Кейти МакАлистер - Крадущийся вампир, затаившийся клык

— Нет! — Закричала я, бросаясь вперед, когда Алек воспользовавшись преимуществом из-за ошибки, пнул Кристоффа в другую ногу и тотчас же навел меч на сердце Кристоффа. — Не-е-ет!

Алек разглядывал Кристоффа, своими зелеными как у кота глазами, с явным удовольствием в них, тяжело дыша, его лицо и руки покрылись волдырями.

— Почему я не должен убивать его, Пия?

— Потому что я люблю его, — просто сказала я.

Он колебался, а его глаза изучали мое лицо. Слезы перелились через мои ресницы, когда я глядела на Кристоффа, его кожа тоже взволдыряла, он пристально глядел на меня.

Алек покачал головой, его пальцы напряглись вокруг эфеса меча.

— Этого недостаточно.

— Тогда…потому что я могу сделать это. — Я притянула так сильно, как только смогла силу Луны, вытянув из этого серебристого прохладного света, что наполнил меня умиротворяющее чувство справедливости, и бросила его в грудь Алека.

Он отлетел на складную скамейку, ударившись об нее, его руки и ноги запутались в подушках стульев, вывалившихся из них.

Кристофф добрался до меча Алека выбитым из его захвата, и направился туда, где человек, который когда-то был его другом вяло лежал с небольшой струйкой крови сочащейся из пореза на его голове.

Я присоединилась к Кристоффу. Мы оба с минуту стояли и смотрели на Алека.

— Ты не убила его, — сказал Кристофф.

— Нет. В том шаре было достаточно силы, чтобы только отбросить его назад и возможно немного подпалить волосы на груди. Твоя жена была Зорей?

Боль взбаламутилась в нем. Боль, вина и что-то, что на мгновение напомнило мне страх.

— Да.

— Это значит, если вещи не изменились за столетия, что ты был ризничим.

Кристофф повернулся ко мне, его глаза стали голубыми как яйцо малиновки.

— Я не знал, что женщина была его Возлюбленной.

Я коснулась его разума своим. Он отказывался позволить тесную связь, но я была настойчива и он, наконец, впустил меня. Мрачная, затемненная часть его ума, которая я думала, принадлежала его планам с вампирами, была теперь ярко освещена.

Ты думал, что я возненавижу тебя, если узнаю, что ты тоже был однажды жнецом?

Ты больше не хотела быть Зорей.

Так что?

Ты должна быть замужем за ризничим, чтобы быть Зорей. Я не мог рисковать, бросая тебя. И я знал что, как только ты узнаешь, кем я был, кем была моя жена, которая отправила жнецов по их пути убийства, ты не пожелаешь остаться со мной.

Я уставилась на него с растущим недоверием . Ты всерьез веришь, что я брошу тебя из-за чего-то, чем ты был пару столетий назад.

Другие женщины бросали, когда узнавали.

Другие женщины, как Анжелика?

Он отвернулся от меня, тыкая Алека ботинком.

— Шоу закончилось, полагаю, — тихо сказала Магда. — Почему бы нам не пойти внутрь и не дать им немного уединения?

— Вероятно так лучше, — сказал Реймонд, трясясь над камерой, которую Магда вручила ему обратно. — О, только посмотри, что ты наделала. Ты настроила ее совершено неправильно для этого освещения…

— Идем Маттиас. Маттиас. Сладкий, мы должны поговорить о Пие. Почему бы тебе не пойти с Реем и со мной, и я расскажу тебе, как обстоят дела.

Прочие ушли. Я схватила Кристоффа за руку и заставила обернуться к себе.

— Я знаю, что ты не хочешь говорить о ней. И обещаю, что никогда не подниму ее имя после этого, но пожалуйста, Кристофф, ответь мне. Женщина, которую ты любил больше всех других, сбежала от тебя, потому что она узнала о твоем происхождении?

Его глаза сузились.

— Женщина, которую я любил больше всех других?

— Анжелика. Твоя подруга. Та, которую убили жнецы, — сказала я, на случай если неправильно поняла ее имя.

— Я любил ее, но не больше всех других женщин, — сказал он. — И да, мы выслеживали нескольких жнецов, когда она как-то наткнулась на информацию о моем прошлом. Она была поражена тем, кем я был, и сбежала от меня. Именно тогда жнецы схватили ее.

— Подожди минутку, — сказала я, покачивая пальцем перед ним. — Ты скорбел о ней, когда я встретила тебя впервые.

— Нет, не скорбел, — сказал он, поглаживая подбородок.

— Но…ты поклялся в вечном мщении или что-то вроде того. Алек сказал мне.

Он пожал плечами.

— Да, я поклялся отомстить за ее смерть. Заодно узнать, кто, дав ей информацию обо мне, послал ее сбежать, чтобы умереть.

— Все еще не понял этого?

Мы оба посмотрели вниз на источник вопроса, Кристофф немедля опустил кончик меча на горло Алека.

Алек отмахнулся от него, подтягивая себя вверх, пока не оперся о ближайшую скамью.

— Ты можешь опустить меч. Я не собираюсь убивать Пию.

Мои глаза расширились.

— Ты собирался попробовать? — Пискнула я.

— Да. Это казалось единственно правильным отобрать его Возлюбленную, как он забрал мою. — Алек вздрогнул, когда его пальцы, уходя с его головы, измазались красным. — И говоря об убийстве, почему ты не покончила с моими страданиями раз и навсегда?

— Я не могу сделать этого без церемонии и группы жнецов, — сказала я, осторожно наблюдая за ним. — Не то чтобы я хотела. Ты, в самом деле, убил бы меня?

— Да. — Он взглянул вверх, его взор встретился в моим до того как кривая улыбка стянула его рот. — Нет. Я думал что смогу, но догадываюсь, что просто слишком слаб.

— Я не думаю что это слабость, — сказала я, потихоньку улыбаясь. — Я думаю, ты понял, что Кристофф не убивал твою Возлюбленную.

Алек откинулся на скамью, его глаза закрылись.

— Это имеет большое значение?

— Да, имеет, — Сказал Кристофф, опуская меч. — Ты сказал Анжелике правду.

— Да. Как и Мейбл, Августине и той коровнице в Эльзасе, которую ты имел обыкновение навещать каждое воскресенье? Марию? Я рассказал им, так же как и каждой женщине пленившей твое сердце.

— Только одна женщина пленила мое сердце, — сказал Кристофф, снова поднимая меч.

Я с удивлением посмотрела на него, надежда рвалась в безрассудное, но неоспоримое существование в глубине моего сердца, нарастая с отчаянной молитвой. Я полагаю, ты только что сказал, что не любил Анжелику больше всех других.

Кристофф стрельнул в меня взглядом. Я немного занят. Сейчас не время, обсуждать отношения.

Я думаю это как раз совершенно отличное время. Кому ты отдал свое сердце? Я внезапно ощутила головокружение, почти бред, когда ждала от него ответа.

— И она захватила меня врасплох, — сказал Алек с унылым легким смехом. — Я хотел уничтожить ее, как уничтожил всех других, надеясь, всякий раз, что это сделает дело, выведет тебя из терпения.

Dio! Ты выбрала настоящий момент для этого разговора? Прямо сейчас? Сию секунду? Это мгновение?

Да! Сейчас! Прекрати вводить меня в заблуждение! Скажи мне!

— Но ты не терял терпения. Никогда. Так что я сменил тактику. Я посчитал, что если я не могу разорвать твое сердце способом, каким ты разорвал мое. Я разрушу другие части твоей жизни.