Кристиана Берестова - Магистр Тайной Печати

Медуза сложила крылья на манер плаща, прикрывая обнаженное тело.

— Ты владеешь заклинанием материализации, так ведь, Крис?

Я кивнул.

— Тогда сообрази для себя зеркальные очки, такие, чтобы полностью закрывали глаза, тапа горнолыжных, а то не ровен час встретимся взглядами.

Я удивленно посмотрел в отражение.

— Неужели простых очков будет достаточно?

— Зеркальных, да. Поторопись, Крис, сюда уже идут.

Мы успели скрыться в одной из веток коридора прежде, чем стражи Башни вломились в камеру. Несколько мгновений стражи ориентировались в обстановке, потом до нас донесся нечеловеческий рык и по нашим следам кинулись адские чудовища.

— Сюда, маршал!

Перед нами материализовался мой давний призрачный знакомец. Он гостеприимно пригласил нас в неразличимый в темноте, узкий лаз. Выбирать нам не приходилось, даже не напрягая слух, мы слышали нарастающий звук приближающейся погони. С трудом протискиваясь между каменными стенами, я легонько толкал вперед горгону. Стена за моей спиной сомкнулась, отгораживая нас о преследователей.

В кромешной темноте лаза ничего было невозможно увидеть, кроме моего призрачного приятеля, который мигая, подсвечивался каким-то мистическим светом. Мне дьявольски мешали очки, хотелось снять их и сосредоточенно всмотреться в темноту, попытаться различить хотя бы контуры каменных стен. Призрак приложил палец к губам, призывая нас к тишине. Мы замерли и услышали как мимо нас прогрохотала погоня.

— Куда ведет этот лаз? — спросил я, когда все уже стихло.

— В один из подземных коридоров. Он очень узкий и пользоваться им могут только вампиры. Эти в любую щель могут просочиться.

— Выходит этим лазом нам двигаться нельзя? — уточнил я.

— Нет, дальше он еще уже. Этот лаз как бы не существует по схеме Башни. Он открывается только для вампиров, хотя сейчас вот открылся для вас. Думается мне, сама Башня вам помогает. Я помогу вам выйти из Башни, но нам придется пользоваться обычными коридорами.

— Если о вашей помощи нам, станет известно судье, вас накажут, — честно предупредил я.

— Да ладно вам, маршал, что мне теперь можно сделать? Посмотрите на меня, я — призрак. Мое тело уже давно рассыпалось прахом, а душа приговорена к заключению здесь навечно. Боли я не испытываю не физической ни душевной и ничего уже не боюсь.

— Судья может вас уничтожить окончательно.

Призрак глубоко вздохнул.

— Я был бы ему очень за это благодарен.

И он повел нас по Башне. Он умудрялся оказываться сразу везде. Впереди нас, чтобы проверить дорогу, позади нас, чтобы убедиться, что никто нас не преследует. Призрак вывел нас к центральному входу, двери которого были заперты изнутри тяжелым, литым засовом.

— Ваши преследователи отстали, но не очень надейтесь, что надолго. У вас есть минут пять, чтобы без осложнений добраться до калитки и сделать щелк-щелк, — он изобразил щелчок пальцами.

Я отодвинул засов.

— До калитки вам все-таки лучше лететь, чем бежать, — посоветовал призрак Медузе, красноречиво косясь на ее крылья. — Ваши крылья больше, чем у гарпий, а вы, маршал, немедля создавайте защитный экран. Щит вам не поможет.

— Откуда вы знаете? — удивленно спросил я.

— Я давно здесь, все изучил. Все, вам пора, вперед! Стражи будут здесь с минуты на минуту. Если больше не увидимся, помните, что я всегда был на вашей стороне. Не гоже судье рушить то, что он не создавал.

— Да хранит вас Превер, — добавил он на прощание, — вас, и ваших друзей.

Коротко, но душевно поблагодарив призрачного узника, мы открыли тяжелые двери и вышли наружу. Гарпии засекли нас не сразу, но доделать полностью защитный экран я все-таки, не успел. Мой щит был в руках Медузы. Не долго думая, она подхватила меня одной рукой, второй прикрывая нас обоих тяжеленным щитом, и полетела спиной вперед. Я чувствовал, долго она так не протянет. Бесспорно существо она могущественное, античное, но все-таки женщина, а не терминатор. Мало кому под силу держать на весу тренированного маршала Легиона и тяжеленный стальной щит.

Созданный мной защитный экран был достаточно большой, чтобы полностью скрыть ее и частично меня. Я оказался прав, Медуза быстро выбилась из сил и стала снижаться. Гарпии больше не пытались со мной разговаривать, они молча атаковали. Определить навскидку сколько в этих курицах пернатых боевых зарядов невозможно.

— Бросай щит, экран готов, — заорал я Медузе.

Гарпии ожесточенно обстреливали нас ураганом перьев-стрел. Линяют они, что ли?

Медуза бросила щит, обняла меня двумя руками и из последних сил тянула нас до заветной калитки, до которой оставалось всего метров десять. Перья-стрелы впиваясь в защитный экран увязали в нем, создавая дополнительный вес, почти обессилевшей горгоне. Раскрывая калитку мы слегка развернулись, и тот час же были атакованы с незащищенной стороны. Не обращая внимание на внезапную острую боль, мы клубком вывалились за калитку, и я щелкнул пальцами.

Моя московская квартира. Я разрядил экран и на пол посыпались стрелы. Мы с Медузой упали рядом.

— Мы ранены, Крис, — тяжело дыша, сказала Медуза. — Ты истекаешь кровью.

Из моего правого бедра, через равные расстояния, торчали четыре пера. Еще одно вошло в правое плечо. У Медузы оказалось раненым крыло, перо прошило его насквозь, и в крыле зияла дыра, а из рваных краев раны сочилась кровь.

Отдышавшись, Медуза склонилась надо мной, оценивая повреждения.

— Будет больно, — предупредила она. — Можешь колдонуть для себя обезболивающее.

Я отрицательно мотнул головой.

— Любое обезболивающее вызовет сонливость, а мне скоро на бои, нельзя.

— Вату, спирт и бинты, можно?

Я кивнул.

— Где взять?

В моем голосе отчетливо прозвучала досада.

— Крошка, тебе ничего не стоит просканировать мою квартиру и узнать место положения всех вещей, действуй. Делай все, что считаешь нужным, а я пока поистекаю кровью.

— Тоже мне нашел занятие, — проворчала Медуза, закрывая глаза и накладывая поверх них ладонь. — Кровью он собирается истечь.

Разумеется, она увидела все, что хотела и решительно направилась в кухню, где у меня хранилась аптечка. Через пару минут она вернулась, зажав в одной руке чемоданчик с аптечкой, а в другой бутылку коньяка и две рюмки.

Грохнув чемоданчик на пол, она налила коньяк в две рюмки.

— Выпьем за мое освобождение, маршал и будем здоровы. — Он стукнула своей рюмкой о мою и залпом выпила содержимое, вторую рюмку она влила мне в рот. Я послушно проглотил. Горгона нежно погладила меня по волосам.

— Умница, хороший мальчик, а теперь потерпи.

Она выдирала из меня перья-стрелы по одной и вкладывала в раны тампоны с перекисью. Примерно минут через пятнадцать я был заклеен БФ, лейкопластырем и даже перемотан бинтом в области предплечья.