Шеррилин Кеньон - Ашерон

Ничего не могло тронуть его, так как это.

— Спасибо.

Он следовал вслед за ней, пока она объясняла, что за блюда были перед ними. Когда Ашерон подошел к фруктам, она взяла его за руку и засмеялась.

— Мы не едим их. Это просто украшение.

Она ударила по ним рукой.

— Видишь, это гипс.

Они оба засмеялись от его невежества.

— О, как приятно для отца слышать, как его дети смеются друг с другом.

Ашерон замер, услышав, как его отец входит в комнату за его спиной. Холодный ужас пронзил всю его сущность. Рисса скрыла свою панику за ослепительной улыбкой.

— Доброе утро, отец. Мне сказали, что сегодня ты долго пробудешь в постели.

— Нужно много всего приготовить для празднования дня рождения Стикса.

Он нежно положил руку на плечо Ашерона, прежде чем поцеловать его в щеку. И наслаждаясь и проклиная это объятие. Ашерон закрыл глаза и задержал дыхание. Его серебряные глаза предадут его. Они всегда это делали.

— Я удивлен тебя увидеть так рано, негодник. Наслышан, что вчера ночью к тебе в постель приводили трех женщин. Полагаю, они хорошо ублажили тебя.

Рисса прочистила горло.

— Могу я поговорить с тобой снаружи?

— Конечно.

Ашерон тихонько вздохнул от облегчения, когда его отец отошел от него. Он поставил назад тарелку и сделал шаг в сторону двери, когда произошло невероятное. В комнату со своим другом вошел Стикс.

— Что это такое? Что ты здесь делаешь?

Их отец развернулся и ругнулся, прежде, чем посмотреть на Риссу.

— Ты обманула меня?

— Не совсем.

Ярость исказила его лицо, когда он быстро преодолел расстояние между ними и ударил Ашерона так сильно, что он потерял равновесие. Он упал на пол, изумившись удару, который расшатал его передние зубы и размозжил ему нос.

— Как ты посмел осквернить мой стол!

Рисса вышла вперед.

— Отец, пожалуйста! Именно я привела его сюда. Это была моя идея.

Он злобно повернулся к ней.

— Не смей защищать его. Он знает лучше.

Он схватил Ашерона за волосы и ударил об стену.

— Я хочу, чтобы все, до чего он дотрагивался, сожгли. Сейчас же! — закричал он на слуг, — и вышвырните всю еду.

Ашерон засмеялся.

— Как должно быть у тебя саднит в заднице от того, что не так легко от меня отделаться.

Отец сильно пнул его в живот.

— Отец, пожалуйста.

Умолял Стикс.

— Помни о своем сердце.

Король швырнул Ашерона в сторону, вырвав при этом у него клок волос.

— Уберите эти отбросы с глаз моих долой!

— Стража! — заорал Стикс, — на улицу этого ублюдка и избить.

Ашерон выпрямился прежде, чем достиг своего близнеца.

— Скажи мне кое-что, брат. Что злит тебя больше? То, что у нас с тобой на двоих одно лицо или то, что я точно знаю, что твой лучший друг хочет сделать с тобой и как часто?

Он многозначительно перевел взор на мужчину у Стикса за спиной, который, покраснев, отвернулся. Ашерон улыбнулся ему.

— Рад снова видеть вас, господин Дорус, особенно одетым.

Он пронзительно закричал от боли за мгновение до того, как наброситься на Ашерона, который пытался защитить себя. Но это было бесполезно. Его брат проводил часы в тренировках, чтобы стать настоящим бойцом. Лучшее, что он смог сделать, так это прикрыть голову и попытаться защитить лицо. Стикс наносил удар за ударом по его ребрам, пока стражники, наконец, не оттащили его.

— Я хочу, чтобы он почувствовал каждую плеть!

Ашерон сплюнул кровью к ногам Стикса.

— И тебя с днем рождения.

Когда в его ушах перестали звучать движение его крови и проклятия Стикса, Ашерон смог уловить рыдания Риссы. Она молила отца о пощаде, которую он не намеревался давать. Один из стражников запустил руку в волосы Ашерона и так потащил его из комнаты во внутренний двор, который был очень хорошо знаком Ашерону. Им следовало бы перенести его кровать туда, чтобы не предпринимать таких усилий. Ашерон стиснул зубы, когда ему привязали руки и сорвали с него одежду. Он проклял всех богов после первого удара, который опустился на его спину. Черт бы их всех побрал за это. Было и так плохо, когда они покинули его, но наделив Ашерона способностью излечивать большинство ран, боги сделали его наказания еще хуже прежнего. Вместо рубцов, которые должны были образовываться на месте их побоев, каждый раз росла новая кожа, что значило, именно девственная кожа подвергалась их ударам. А это было адски больно… Ашерон потерял счет ударам, пока пытался сосредоточиться на чем-то другом. Его пот смешался с кровью, сочившейся из его ран на лице, что заставляло их жечь еще больше. А они все продолжали его бить.

— Достаточно.

Ашерон нахмурился в завесе боли, пока не узнал голос Стикса. Прерывисто дыша, Ашерон не мог понять, почему это вдруг Стикс остановил наказание, которого сам так требовал. Пока его брат не подошел, и они не оказались друг перед другом. Ненависть во взгляде Стикса пронизывала до костей.

— Оставьте нас, — приказал он стражникам.

Ашерон услышал, как закрылась дверь. Он уже открыл рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость своему брату, но прежде чем он успел это сделать, Стикс ударил его по ребрам куском железа с такой силой, что это свалило Ашерона с ног. Весь воздух вылетел у него из легких.

— Ты думаешь, что чертовски умен, — усмехнулся он, — сейчас мы посмотрим какой ты умный.

Стикс исчез из его поля зрения. Он вернулся через мгновение с раскаленной кочергой. Паника поселилась в Ашероне. Он боролся с оковами каждой каплей своей силы. Из-за избиения он чувствовал слабость, которая полностью подчинила его. С искрой садистского удовлетворения, Стикс приложил кочергу к лицу Ашерона. Дико заорав, Ашерон попытался отодвинуться, но все, что он мог сделать, так это чувствовать запах его горелой плоти и глубокую пронизывающую боль, которая разливалась по нему. Улыбаясь, Стикс снял кочергу и снова ушел. Безвольно повиснув, Ашерон мог только кричать от агонии, так как его лицо все еще продолжало гореть. Когда Стикс вернулся, у него в руках была новая кочерга.

— Прошу, п-п-пощади! — умолял он, — пожалуйста, не надо… брат!

— Мы не братья, ты выродок! — выкрикнул Стикс, прежде чем опустить кочергу ему в пах. Ашерон пронзительно закричал. Слезы текли ручьем из его глаз, пока он молил о том, чтобы смерть пришла за ним и остановила эту пытку.

— Где же твой смех теперь? — спросил Стикс, откидывая кочергу в сторону, — никогда больше не смей высмеивать меня, ты чертова шлюха.

Ашерон почувствовал, как что-то холодное и острое вонзилось ему в бок. Он опустил голову и увидел кинжал в руках Стикса, который он воткнул в него по самую рукоятку. Он закашлялся от обжигающей боли кровью, когда она с новой силой хлынула ему в рот.

— Не беспокойся, — сказал Стикс, вытаскивая кинжал, — ты выживешь.