Линси Сэндс - Все тайны ночи

— Поэтому вы пьете кровь, чтобы их питать? — сообразил Грег.

— Совершенно верно. Пьем или делаем внутривенные переливания.

— Переливания? — пораженный, переспросил он. — Выходит, это как при гемофилии, да? Что-то вроде заболевания крови… — Помявшись, Грег сухо добавил: — Если, конечно, не считать того факта, что речь идет о древней, хоть и весьма высокоразвитой цивилизации. — Он снова замолчал — было ясно, что какая-то мысль не дает ему покоя. — Но ведь ты только что сказала, что появилась на свет чуть больше двухсот лет назад, верно? То есть сама ты родом не из Атлантиды. Стало быть, это передается от матери к ребенку?

— Да. Я унаследовала это от своей матери, — призналась Лисианна. — Но и моя мать не родилась с этим свойством.

— А твой отец? — спросил Грег, только сейчас сообразив, что ему и в голову не пришло спросить, что представлял собой старый Жан Клод Аржено, погибший при пожаре всего несколько лет назад. — Кстати, сколько лет было твоему отцу?

— Он, его брат-близнец, а также их родители были в числе тех, кому удалось спастись, когда погибла Атлантида. Тетушка Мартина появилась на свет лет через сто после этого.

Итак, ее отец и вся его семья были среди немногих уцелевших после гибели Атлантиды, потрясенно повторил про себя Грег, изо всех сил стараясь переварить эту невероятную информацию. Кстати, когда она погибла? Он никак не мог вспомнить. Точно до появления Римской империи и уж, конечно, задолго до рождения Христа… Господи помилуй, у него сейчас голова лопнет!

— Мой отец ввел в кровь матери нанороботов, когда с ним познакомились, — видя, что он молчит, добавила Лисианна.

От такой новости Грег подпрыгнул как ужаленный.

— Стало быть, любой может…

— Вампиром не обязательно родиться, — негромко сказала она, когда он замолк, вытаращив на нее глаза. — Достаточно ввести нанороботов в кровь во время обычного внутривенного переливания, и они останутся жить в твоем организме.

— И при этом совсем не обязательно сосать кровь, можно обойтись капельницей, — договорил Грег и задумался… Он и сам не мог понять, почему эта мысль не дает ему покоя. Может, потому, что если представить себе вампиров кем-то вроде больных гемофилией, то это делает их… ближе.

— Да, только на это уходит намного больше времени, чем если питаться нормально, — объяснила она. — К примеру, на то, чтобы выпить стакан воды, уходит всего минута. А сколько времени потребуется, чтобы перелить такое же количество физраствора? Заметил разницу?

— М-да… наверное, тебя жутко раздражало, что кто-то может просто опрокинуть пинту-другую на ходу, а тебе приходится лежать под капельницей. Ведь это так неудобно, — пробормотал Грег, изо всех сил пытаясь понять, что она чувствовала.

— Дело не в том, неудобно это или нет, — спокойно возразила она. — Маме вечно приходилось ждать — ведь я могла питаться только во сне. На самом деле это было не то чтобы неудобно, просто… — Лисианна замялась, потом со вздохом призналась: — Я чувствовала себя грудным младенцем… Видел когда-нибудь неоперившегося птенца, который умрет с голоду, если не появится мать и не покормит его? Вот и я так же. Своего рода зависимость…

— А теперь все по-другому? — спросил Грег.

— Да, теперь я питаюсь сама, — с тихой гордостью сказала она. Потом, смущенно улыбнувшись, добавила: — Правда, не досыта, но кое-как питаюсь.

— Но ты ведь боишься одного вида крови. Как же тогда?..

Лисианна тяжело вздохнула.

— Около пятидесяти лет назад мои сородичи перешли на донорскую кровь, которую можно было приобрести в банке крови. Это касалось всех, вот и я перешла — на капельницу, — невозмутимо объяснила она. — Если пятьдесят лет подряд не сосешь у людей кровь, нетрудно убедить себя, что они не имеют ничего общего с пластиковым мешком, который подвешивают к капельнице. Понимаешь, люди… к людям привыкаешь, видишь в них друзей, соседей. Или…

— Ясно, — перебил Грег. Он и так все понял. Нечто похожее испытывают покупатели при виде в магазине аккуратно упакованных кусков парного мяса: жуя нежнейшее филе, можно не думать о крохотном теленке с кроткими бархатными глазами…

Грегу на память вдруг снова пришел тот разговор с Томасом — это случилось в первую ночь его пребывания здесь, когда двоюродный брат Лисианны умолял его помочь девушке. Помнится, тогда он сказал, что вся семья ужасно боится, что из-за ее фобии она, мол, кончит, как в свое время ее отец. Почему-то это его беспокоило, и Грег принялся мысленно перебирать в уме разные возможности. Итак, Лисианне не хотелось зависеть от матери, она закончила курсы социальных служащих, нашла работу, а потом стала жить отдельно. Она… Вдруг его озарило.

— Ты работаешь в приюте для бездомных! — выпалил он.

— Да, — осторожно пробормотала она.

— И питаешься тоже там. — Это не был вопрос, это был единственный возможный вывод, который подсказывала ему логика. Если она питалась традиционным для вампиров способом, если у нее был диплом социального служащего и работа, значит, именно эта работа и давала ей возможность питаться. Все просто.

— Я решила, что смогу помогать людям и одновременно получу возможность не умереть с голоду, — объяснила она.

Грег молча кивнул. Логично, подумал он про себя. После того как Лисианна столько лет питалась внутривенно, она отыскала возможность обходиться без капельницы, не слишком терзаясь при этом угрызениями совести.

— К тому же я надеялась, что люди в приюте будут меняться каждую ночь, — уныло добавила она.

— А разве это не так? — удивился Грег. Сказать по правде, он мало что знал о таких вещах.

— К несчастью, нет. Очень часто люди возвращаются обратно, иногда живут там месяцами, хотя бывает, что кто-то приходит, а на следующий день исчезает, чтобы никогда не вернуться.

— Но многие из этих бродяг и бомжей алкоголики и наркоманы, — упавшим голосом пробормотал Грег, внезапно сообразив, что так беспокоит ее родственников. Если большинство постояльцев приюта не расстаются с бутылкой или сидят на игле, а она регулярно питается их кровью…

— Некоторые да, — спокойно подтвердила она. — Но не все. Кое-кого из этих людей спиртное и наркотики и довели до нынешнего состояния, из-за них они оказались на улице, потеряли все: семью, дом, работу. Однако не все они алкоголики или наркоманы.

Грег невольно улыбнулся — его позабавило, как отважно Лисианна бросилась на защиту своих подопечных. Судя по всему, люди из приюта для нее не просто скот, предназначенный на убой. Что ж, уже хорошо, промелькнуло у него в голове.

— Но большинство из них, так или иначе, чем-то больны, — продолжала она. — Ни у кого из них нет денег, и питаться нормально они не могут. Большинство из них едят всего один раз в день, в приюте.