Эллен Шрайбер - Королевская кровь

Миссис Стерлинг молча изучала представленный товар. В одной руке она держала зонтик, другой брала выставленные образцы и осматривала их.

Я нутром чуяла, что продавщица считает секунды, дожидаясь, когда же мы уберемся из ее заведения.

— Вот от этой штучки я просто без ума, — объявила миссис Стерлинг, указав на мешковатую торбу из шерстистой ковровой ткани. — А есть у вас леопардовый рисунок?

— Да, — ответила женщина, почуяв возможность продать товар и тут же забыв о странном облике покупательницы. — А какая вас интересует отделка — кант, кайма, ленты?

— Черное кружево. Да, и тонкая цепочка такой длины, чтобы сумочку можно было носить на плече.

Продавщица попыталась скрыть потрясение. Все сумочки в магазине имели ручки из синтетических материалов, кожи или текстиля.

— Думаю, мы сумеем что-нибудь подобрать, — пролепетала она.

Я вертела в руках малиновую сумку, похожую на мешок почтальона. Самая дешевая вещица стоила здесь девяносто пять долларов и была размером с косметичку.

— Здесь просто убийственный выбор, Рэйвен. Присмотри что-нибудь.

Мне стало не по себе. Было очевидно, что мама не одобрит, если я стану принимать такие дорогие подарки от посторонних людей, тем более что она сама приобретала вещи хоть и хороших марок, но все-таки не в таких шикарных бутиках.

— Это будет мой подарок. — Миссис Стерлинг говорила ласково, но настойчиво.

— Э… большое спасибо. Но мне не…

Продавщица поняла, что дело пахнет еще одной продажей, и пригляделась ко мне внимательнее. Честно говоря, все эти яркие, веселые расцветки мне явно не подходили.

— Мне кажется, что эти цвета не в ее стиле, — промолвила продавщица, обращаясь к миссис Стерлинг. — Но мы можем изготовить модель черного цвета с красной подкладкой. Или вот, вспомнила!.. Кажется, у нас остался материал, предназначавшийся для Хеллоуина.

Не теряя времени, она помчалась на склад и вскоре вернулась с образцом хлопковой ткани, черной, с металлизированным орнаментом в виде летучих мышей.

При виде этой тряпицы я не смогла скрыть свой восторг.

— Умереть на месте! — воскликнула миссис Стерлинг. — Мы это берем!

Мама, конечно, убьет меня, узнав, что некая благодетельница подарила мне сумочку за сотню долларов. Но деваться было некуда. С одной стороны, на меня наседала настоящая вампирша, а с другой — хозяйка магазина, воодушевленная возможностью заработать.

— Что может быть лучше для девушки, чем сумочка, выдержанная в ее стиле, — подначивала меня эта женщина.

— Но я и вправду не знаю…

— Твой стиль! Сумка типа почтовой. С орнаментом из летучих мышей это будет нечто сногсшибательное, — заявила миссис Стерлинг.

Пока владелица заведения оформляла наши покупки, я размышляла о том, как быстро изменилось ее отношение к странной парочке, зашедшей в бутик, и все благодаря миссис Стерлинг. При этом она держалась совершенно естественно.

Я восхищалась матерью Александра. До сих пор у меня не было никого, кто мог бы послужить примером, образцом для подражания. Разумеется, мама и тетя Либби — женщины достойные, самостоятельные, прекрасно чувствующие себя каждая на избранной ею стезе. Беда в том, что их вкусы и пристрастия не имели ничего общего с моими, как и ничьи другие — пока мне не повстречалась миссис Стерлинг.

Пекарня Ширли представляла собой лучшее в Занудвилле заведение, предлагавшее выпечку на любой вкус. По одну сторону просторного помещения располагался магазин, где, в частности, можно было купить фирменный крендель в шоколадной глазури, а по другую — кафе-мороженое, отделанное черной и розовой плиткой.

Ширли продавала мороженое, ей помогали несколько тинейджеров. В погожий вечер очередь к ней растянулась по тротуару, словно на премьерный показ «Звездных войн».

Когда высокая и импозантная миссис Стерлинг, горделиво державшая над собой зонтик, оказалась внутри, мне подумалось, что по всем манерам она настоящая леди, но вздумай кто-то затеять с ней ссору, она просто прихлопнула бы наглеца, как букашку.

— Две шоколадные пирамидки и одно фисташковое, — заказала она, повернулась ко мне и пояснила:

— Любимый сорт Джеймсона.

Сердце мое растаяло. Она не забыла и о дворецком.

— Вы, похоже, не из нашего города, — заметила Ширли.

— Неужели похоже? — рассмеялась миссис Стерлинг. — Да, вы правы, но теперь мы живем на Бенсон-хилл и уже успели услышать хвалебные отзывы о вашем мороженом.

— Спасибо на добром слове, — улыбнулась Ширли. — За это вам положен дополнительный шарик.

Мы вернулись к «мерседесу», сели и принялись лакомиться мороженым.

— Очень люблю наблюдать за людьми, — проговорила миссис Стерлинг своим неподражаемым, задушевным тоном.

Вот уж чем я, признаться, никогда не занималась. Чего на них смотреть, на людей-то, тем паче что это они всегда на меня таращились. Честно говоря, я вообще не очень люблю многолюдные места вроде этой площади, предпочитаю им хотя бы парк. Там все-таки народу поменьше.

— Нет, ты только полюбуйся на эту парочку. Можно подумать, будто у них первое свидание. Какая прелесть! — продолжала миссис Стерлинг. — А этот молодой человек, катящий коляску, в то время как его жена и ребенок лакомятся сластями. Просто картинка с поздравительной открытки.

До сих пор мне просто на ум не приходило как следует присмотреться к занудвилльским обывателям, но миссис Стерлинг восхищалась ими. Глядя на нее, я начала понимать, что самые обыкновенные люди могут быть интересны, если не пожалеть времени и уделить им побольше внимания.

Домой я вернулась в полнейшем восторге, словно фанатка, повстречавшая своего идола.

Миссис Стерлинг, красавица вампирша с подлинно королевской уверенностью в себе, олицетворяла все то, к чему я стремилась.

Как обычно, я совершенно не могла сосредоточиться на домашнем задании, хотя на сей раз у меня имелась на то веская причина. Что ни говори, а мне наконец посчастливилось познакомиться с родителями Александра и даже провести душевный вечерок с его мамой.

Конечно, я не могла не думать о том, что это значило для Александра. На протяжении нескольких месяцев он был сам себе хозяином. Можно представить себе, как, наверное, это непросто, когда на твое жизненное пространство вдруг посягает кто-то другой. Конечно же, именно этим объяснялось то дурное расположение духа, в котором он явился на наше последнее свидание. Развалившись на своем бобовом пуфике, я гадала, как жила бы, окажись Сара и Пол Мэдисон в Европе, как Стерлинги, и останься наш дом в моем полном распоряжении.

Да уж, у меня дом Мэдисонов приобрел бы совершенно иной облик. Начать с того, что все белые стены следовало перекрасить в черный цвет, яркие занавески с цветочным рисунком заменить пыльными бархатными портьерами, а всю нашу мебель, закупленную по образцам из каталогов, — на антиквариат, дышащий стариной. Конечно, я использовала бы свечи, а электричество сохранила бы для других надобностей — обеспечения работы холодильника, кабельного телевидения и моего фена.