которым понравилось бы содрать шкуру с Вэйна и Фанга.

— Тебе известно, что здесь обитают три группы Аркадских Стражей? — спросил Эш.

Глаза Вэйна угрожающе потемнели.

— Тогда лучше скажи им, чтобы они убирались. У нас молодняк, и если я поймаю их где-нибудь поблизости от нашего логова, просто разорву их на части.

Эш глубоко вздохнул и рассмеялся над нелепостью того, с чем столкнулся. Он не чувствовал злости. Просто это был не его день.

У него имелась сексуально озабоченная, взбешенная богиня. Кельт, пропавший без вести. Римский генерал и трое человек, желающих выпотрошить его. Темный Охотник, не поддающийся контролю и полиция, требующая его убийства. Теперь еще и стая Катагарских волков, которые внезапно подбросили помет из семи щенков прямо в сердце своих врагов.

Да, хорошо быть руководителем и отвечать за всех…

Ник потянул носом и огляделся вокруг:

— Что это? Я чувствую гумбо [49] Экзотическое растение родом из тропической Африки, бамия. ?

Вэйн и Фанг напрягись, когда Ник подошел к ним поближе.

Не обращая внимания на рык Вэйна, он дернул за край его плаща, открывая яркую розовую коробочку, зажатую в его левой руке.

— Что это? — спросил Ник.

— Гумбо, — проскрежетал Вэйн.

— С каких это пор вервольфы едят гумбо?

Эш весь сжался, услышав вопрос Ника.

Фанг бросился на Ника, но Эш поймал его и с силой отбросил назад, пока тот не вцепился парню в горло.

— Мы не вервольфы, бычок, — прорычал Фанг. — Мы волки. Периодами.

Ник был озадачен оскорблением:

— Бычок?

— Сленговый термин, — пояснил Эш, — происходит от факта, что они рассматривают людей в качестве пищи.

Ник отошел назад.

— Розовые коробочки, хм? — спросил Эш, мысленно забавляясь.

Не удивительно, что они прятали их.

Вэйн перевел угрожающий взгляд с Ника на него:

— У Ани тяга к шоколаду и гумбо. И она захотела это из Фламинго Рум, и больше ниоткуда.

Эш почувствовал, как задергались уголки его губ:

— Не могу поверить, что вы бегаете по поручению своей сестры.

Фанг фыркнул:

— Вспомни, что термин сука был придуман для наших женщин.

Вэйн фыркнул на него:

— Она самая младшая в нашем выводке, Фанг. Прояви уважение.

Глаза Фанга вспыхнули, но он склонил голову, подчиняясь брату.

Вэйн передал розовую коробку Фангу, достал из кармана ручку и записал номер.

Вручив его Эшу, он сказал:

— Это мой сотовый. Если тебе будет нужна помощь в борьбе с даймонами, дай мне знать. В нашей стае дюжина Стратов, и последнее, что нам нужно — это даймоны, рыскающие вокруг наших женщин и щенков.

Эш взял номер и убрал его в карман. Он промолчал, когда заметил приближение остальных Стратов. Они крадучись вышли из-за угла, как стая диких собак. Выстроившись веером, одетые во все черное, они выглядели убийцами, каковыми и являлись. Каждый, кто попадался им на пути, бросался прочь и с опаской следил за ними.

Тем больше поводов, чтобы остаться спокойным. Вервольфы никогда не беспокоились, знал ли кто об их существовании. Если кто-то доставлял им неприятности, то превращался в завтрак для них.

Страты окружили его и Ника.

— Темный Охотник, — прорычал Стефан.

Он был ростом вровень с Эша и являлся лидером Стратов и смертельным врагом Вэйна. Они сражались вместе, когда была необходимость, а в остальное время ненавидели друг друга.

— Что вы делаете с нашими сынами?

Эш заметил, как искривились губы Стефана, когда тот употребил ласковое обращение к мужчинам стаи. Между Вэйном и Фангом и другими членами стаи не было любви. Однако, Эш был посторонним, а стая всегда представала единым целым перед посторонними.

— Мы делились информацией, — ответил он.

Стефан прищурился на Вэйна:

— Тебе нужна наша помощь?

Вэйн фыркнул, глядя на Ника:

— Это тот случай, когда можно чувствовать запах бычка и не иметь возможности съесть его.

Стефан готов был напасть, но стальной взгляд Вэйна сдержал его. Стефан был лидером из-за возраста и опыта. Вэйн подчинялся только потому, что все еще сомневался в своих силах. Если он когда-нибудь захочет бросить вызов Стефану в борьбе за верховенство, не было сомнений, кто победит.

— Позже, — сказал Стефан Эшу, прежде чем увести Стратов прочь.

Вэйн и Фанг остались.

— Позвони, если мы будем нужны тебе, — сказал Вэйн.

Эш кивнул.

Они присоединились к стае и сели на мотоциклы, которые оставили на улице позади себя.

Эш не двигался, пока они не скрылись из вида.

— Эти люди пугают, правда?

— Нет, Ник, они не люди, — медленно произнес Эш, — они — животные. На короткое время они становятся людьми, но в конце дня превращаются в волков.

Зазвонил его сотовый телефон.

Эш ответил. Это был Тэлон, голос которого был наполнен болью и гневом.

— Мне нужна твоя помощь, Ти-Рекс. Я сейчас в клубе Раннивульф. Они забрали Саншайн.

— Кто забрал Саншайн?

— Кельтский бог, Камулус. Как только солнце сядет, я пойду за ним.

Тэлон был в ярости. Он звал Кеару, и она должна была уже ответить. Он попытался очистить мысли и не смог. Его эмоции вырывались и ограничивали его возможности. А чтобы мыслить ясно, необходимо было полностью владеть собой. Но это было невозможно.

Он должен найти Саншайн.

Она была там совсем одна, без защиты. И если с ней что-нибудь случится, он найдет Камулуса и заставит заплатить или убьет его, чтобы никто никогда не смел тронуть ее снова.

Он метался у задней двери в клубе Раннивульф, похожий на льва в клетке. В венах кипел острый и осязаемый гнев. Тэлону хотелось разорвать что-нибудь своими руками. Или разодрать клыками.

Темная сущность Охотника была спущена с привязи, и впервые он ощутил часть того, что чувствовал Зарек. Ярость была столь первобытной, столь мощной, что управляла им полностью.

Он врезал кулаком по кирпичной стене рядом с дверью.

— Я верну ее! — рычал он.

Сильно поврежденное тело болело и истекало кровью, но он не собирался подниматься на чердак Саншайн, не смотря на то, что для восстановления ему необходим был сон.