Наталья Галкина - Белая ночь

— Я научу тебя всему, — он стал серьезен, — главное, чтобы хватило жизни!

Потом мы ели мороженное в маленьком кафе, которое я считала самым лучшим во всем Питере. Там подавали потрясающее мороженное с шоколадными хлопьями, изготовленными по их собственному рецепту. Я потребовала от Дэвида, что сама заплачу за обе порции, и он, смеясь, разрешил мне это сделать. Мне было неловко из-за того, что он так легко тратит на меня деньги, я не привыкла к этому. До самого вечера мы гуляли вдоль каналов и по набережной Невы. Он рассказывал мне о тех местах, где побывал за всю свою долгую жизнь. Он собственными глазами видел бесчисленные стада бизонов в Серверной Америке, которые теперь находились на грани вымирания, поднимался на вершины Гималаев, бывал на самом крайнем севере на Аляске.

— Я видел африканские саванны, — глаза Дэвида загорелись, — это незабываемое зрелище, уж можешь мне поверить.

— Да, я представляю.

— Вряд ли, — он покачал головой, — это невозможно представить. Это надо увидеть! Огромный дикий мир. Ощущение — что цивилизация нисколько не коснулась этого края. В тот момент мне показалось, что я совсем потерялся во времени. Находясь там, нельзя определить наверняка, в каком веке ты сейчас находишься… Поверь мне, такое просто невозможно забыть. Ты должна когда-нибудь увидеть все это.

Я смотрела на него восторженными глазами. Казалось, что его жизнь была похожа на сказку, но я тут же вспомнила о том, сколько лишений выпало на его долю за все это время. Уже гораздо позже он мог позволить себе путешествовать по своей воле в любую точку мира, но сначала его жизнь во всех этих диких уголках земли не представлялась такой уж романтичной.

— Ты бы мог написать свои воспоминания, — восторженно предложила я. — Твои книги имели бы огромный успех. 'История мира глазами очевидца' — отличное название для мемуаров!

— Мне не нужен ни успех, ни слава, — улыбнулся Дэвид. — Я вообще не хочу никому ничего рассказывать.

— Ты эгоист! — в шутку рассердилась я.

— А я и не скрываю этого, — рассмеялся он.

Да, действительно, он умел преподнести свои недостатки так, что они, наоборот, казались достоинствами. В этом был весь Дэвид. Но именно это в нем и мне и нравилось.

На город незаметно опускалась еще одна белая ночь. Я предупредила маму, что задержусь, хотя и не сказала, с кем. Она проявила тактичность и не стала уточнять. Это был чудесный вечер, хотя меня тревожило состояние Дэвида. Он определенно нуждался в отдыхе, но не признавался в этом. На мои уговоры разойтись по домам, он каждый раз отвечал категорическим отказом, отшучиваясь, что рядом со мной чувствует себя прекрасно.

Мы шли по набережной, глядя на закат. Дэвид спросил.

— А ты знаешь, что такое белая ночь?

— Это такое короткое время в году, когда солнце…

Но он меня перебил.

— Нет, меня не интересует научное объяснение. Белая ночь-не природное явление, это состояние души.

— Тогда я не знаю, — удивленно призналась я.

— Дело в том, что с английского языка словосочетание 'White Night' еще переводится как 'ночь без сна', - пояснил Дэвид. — И это очень точное определение. Белые ночи — то время, когда у человека появляется возможность по-новому взглянуть на свою жизнь. Однажды весь мир вокруг тебя меняется, и даже темная ночь вдруг озаряется ярким светом. Тебе кажется, что произошло чудо, и ты спрашиваешь себя, что же случилось? Но ответ кроется только в тебе самом.

Я смотрела на него, восторженно раскрыв рот. Живя в Питере, мне никогда еще не доводилось слышать такого романтичного определения этого явления.

Он помолчал немного и продолжил.

— Моя жизнь сейчас похожа на эту белую ночь. Раньше каждый день темнота приходила в свой положенный срок, непрерывно повторяя заведенный в природе круговорот. Но однажды появилась ты, и моя ночь стала светлее. Она окрасила мир всеми цветами радуги и заставила дышать полной грудью. Теперь мне хочется жить в полную силу, набело, как будто в последний раз.

Его слова заставили меня вспомнить о том, что я узнала сегодня.

— Дэвид, я не хотела тебе говорить… — я замолчала, не решаясь сказать это вслух.

Он остановился.

— Что еще?

— Я знаю, что для тебя и твоего брата это — последняя жизнь! Я видела его воспоминания. Он точно знает это. Прости, что именно мне пришлось тебе сказать такую новость.

Я не знала, чем можно его утешить. У меня была всего одна жизнь, и я с трудом могла себе представить, что значит лишиться вечности.

Дэвид покачнулся и ухватился рукой за витую металлическую изгородь парка, мимо которого мы шли. Он минуту стоял так, не шелохнувшись. Мне было трудно понять, о чем он думал, но я не посмела произнести ни слова. Сейчас утешения ему были не нужны.

— Значит, он тоже боится меня, — наконец проговорил он.

Дэвид повернулся ко мне, на его лице не отразилось никаких эмоций. Он старался контролировать себя, а о том, что происходило у него внутри, я могла только догадываться.

— Да, это так, — ответила я.

— Ну, вот видишь, у меня совсем мало времени, Саша, — он взглянул на меня, взял мою руку и нежно коснулся ее губами. — Я догадывался об этом. Ты только подтвердила мои мысли. Но я ни о чем не жалею. Только хочу, чтобы эта последняя жизнь прошла рядом с тобой.

Он сделал шаг с тротуара и, не выпуская мою руку, увлек меня за собой. Мы перешли дорогу и оказались у самых ступенек, ведущих к воде. У наших ног плескалась Нева, спокойная и невозмутимая как всегда. Дэвид вдруг спросил:

— Что ты хочешь, чтобы я еще тебе подарил?

Мне сразу вспомнился вчерашний звездопад. Тогда, стоя на мосту, я загадала желание, которое так и не исполнилось. Но мне хотелось этого больше всего на свете, и поэтому я сказала:

— Я хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Не знаю, как мне хватило смелости, чтобы произнести это. Мой голос дрогнул, но было уже поздно, слова были сказаны. Дэвид не ожидал такого ответа, однако не подал виду. Он просто выпустил мою руку, и его ладони скользнули по моей спине. Сейчас все было совсем не так, как в прошлый раз. Дэвид умел быть разным. Сегодня я почувствовала в нем какую-то не смелость, которая тронула меня даже больше, чем его уверенный напор.

Я провела рукой по его щеке, он откликнулся на мое прикосновение и подался вперед, сильнее прижав меня к себе. Голова предательски закружилась. Его губы слегка коснулись моих, и я почувствовала, как он едва заметно вздрогнул. Дыхание перехватило. Мои пальцы запутались в прядях его волос, и я утонула в этих бесконечно зеленых глазах.

Дэвид больше не пытался сдерживать себя. Он вложил в поцелуй всю нежность, на которую только был способен. Я поняла, что даже не догадывалась раньше, какие глубокие чувства бушуют в этом человеке, который всегда держал себя под полным контролем. Когда он оторвался от моих губ, я почувствовала, что он тяжело дышит.