Анастасия Романчик - Ловушка

— У нас в распоряжении только безбашенный полукровка, остальные слишком молоды и неопытны, — покачал головой Орис. — Лорд узнает о его присутствии сразу же. Он тихо работать не сможет. И ты забыл, какой у него напарник? Считаешь, эта парочка сможет незаметно следить за сыном Лиэна? Они там террор устроили бы, а вампиры от смеха передохли бы.

Карглос серьезно задумался.

— Нет, Каларин и Рубин лучшее, что мы могли выбрать, — вздохнул он спустя некоторое время. — Кто их заменит через месяц?

— Гром…

На улицу опустилась ночь. Большинство белых вампиров отправилось спать и лишь кое-где можно встретить гуляющих по ночам парочки. Пространство освещали ночные цветы и немногочисленные фонари. Как известно, белым вампирам не нужен дополнительный свет, дабы видеть в темноте. Они прекрасно обходились без освещения, что не скажешь про гостей мира. Им-то как раз таки нужно освещение, хотя бы для того, чтобы не свалится с ветки и не сломать себе шею.

Неподалеку от жилых деревьев зашуршали крылья и возле дома, в котором проживала Марина с семьей, опустилась фигура женщины. Ее рука коснулась дерева, и вход внутрь жилища распахнулся перед неизвестной. В темноте сверкнули, отразив свет, голубые глаза.

Женщина присела за стол, постукивая пальцами по столешнице, перед этим она извлекла из тайника шкатулку со шприцами. Именно стук разбудил чуткую Марину. Она высунулась из крыла мужа и осмотрелась.

— Ты куда? — спросил сонно Бериан.

— Пойду, посмотрю, может, девочки проснулись.

— Хорошо, — широко зевнул, — только возвращайся поскорее.

— Обязательно.

Она запахнулась в халат и вышла на кухню. По ее мысленному приказу зажегся свет, хотя Маринка и без света хорошо видела.

— Аркалия? — изумленно уставилась на охотницу молодая женщина.

— Извини, что разбудила, — скрестила руки вампирша, — я планировала утром к вам зайти, но не удержалась и пришла сейчас.

— Что-то случилось? — Марина посмотрела на знакомую ей шкатулку и присела напротив охотницы равновесия.

— Пока ничего не случилось, — ответила туманно женщина и провела пальцем по крышке шкатулки. — Мы нашли родителей Фейлеры. Они искали дочь, но мы не смогли их обрадовать.

— Но у них есть внучки! — возмутилась Маринка.

— Они не готовы их увидеть, — покачала головой Аркалия. — Для них они дети не только их дочери, но и термитотела. Для них смерть дочери была тяжелым ударом. И мы не вправе их винить за то, что они боятся и не хотят увидеть внучек.

— Я понимаю, — кивнула Марина, вздохнув. — Они ведь маленькие.

— Не в этом дело, — усмехнулась охотница. — Просто страх перед термитотелам так силен, что они не могут пересилить его и забыть, хотя бы на минуту. Возможно, чуть позже они захотят увидеть внучек, но не сейчас, когда рана свежа.

— Аркалия, вас ведь не это волнует?

— Нет, — глухо ответила она. — Много тысячелетий назад, когда я была девочкой, у меня был друг, верон по первоначальному происхождению. Он стал вирусным вампиром и, пожалуй, первым за историю прощенным вирусным вампиром. Такого никогда еще не случалось, ведь вирусные вампиры не дети владыки. Он покинул родину и скрылся в лесу среди людей.

— И что с ним случилось? — спросила Марина, когда женщина внезапно замолчала, погрузившись в тяжелые воспоминания.

— Его убили адские вампиры.

— Мне очень жаль.

— Это произошло очень давно, сменилось немало поколений людей, но я помню до сих пор, как в дом верона пришел хранитель миров Кантор. Он сказал мне, что я должна остановить своего отца. Я не поняла его тогда, а теперь понимаю, что он предвидел приход владыки — отца всех вампиров. Еще никогда вампиры не были так близко к его освобождению. Сейчас я это понимаю очень хорошо.

Маринка молчала, не зная, что сказать на откровение охотницы.

— Яд моего отца вам не поможет, — проговорила внезапно Аркалия и стукнула пальцем по крышке шкатулки. — Я не знаю, кто тебе его дал, но, наверняка, он знал, что делал и хотел помочь.

Она извлекла из пол черного плаща шесть бутылочек одинакового размера. В трех была жидкость голубого цвета, в еще трех — хрустально прозрачная.

— Слезы покойного короля веронов Дунгрога и слезы хранителя миров Кантора.

Марина раскрыла в рот от изумления.

— Ты знаешь, что делать, — продолжила Аркалия, вставая. — Когда придет время, я постараюсь задержать Бериана. Он не должен помешать. Будь осторожна, я не хочу, чтобы он овдовел.

— Спасибо.

— Это меньшее, что я могу сделать, — сказала и вышла за дверь.

— Марина, ты идешь спать?! — донесся возмущенный голос мужа из спальни, спустя минуту после того, как ушла охотница.

— Да! — крикнула Марина и поспешно спрятала шкатулку вместе с бутылочками в тайнике.

На следующий день Марина возилась вместе с другими женщинами их большого семейства с маленьким Димой. Пока он являлся единственным малышом, поэтому внимание к нему особое. Каларин, не хотя, оставил мальчика маме. Службу еще никто не отменял. Бериан тоже отсутствовал. Глориан сама возилась с ребенком, а более юные представительницы женского пола наблюдали за ней. Вериа хмурилась и пыталась куда-нибудь сбежать, но бдительная мама ловила ее за ухо и возвращала на место. Глориан искренне считала, что будущим мамам полезно возится с настоящим младенчиком.

Дом родителей Бериана был во всех отношениях уютный, нежные цвета преобладали, хотя Марина до сих пор не знала предназначение некоторых вещей. Глориан любила расставлять на многочисленных полках творениях старших детей, а также самостоятельно разрисовывать стены. Маринка обожала смотреть на то, как рисует свекровь, хотя та и говорила, что рисование — не ее конек, но картины выходили реалистичными и «теплыми». Комнат было немного, поэтому периодически Глориана разрисовывала стены по-новому.

Небольшой кабинет Бэана находился под замком. Мужичина туда никого не пускал. Как еще шутливо замечала его жена, кабинет мужа — личная мужская берлога Бэана. Он мог там разбрасывать по полу вещи и вообще не прибираться годами. Глориан на кабинет Бэана закрывала глаза, для нее главное, чтобы во всех остальных комнатах царил порядок.

Сегодня Бэан собирался в больницу и бегал по комнатам как пропеллер.

— Где мои зелья?! — выбегал из комнаты Бэан, принося с собой небольшой ураган.

— Они на третьей полке в красном шкафчике справа, — отвечала машинально Глориан, одевая Димочке перчатки на ручки.

— А где обезболивающее для тяжело раненных?! — снова проносится ураганом мимо женщин.

— В холодильнике третья полка снизу, — снова машинально отвечала жена.

— А где?…

— Под столом, там, где ты вчера его оставил.