Юлия Колесникова - Солнце бессонных

Врать Оливье было одним удовольствием. Смотря, что считать враньем. Ричард действительно был женат, и это все что нужно им знать.

При слове женат, девочки немного поостыли, и все же продолжали сокрушаться об отсутствии Ричарда сегодня на дне рождения. Лисицы, еще чего захотели. Красивое лицо Оливье напряглось от раздумий, не знаю, как, но она поняла, что я сказала ей не всю правду. А с чего я вообще должна с ней откровенничать?

Калеб забрал меня после школы, как и обещал Ричард. К счастью поблизости никого не было, значит, нам удастся избежать глупых оправданий.

— Тебе понравился мой подарок?

— Какой из двух?

Калеб улыбнулся легкой строптивой улыбкой, от которой мое сердце стало учащенно биться. По самодовольному блеску в его глазах я поняла, что он услышал это.

Я уже давно так не готовилась к какому-то событию. Самюель помогла мне одеться, накраситься и накрутить волосы. Раньше я всегда старалась выпрямлять локоны, вьющиеся от природы, сегодня же когда увидела, как мне идет, поняла, что Самюель была права. Мне очень шли кудри.

Оценивающий взгляд Калеба, скользнувший по мне, когда я спустилась вниз, о многом рассказал. Его глаза засветились искрами — верный признак приближающегося поцелуя.

Погрузившись в поцелуй более требовательно, чем раньше за последние дни, я даже не услышала звонка в дверь. Калеб мягко отстранился, и его постоянного смешка не последовало, когда я неосознанно потянулась к нему.

— Открывай именинница, мне нужно домой переодеться.

Я, так ничего не поняв, кивнула, и побрела к двери. Оглянувшись, я увидела, что Калеб исчез. Когда я открыла дверь, на меня обрушилась гора подарков и поздравлений, стало не до скуки. Калеб появился у нас самым последним, как и подобает простому другу. Но он не простой друг!

Раньше дома у меня бывала только Бет и Ева, потому сначала я сделала маленькую экскурсию. Самюель, соблазнительная и шикарная, блистала в своем шоколадно-медном платье, задрапированном спереди, словно у гречанки. Терцо не отставал от нее в черном костюме с красным галстуком. Они двое выглядели так, будто сошли с глянцевых странниц, любимых журналов Оливье. Все мои подружки, первые красавицы школы, выглядели посредственно по сравнению с Самюель. Да и я тоже. Не место грустить, напомнила я себе, раз в пятый показывая где туалет.

— Ты сегодня замечательно выглядишь. — повторяли мне друзья.

Комплименты ссыпались вполне искренне, и сомневаться не было смысла. С украшениями, подаренными Калебом и новой прической, я действительно смотрелась красиво, наравне со своими подругами. Что подтверждал не только обожающий взгляд Дрю, но и глаза Калеба, смотрящие на меня украдкой с мерцанием серебристых искорок. Мне все время приходилось подавлять дрожь в руках и коленях, когда он так на меня смотрел через весь стол.

Я облизнула пересохший рот, мне казалось, он заполняет собой всю комнату. Словно и не было здесь гостей, а только мы одни.

Внезапно я заметила, что в своих руках он держит мой бокал, которой отличался серебряной ленточкой, привязанной Терцо для смеха. Даже отсюда я видела то место где осталась моя губная помада. Калеб сделал вид, что отпил от него, а на самом деле просто прикоснулся губами к следу.

Когда наши взгляды скрестились, я ощутила жар внутри себя. В этом было что-то необыкновенно чувственное — смотреть, как он прижимается губами к тому месту, где только что были мои губы.

Терцо развлекал молодежь не хуже шампанского, а когда появился Грем, я открыла для себя в нем талант актера. Когда смеяться было невмоготу, я скрылась на кухне, желая помочь Самюель с тортом. На самом деле мне срочно нужно было скрыть волнение от переглядывания с Калебом.

На кухне было тихо, резкий контраст с шумной гостиной. Находясь подальше от них, я поняла, как устала. Щеки мои пылали, и чтобы немного охладиться я прижалась к окну лбом. Закрывая глаза, я ничего не видела в отражении окна, а когда открыла — в кухне находился Калеб.

Не нужно было слов. Мы бросились друг к другу. И я забыла о скромности и спокойствии, притянула его голову к себе. Я тихо простонала, когда его язык проник в мой рот. Вот так и становятся извращенцами. Я, беременная на девятом месяце, отчаянно хотела его, своего любимого, и не было в моих мыслях ничего невинного. Только страсть.

Он тоже чувствовал это. С приглушенным рычанием Калеб снял мои руки со своей шеи и отступил назад.

Скрип двери привлек наше разгоряченное внимание. Слишком быстро, чтобы его остановить за дверью мелькнула голова Дрю.

Я едва сдержала крик тревоги и отчаяния, и когда мои онемевшие губы зашевелились, вырвался только шепот.

— Дрю…

И в этом слове было все: жалость, сожаление, соболезнования и даже гнев.

Калеб резко рванулся к двери и закрыл ее, я к тому времени, тревожно сжимала, и разжимала пальцы. Что будет? Дрю не будет молчать о том, что видел. Он обязательно обидеться, я ведь всегда говорила ему, что Калеб не нравиться мне.

— Он точно все расскажет Оливье. Он думает, что влюблен в меня, — в отчаянии простонала я. Но когда повернулась к Калебу, то поняла, что он вовсе не расстроен.

— Рано или поздно все равно все должны были узнать.

— В моем положении, лучше поздно. Снова пойдут сплетни.

Даже и не стоило напоминать ему теперь о своей беременности.

Неожиданно лицо Калеба скривилось, но он тут же стал собранным и замкнутым.

— Пойдем туда, пока он ничего не натворил.

Я потянула Калеба за собой, он же остался на месте.

— Поздно.

Холодные слова, как стеклянные бусы упали на мое сознание, со звоном и дребезгом. Пришло время, когда я просто не смогла сделать ни шага.

Неправда. Все неправда. Дрю не мог! Или мог?

— Вот теперь идем.

Постояв несколько минут без действий, Калеб подхватил мою руку и почти силком потащил в гостиную. Я понимала, если сейчас туда войду, случится что-то плохое. Хотя если все уже знают, что может быть хуже. Злость других, — подсказал тоненький вредный голосок.

Когда мы вошли в гостиную, стояла тишина.

— Это правда?!

Сразу же несколько голосов обрушились на нас со стороны стола. Оглядев нервные выжидающие лица, я поняла, что Дрю все рассказал. Его злобный и ехидный взгляд, неожиданно придал мне сил. Да кто они такие чтобы осуждать меня? Делаю, что хочу и люблю того, кого хочу. Кто из них смеет меня судить!?

Я почувствовала злость, готовую вырваться в крик, и опешила, когда Калеб опередил меня. Причем со свойственным ему спокойствием.

— Да, как любезно известил вас Дрю, мы с Рейн встречаемся…уже месяц.

Гробовую тишину нарушил звук отодвигаемого стула, и спустя мгновение из дома выбежал Дрю. Его сестра успела лучше справиться со своими чувствами, но меня ей было не провести. Пусть, когда она говорила, выглядела спокойной, но уже знакомый гневный огонь бушевал в ее глазах.