Маргарита Дорофеева - Глаза странника

— Конечно… Почему ты спрашиваешь?

— Ты не слишком часто говоришь о нем. Такое впечатление, что он для тебя…

— Что?

Яна не находила нужных слов, потом собралась и выдала:

— Я всегда представляла, что любят не так.

— А как, девочка моя? Знаешь, любят по-разному, порой так, что весь мир об этом знает и аплодирует влюбленным, а бывает…

— Ах! — Яна издала тихий возглас восхищения, глядя то на меня, то на отражение в зеркале. — Мама, тебя бесспорно можно назвать " мисс Элегантность"!

Я вглядывалась в отражение в зеркале: на меня смотрела прелестная незнакомка в облегающем стройную фигуру платье черного цвета, как глаза Олега и… Марко…

— Ti amo, mia cara… Ti amo… — шептало мне платье голосом моего итальянского возлюбленного. Именно он, этот голос и прикосновение к разгоряченному телу мягкой ткани моего изысканного одеяния, словно ласкающие руки Марко, придали мне силы побороть сомнения и страхи. Он был со мной, несмотря на тысячи километров, разделившие нас. Его незримое присутствие в образе платья, в котором он обнимал меня когда-то, защищало мою мятущуюся душу невидимой броней.

Я надела туфли на высоком каблуке, взяла в руки клатч из тонкой лакированной кожи…

Вопросительно взглянула на Яну, вздернув подбородок, что придало мне ещё больше уверенности.

— Нет слов, мам? Все так продумано… — в восхищении протянула дочь.

В это время раздался звонок в дверь. Татьяна.

— Ни пуха, ни пера, мамуль!

— Посылать никуда не буду, поняла? Кого угодно, Яна, только не тебя….

Ресторан "Старый замок" расположился в одном из живописнейших уголков пригорода, на берегу заросшего кувшинками и камышом пруда. Выстроенный в средневековом стиле, он гармонично вписался в нерукотворный ландшафт, сотворенный волшебницей-природой. Башенки с флюгерами, имитация крепостной стены с зубцами, чередующимися с амбразурами, словом, весь антураж был на высшем уровне.

Мы припарковались на стоянке, специально огороженной деревьями, дабы вид современных мерсов, лексусов или более скромных тойоток и мазд различных марок не вносил диссонанс в прекрасно воссозданную атмосферу средневековья.

Мы с Татьяной оказались у главных ворот. Нам навстречу с широкой улыбкой спешил метрдотель:

— Добро пожаловать и добрый вечер! — он вопросительно глядел на нас.

Мы назвали себя, после чего ворота широко распахнулись, и мы оказались у подножия широкой лестницы, ведущей на второй этаж.

Неспешно поднимаясь, я оглянулась, услышав ту же фразу, которой только что приветствовали нас. Перед дворецким стояла небольшая толпа вновь прибывших. Я узнала только чету Нестеровых, остальные… Сердце пропустило один удар- Анастасия! Мне пришлось резко отвернуться. Глупость! Она же обо мне представления не имеет.

— Маргарита Михайловна! — голос Татьяны вывел меня из ступора. — Всё нормально?

— Танюша, мне показалось- камешек попал в туфельку…Нет, всего лишь показалось… Идём…

Перед тем как продолжить свой путь я снова инстинктивно обернулась, беглым взглядом ища Олега в группе тех, кто вошел вслед за нами. Его среди них не было.

Ещё одна дверь гостеприимно распахнулась перед нами.

Какие метаморфозы! Смена эпох и стилей прямо на глазах!

Мы оказались в удивительном зале с высоким потолком и огромными окнами от пола до потолка. От открывающегося вида на заросший пруд и ивы на противоположном берегу, склонившие свои ветви до самой воды, у меня захватило дух. На потолке сверкали элегантные хрустальные люстры. Полированный паркет с замысловатым узором отражал брызги света, играющего в отшлифованных гранях хрусталя. Я словно перенеслась из сказочного средневековья в один из дворцов времен короля Людовика XIV. Ряд столиков, накрытых кружевными скатертями, камин у противоположной стены, даже барная стойка, всё выдержано исключительно в стиле времен короля-солнца.

Гости явно не торопились — в противоположном конце зала я рассмотрела две или три пары прибывшие чуть раньше нас. Мы с Татьяной тоже оказались в числе первых.

— Подобные смены декораций несколько обескураживают, но производят неизгладимое впечатление, не так ли? В первый момент вы не видите ничего, кроме этой залы, наполненной игрой света после тяжелых входных ворот замка. Интересный замысел архитектора, правда? А, может, и не было никакого замысла? Как вы считаете?

Только сейчас я заметила, что Покровский со своей Юлией стоят в двух шагах от нас и радушно улыбаются:

— Добрый вечер, Маргарита, Татьяна! Не против, если без отчества?

— Ну что Вы, конечно, нет! — улыбнулась я в ответ. — Добрый вечер, Аркадий Петрович! Юлия, добрый вечер! Насчет замысла архитектора… Возможно, я смогла бы ответить на ваш вопрос более или менее однозначно, если бы лично была с ним знакома, но, увы, не подвернулся случай. Я даже не знаю, кто хозяин этого заведения.

— Ростовцев. Слыхали о таком?

Я вздрогнула.

— Приходилось… — мой язык еле ворочался. — А… Мне, кажется, в туфлю попал камешек… Единственное, что в данный момент мне пришло на ум, чтобы скрыть внезапное замешательство, это прибегнуть к помощи уже проверенного трюка, разыгранного на лестнице. Ничего нового в сложившейся ситуации я придумать, естественно, не сумела. К счастью, Татьяна ничего не заметила, с восхищением разглядывая роскошную обстановку банкетного зала.

— Не подскажете, где я могу избавиться от этой незадачи? — слегка скривившись, я покрутила в воздухе носочком своей правой ноги, обутой в изящные лодочки на тонком каблуке.

— За барной стойкой налево. — сказала Юлия. — Вас проводить?

— О, нет, спасибо! Я управлюсь сама…

Я оглянулась — в зал входила стайка гостей, которую мне довелось наблюдать на лестнице.

Аркадий, откланявшись, пошел им навстречу.

Мой слух из всей какофонии звуков и обрывков фраз уловил единственное слово " Настюша".

Итак, Настюша, хозяйка заведения, прибыла с группой гостей одна, что показалось мне весьма странным.

Я подхватила Татьяну под руку и постаралась быстро ретироваться в направлении, указанном Юлией.

Вернувшись, я заметила, что гостей стало гораздо больше. Зал гудел, как растревоженный улей.

Я всматривалась в каждого мужчину, пытаясь отыскать среди всех одного.

— Какой приятный сюрприз!

Знакомый голос резанул мой слух. То была Вронская Нина со своей дражайшей, безмерно любимой половиной Геннадием, стоящим возле неё с видом остолопа- подъюбочника.

— Кажется, наши ряды пополняются, общество становится более демократичным. — изрекла она нелепую фразу. Понятно, камень в мой огород… Я бы не узнала Нину, не услышь из её уст нечто подобное. Дама, которой глубоко за пятьдесят, лопающаяся от чванства, подпитываемого наличием огромных денег на счетах мужа- дельца, безумно завистливая в отношении молодости и привлекательности представительниц женского пола, она, не обладая красотой и обаянием, старалась всеми силами отвоевать свое место под солнцем, делая это порой смешными, а частенько довольно вероломными способами. Вот и сейчас она попыталась унизить нас с Татьяной, выставляя на передний план свой высокий социальный статус.