Кейти Макалистер - Даже вампиры хандрят

— О, даже не думай, — произнесла я, мои руки все еще были скрещены. Глаз Пэйна стали почти нормальными, и хотя он все еще был в крови, но, по крайней мере, сильный порез на виске закрылся и перестал кровоточить. — У меня еще много вопросов: например, почему Пилар переключился с Клэр на тебя? Этот вопрос для всех…

— Ты абсолютно уверенна, что это был Пилар? Финн никогда не видел его раньше, и я не смог хорошо его разглядеть, прежде чем он на меня напал, — спросил Пэйн, прерывая меня.

— Да, я уверена, что это он, хотя я не очень хорошо его разглядела, так как была слишком занята, пытаясь оттолкнуть тебя. Перейдем к главному вопросу: твой брат сказал, что я твоя Возлюбленная, но мы проделали все семь шагов, и ты не получил свою душу. Что изменилось?

— Ты пожертвовала собой ради него, — сказал Финн, между делом целуя Клэр, которая суетилась вокруг, собирая окровавленную одежду. — Нужно, чтобы Возлюбленная захотела пожертвовать всем, чтобы искупить душу своего Темного.

Я прищурилась в сторону Пэйна.

— Ты упустил это из списка шагов.

Он пожал плечами.

— Я не думал, что это относится к делу.

— Ах, ты не думал… — от ярости у меня встали дыбом крошечные волоски на шее.

Он поднял руку, чтобы остановить надвигающуюся обличительную речь.

— Я имел в виду, что не думал, что это имеет отношение к процессу Воссоединения. Мой отец говорил, что он не Воссоединился, пока мама не принесла себя в жертву, но я не связал это с нами.

— В конце концов, я была права, — сказала я, чувствуя теплое сияние радости при мысли, что Пэйн вернул свою душу обратно.

— Да, ты была права. — Он избегал смотреть на меня, как будто хотел скрыть что-то.

— Ты даже не поблагодарил ее, братишка, — сказал Финн, закатывая глаза. — Ну, ты и хам!

— Все в порядке, он не должен меня благодарить. — Я изучала его лицо в поисках других признаков того, что теперь мы связаны друг с другом. Но ничего не было… как ни странно. Я понятия не имела, что я ожидала увидеть, но испытала странное чувство потери, как будто чего-то не хватало. — Я говорила ему, что буду рада помочь вернуть душу.

— Да, но…

— Прекрати, Финн, — сказал Пэйн, стрельнув в брата взглядом, полным невысказанных комментариев. — Если ты чувствуешь себя лучше, Сэм, может, мы сможем двинуться дальше в соответствие с нашими предыдущими планами?

Чувство потери чего-то усилилось.

— Конечно. Гм. Секундочку… извини, похоже, я запуталась сильнее, чем думала. Мы сейчас Воссоединены, правильно?

— Да, — сказал Пэйн кратко, используя одну из влажных тряпок, которые оставила Клэр, чтобы вытереть с лица кровь.

— Так теперь я… что? Вампир?

— Нет, ты Возлюбленная, — ответил Финн, улыбнувшись, когда Пэйн сердито на него посмотрел. — Кто-то должен рассказать ей, Пэйн, и очевидно, что ты это делать не собираешься.

— Я просто хочу разобраться, — сказала я, слегка оправдываясь. — Я не вампир, но я… кто именно? Я такая же или изменилась?

— Ты никак не изменилась, за исключением того, что стала бессмертной, — сказал Пэйн, швырнув грязную тряпку в мусорное ведро.

— Пэйн, это не совсем так… ладно. Понял, заткнулся. Вы разберетесь с этим сами, — сказал Финн, поднимая руки, когда Пэйн бросил в его сторону еще один эффектный взгляд. — Я скажу вот что, Сэм. Существует три вида Моравийцев: Темные, у которых нет души, пока она не будет искуплена; Моравийцы, вроде меня, которые родились с душой, и Моравийки, у которых душа есть всегда. Возлюбленные более или менее соответствуют Моравийкам.

— О. А женщины…? — я взяла степлер и защелкала им у своей шеи.

— Пьют кровь? Могут, но не нуждаются в этом для выживания, как мы.

— Это несправедливо, — сказала Клэр, гладя Финна по руке и обиженно надув губки. — То, что вы должны кусаться, а они — нет.

Он улыбнулся ей.

— Дорогая, но тебе ведь нравится, когда я тебя кусаю.

— Таким образом, у женщин и большинства мужчин-Моравийцев есть душа, а у Темных — нет? Почему мужчины и женщины так различаются? — Спросила я.

— Вопросы к нему, — ответил Финн, кивая в сторону Пэйна. — Он исследует историю нашего народа уже много десятилетий.

— Это связано с тем, как возник первый Темный, — проговорил Пэйн. — Никто не знает точно, как он был проклят, но я надеюсь вскоре раскрыть подробности.

— О. Как увлекательно! А это бессмертие — вроде платы за то, что вам вернули душу? — Спросила я.

— В каком-то смсле, да. Есть еще вопросы?

Один. Почему ты не рад, что вернул назад душу?

Я уже говорил тебе, что мне не нужна Возлюбленная. Это ничего не изменит между нами, Сэм.

О, я бы могла продолжить, но это был явно не лучший момент, чтобы спорить о новом статусе наших отношений, поэтому я пропустила его комментарий мимо ушей, подошла к своему столу и вытащила телефонную книжку.

— Я позвоню мистеру Рейсу — посмотрим, есть ли у него время, чтобы поговорить с нами.

— Спасибо.

— Мистеру Рейсу? Нашему клиенту? — Спросила Клэр, возвращаясь к своему столу. Финн повернул к себе ее стул для посетителей и сел рядом с ней, позволив ей тем самым время от времени что-то нежно шептать ему на ухо.

Пэйн объяснял, о чем он хочет поговорить, пока я пробивалась сквозь лабиринты указаний гостиничного автоответчика к голосовой почте, чтобы оставить сообщение Оуэну Рейсу. Я уже заканчивала, когда тот, задыхаясь, взял трубку.

— Алло? Мисс Косс? Извините, я только что вошел в комнату и услышал, что вы оставляете сообщение. Вы нашли ее?

— Мне очень жаль, но нет. Пока нет, но я исключительно усердно над этим работаю. Я хотела узнать, можно ли договориться с вами о встрече?

— Полагаю, что нет ни единого шанса, что вы сможете приехать на несколько дней в Лондон?

— Сожалею, но об этом не может быть и речи, — твердо сказала я, удивляясь, почему его желание увидеть меня так пугает. — Конечно, если у вас нет твердых доказательств, указывающих на то, что манускрипт находится в Лондоне. У вас есть такие доказательства?

На другом конце телефона повисла тишина.

— Нет, — наконец сказал он, и в его голосе слышалось сожаление. — У меня нет доказательств.

— Мы прилагаем все свои усилия, — заверила я его. — Я помню, что вы говорили, что вернетесь в Эдинбург в конце недели?

— Да. Думаю, что смог бы вернуться домой пораньше. Поскольку вы отказываетесь ехать ко мне, похоже, я должен буду приехать к вам, не так ли?

Я не стала закатывать глаза. Но меня одолевало такое желание, наряду с желанием донести до него мысль, что в наш век передовых технологий во всем мире расследование «на местности» не считается необходимым. Но я сдержалась, поскольку так было лучше. — Естественно, я не собираюсь вас торопить, но если вы возвращаетесь в город…

— Я вернусь завтра. — Его голос стал резким, будто слова не давались ему.