Эллен Шрайбер - Королевская кровь

— Я была уверена, что ты поймешь. — Мама трепетно сжала меня в объятиях.

Сколько я себя помню, семья Мэдисон всегда обедала в нише при кухне, за небольшим прямоугольным деревянным столом с соответствующими стульями. Пятна и царапины указывали на возраст этой мебели так же четко, как кольца на срезе древесного стола. Этот стол и стулья помнили великое множество завтраков, обедов и ужинов вкупе с домашними заданиями и всяческими школьными проектами. Столовая в доме была, но там накрывали лишь по великим праздникам. Вот, в кои-то веки, из кладовки были извлечены скатерти, подсвечники из серебра высшей пробы, хрустальные солонки с перечницами, льняные салфетки и столовый фарфор.

— У нас нет черной скатерти с кружевами, — горестно сообщила я маме, занимавшейся на кухне готовкой, после того как тщетно обыскала все шкафы и комоды в поисках предметов убранства, соответствующих стилю Стерлингов.

— А зачем тебе понадобилась черная скатерть?

— Да ты хоть знаешь, кого приглашаешь?

Я остановила выбор на коричневой скатерти, расшитой листьями, расстелила ее и принялась расставлять бабушкин фарфор.

— Не помню случая, чтобы ты сама, без напоминания, стала накрывать на стол, — заметила мама, державшая в руках стеклянную вазу с живыми цветами. — Видимо, мне стоит приглашать Стерлингов почаще.

Я молча расставила шесть тарелок через равные промежутки друг от друга, используя в качестве мерки собственную руку.

— А не рано ты посуду выставила? — подала голос мама. — Только пыль соберется.

— Хочу заранее убедиться в том, что все будет красиво.

Тут в столовую, словно вражеская армия, ворвались Билли с Генри.

— Когда обед? — с порога осведомился братишка.

Меня охватил ужас.

— Он что, тоже будет за столом?

— Конечно. Твой брат — член нашей семьи.

— Но я выставила только шесть приборов.

— Так поставь восемь. У нас столовый сервиз на двенадцать персон.

Я представила себе застольную беседу, переключающуюся с жизни в Румынии на обсуждение фильма «Звездный путь». Кровь моя вскипела от ярости, и Малыш Билли прекрасно это понял. Он победно поднял бровь и вместе с Генри улизнул из столовой.

Я тоже прошла наверх, взяла с ночного столика свою новую сумочку, приобретенную в бутике, и постучалась к братцу.

— Призракам и упырям вход воспрещен, — донеслось из его комнаты.

Я распахнула дверь, открыла свой бумажник и помахала пятидолларовой купюрой.

— Как насчет того, чтобы отпроситься на обед к Генри?

Физиономия у братца сделалась такая, будто я только что показала ему новую игрушку, фигурку Люка Скайуокера.

— Без проблем.

— Обещаешь?

— Гадом буду.

Я вручила братишке пятерку.

Он цапнул ее, зажал в руке и заявил:

— Насчет того, чтобы отпроситься на обед, это да, без проблем. Но чтобы и вправду отвалить…

Меня так и подмывало двинуть его сумкой по башке, но я воздержалась, зная, что он готов к такому повороту событий.

Я снова полезла в кошелек и выудила три бумажки по баксу.

— Это за то, чтобы отвалить, — вручила я ему одну. — Это за то, чтобы там и пообедать, — последовала вторая. — А это за то, чтобы не возвращаться домой как можно дольше, — к братцу перекочевала третья.

— Тогда нам понадобятся деньги на кино.

— И на начос, [2] Начос — треугольные кукурузные чипсы. — подал голос Генри. — В кино я всегда ем начос.

— Ничуть в этом не сомневалась. Небось, вы оба еще и режетесь в видеоигры. На это вам тоже денежки нужны?

Оба утвердительно кивнули.

— Это был риторический вопрос, — прорычала я. — Вот все, что у меня есть.

Я вручила брату смятую десятку, двадцатку и пригоршню мелочи.

— Но чтобы весь вечер не появлялся.

— Это мы еще посмотрим…

Я, от греха подальше, вылетела за дверь, вернулась на кухню и тут же спросила:

— А разве у нас не будет бифштексов?

Маринадом здесь и не пахло. Вместо этого на плите булькала вода, лишенная всякого аромата.

— Я решила приготовить пасту, — заявила мама.

— Да ты что?! Стерлингам — пасту? Они едят только мясо. Причем предпочитают сырое.

— Это как? Они что, хищники?

Я закусила губу.

— Ты уверена, что нам не стоит пригласить на дом официантов или хотя бы одного. У них на стол подает дворецкий.

— Мы такие, какие есть, и вряд ли нам стоит прикидываться перед гостями. Надеюсь, ты это понимаешь. На мой взгляд, сырные тортеллини с салатом — это то, что надо. Твой папа всегда просит добавки.

— Сейчас не о папе речь. Мы гостей принимаем.

— Уверена, они любят итальянскую кухню.

Я представила себе, как изголодавшиеся Стерлинги, тоскующие по своей настоящей пище, бросают кровожадные взгляды на моих родных.

— Хоть кто-нибудь когда-нибудь может в этом доме меня послушать?

Я вылетела на кухню и распахнула холодильник. Конечно, вряд ли можно было увидеть там коктейли с кровью, но ведь надежда умирает последней.

— Ты хоть помнишь, что у них аллергия на чеснок? Нельзя подавать даже чесночный хлеб.

— Да, помню, ты мне это тысячу раз говорила.

— Но ведь про бифштексы ты забыла, — пробормотала я себе под нос.

— Я делаю шоколадный кекс, нужна твоя помощь. — Мама подтолкнула меня локтем.

Конечно!.. Джеймсон подает пудинг фламбе, а Сара Мэдисон — кекс из микроволновки.

Покончив с десертом, я вдруг вспомнила, сколько времени потратила, решая, что надеть, когда собиралась к Стерлингам, а сейчас об этом даже не успела подумать.

Я взлетела наверх, лихорадочно соображая, какой наряд лучше всего подойдет мне не как гостье Стерлингов, а как члену семьи, принимающей их за своим столом, сменила, вертясь перед зеркалом, пять комплектов одежды подряд и, естественно, пришла к заключению, что первый из них оказался самым удачным. Таким образом, выбор был сделан в пользу черной юбки с кружевными оборками, белой блузки, чулок в черно-красную полоску и туфель «Мэри Джейнс».

К тому моменту, когда зазвенел дверной колокольчик, всеми этими хлопотами я уже довела себя до изнеможения.

Прихватив на бегу трикотажное одеяло и кроссовки Билли, оказавшиеся почему-то на ступеньках, я швырнула все это в кладовку, в тысячный раз расправила юбку и крикнула:

— Они пришли.

— Так иди и открой дверь, — велела мама.

В прихожей я еще раз оглядела себя в зеркале. Собственное отражение мне понравилось, но в следующую секунду мое сердце сжалось от ужаса.

«Отражение!»

Зеркало, торопливо снятое со стены, отправилось в кладовку следом за кроссовками. Раздался второй звонок.

— Рэйвен, да открой же ты наконец, — крикнула мне мама. — А то они решат, что нас нет дома.

Я опять разгладила юбку и отворила дверь.